А затем она исчезла - Клэр Дуглас

же не считаете это дело очевидным и простым? Неужели вы думаете, что убийства совершила Хизер Андервуд?

Рутгоу вздыхает:

– Пока мы ничего не знаем наверняка.

– Значит, может быть виновен кто-то еще?

– Я ничего не отрицаю и ничего не утверждаю.

– У Клайва были судимости? – Последние слова вырываются сами собой – в отчаянной попытке узнать хотя бы что-нибудь.

Рутгоу мнется:

– Не совсем. На него поступала жалоба.

Мысленно глажу себя по голове и говорю самым невинным голоском:

– А что за жалоба?

Рутгоу бросает на меня предупреждающий взгляд.

– Не для протокола… На него поступила жалоба, была вызвана полиция. Ему вынесли предупреждение, однако никаких дальнейших действий не последовало. – Он поднимает руки, как бы останавливая любые дальнейшие расспросы. – Это все, что я могу сказать на данный момент. – Снова обращает внимание на карточку: – Знаете, нельзя вмешиваться в работу полиции на месте преступления. И карточку эту не следовало брать. – Его голос звучит строго и по-отечески заботливо.

– Я думала, что поступаю правильно, – лепечу я с милой улыбочкой, а потом, глядя на часы, закатываю глаза и театрально восклицаю: – Божечки! Сколько времени… Извините, спешу на редакционное задание.

Рутгоу даже рот открывает от удивления, но прежде чем успевает мне что-то сказать, меня и след простыл. Я действительно опаздываю на встречу с Джеком.

Зайдя в кафе, сразу замечаю его за столиком: брови задумчиво сдвинуты, напротив кружка пива, в руках телефон. Темно-русые волосы падают на глаза, и он периодически рассеянно откидывает их назад. Насколько же он хорош собой! Не сногсшибательный, как Рори, но все-таки очень привлекательный мужчина. На одной из вечеринок, в пылу пьяного откровения, Джек признался, что разбил немало сердец.

– Извини за опоздание, – говорю я, плюхаясь на стул напротив него.

Джек поднимает глаза и при виде меня улыбается.

– Как раз вовремя. Я боялся, что тебя арестовали за ту карточку из сада Уилсонов.

– Рутгоу был недоволен. Ты же знаешь, какой он.

Джек понимающе кивает.

– Представляю. Редкостный зануда… Кстати, ему не пора на пенсию? Выглядит так, будто вот-вот отдаст богу душу. – Хватается за горло и произносит хриплым голосом заядлого курильщика: – «На сегодня это единственная информация, которую я могу вам сообщить».

– Ему еще нет и шестидесяти. А тебя послушать, так он с минуты на минуту получит телеграмму от королевы…[28] – Я поднимаюсь, чтобы подойти к стойке. – Хочешь чего-нибудь?

Джек вскакивает:

– Я принесу. Ты пока отдохни. Тоже ведь не девочка, – издевательски бросает он. – Что будешь пить?

– Да катись ты!.. Принеси колы. – Я смеюсь, но ноги у меня действительно болят. А все из-за новых модных сапог, которые я купила, не посмотрев, что они мне на полразмера малы.

Пока Джек идет к бару, от него не отрывает взгляд блондинка за соседним столиком. В ладно скроенном костюме он действительно великолепен. Интересно, как ему удается классно одеваться на те гроши, что ему платят в газете?

Джек возвращается за столик с колой и двумя упаковками моих любимых острых чипсов.

– Спасибо, дружище. – Я с удовольствием делаю первый глоток, а сама наблюдаю за блондинкой, которая явно обсуждает Джека со своей подругой и нарочито громко смеется. Тот ничего не замечает; все его внимание сейчас сосредоточено на мне.

– Ну? Ты же знаешь, что можешь мне довериться.

Он прав: я могу рассказать ему все, в отличие от Рори, с которым я всегда думаю, о чем стоит говорить, а о чем лучше промолчать. Рори – простой и хороший, со строгими моральными принципами. За что я и люблю его. Общение с ним делает меня лучше и добрее. Мы дополняем друг друга: я помогаю ему, когда нужно проявить характер, а он – когда меня сильно заносит на поворотах. Знаю наверняка, что Рори меня любит, но боюсь, что он сильно ошибается на мой счет. Тем не менее «его» версия меня – правильная и образцовая – мне нравится, и я не хочу его разочаровывать.

Признаюсь, мой моральный радар иногда настолько сбоит, что я не могу оценить, что хорошо, а что плохо. И хотя после отъезда из Лондона я очень стараюсь, сегодня, с этой карточкой, чувствую, как будто провалила какой-то важный тест.

Пытаюсь объяснить все это Джеку, но на этот раз не нахожу в нем понимания.

– Думаю, взяв карточку, ты поступила правильно. У тебя талант настоящего журналиста – нюх на хорошую историю. И здесь есть такая история. У Клайва или Дейрдре были враги.

Пытаясь собраться с мыслями, я ерзаю на стуле, передвигаю предметы на столе.

– Дело не в карточке…

Позади меня раздаются смех и крики – что-то празднуют молодые ребята.

– Мне нужно рассказать тебе, что случилось в Лондоне.

Джек хмурится, его глаза нервно перебегают с компании парней на меня и обратно.

– Про тот скандал я все знаю. Ты была в нем замешана? – Он открывает пачку чипсов и приглашает меня угоститься.

Я смотрю в окно. На улице совсем темно. Люди, согнувшись и прячась под зонтами, спешат с работы домой. При мысли о том, что мне предстоит дорога по темноте, ежась от страха и оглядываясь по сторонам, меня передергивает. Сейчас не помешал бы бокал вина.

Джек молча хрустит чипсами, давая возможность настроиться на разговор. Делаю глубокий вдох; мне нужно выговориться.

– Теперь-то я сознаю, насколько все это было аморально. Девочку-подростка нашли мертвой от передозировки наркотиков. За несколько месяцев до этого она пропала, и в течение всего этого времени мы прослушивали ее телефон, а также телефон ее отчима.

От неожиданности Джек чуть не давится чипсами.

– Я догадывался, о чем ты хочешь мне рассказать, но такое… Тебя ведь не арестовали?

– Нет. Арестовали моего редактора. Он стал козлом отпущения. – Я с трудом сглатываю слезы. – Я и мой коллега Марк прекрасно понимали, что так нельзя, однако ожидалось слишком громкое дело: пропала девочка-подросток, ее отчим мог быть причастен… Мы были ослеплены азартом охоты: потеряли чувство меры и ответственности. Нас с Марком уволили, потом еще нескольких человек, включая моего редактора. Мы были одержимы этой историей; думали, что если взломаем телефон девочки и ее отчима, то узнаем что-нибудь уличающее его… Глупо и безрассудно.

Джек нервно сглатывает.

– Черт, Джесс… А Тед знает?

Я киваю. Машинально беру чипсы, но не ем, а просто сжимаю в кулаке.

– Я должна была все честно ему рассказать. Да он и сам узнал бы. Тед сильно рисковал, пригласив меня на работу. Дал мне второй шанс, и я ему очень благодарна. Ты не представляешь, Джек, как все это было ужасно! Стыд. Страх,