Отсроченная смерть - Илья Деревянко

– Первый проблеск сознания с момента доставки, – неохотно покидая палату, шепнул врач. – Но долго он вряд ли продержится. Я, как специалист…

– Уходите, не мешайте, – с трудом сохраняя вежливый тон, оборвал его генерал и, когда мы остались втроем, коротко спросил: – Лонг?!

– Да, так он себя называет… Хотя это имя не настоящее, а… Ладно, неважно… По паспорту Ким-Тэ-Джун… Мастер у-шу. В России уже года полтора, по приглашению СПС, – задыхаясь, прошептал Петр Васильевич. – Я… попался в ловушку… последний лопух. Рассчитывал на честный… поединок, а они, – Логачев сильно закашлялся, в уголках рта показались капли крови.

– Незаметно… сзади… набросили на шею лассо. Грамотно, профессионально, – когда приступ прошел, продолжил он. – Я отключился… Очнулся голый… связанный… Рядом стоял Лонг с семью подручными. Долго избивали ногами, а потом он применил «отравленную руку». – Логачев с трудом подавил кашель. – Дмитрий! – лихорадочно глянул он на меня. – Запомни адрес: Октябрьская, пятнадцать. Оздоровительный центр «Водолей»… зал с драконами… на стенах! Но один туда не ходи. Пропадешь! Возьми… свору собак… аргкх-х-х-х-х…

– Почему один Дмитрий?! – дождавшись окончания очередного приступа, с обидой спросил Нелюбин. – Мы оцепим чертов центр, возьмем гадов по всем правилам…

– Вас… они вычислят заранее, – прошелестел Петр Васильевич. – У них… отличная разведка. И там, я знаю, подземные ходы… Уйдут! Вы никого… не застанете на месте… А Корсакова они ждут… Проклятый Лонг, перед тем как поразить меня «отравленной рукой», сказал напоследок: «Пусть ученик попробует отомстить за учителя. Сегодня. Если не трус. Люблю убивать хороших бойцов»… А мне хана. Прощайте, друзья! Сколько там осталось до полудня?!

– Зря паникуешь, – грубовато сказал я. – Ты же сам говорил: «На православных подобные фокусы не действуют».

– Да какой я православный? – на синеватых губах Логачева мелькнула страдальческая усмешка. – Весь… крх-кх-кх… в грехах по уши. В церкви лет пять не был! Короче, Дима, слушай мой последний наказ…

– Заткнись, болван! – не сдержавшись, рявкнул я. – В ад захотел? Православный не православный… Богу решать, не тебе!

– Прощай! – видимо, не расслышав меня, выдохнул Логачев и потерял сознание.

– Немедленно его особоровать! – забыв о субординации, скомандовал я генералу. – Потом, если очнется, пусть исповедуется, причастится. А дальше… дальше посмотрим. На все Божья воля!!!

– Будет исполнено, – без тени насмешки кивнул Борис Иванович. – У нас, по счастью, есть под рукой свой священник.

– Ваш сотрудник?! – взъерошился я. – Но тогда он не настоящий!

– Бывший сотрудник, – подчеркнуто поправил Нелюбин, – и самый что ни на есть настоящий! Семь лет назад он уволился со службы и принял монашеский постриг. Два года назад – рукоположен в иеромонахи[51]. И с тех пор духовно окормляет былых коллег. Живет неподалеку, в «…» монастыре, – генерал достал прибор связи и коротко распорядился: «Срочно доставьте на объект «Z» отца Владимира. Скажите – Васильич при смерти. Да, он знает, что с собой взять. Выполняйте! – и снова обернулся ко мне. – С первым вопросом разобрались. Священник будет здесь минут через пятнадцать. А чем я могу помочь вам, Дмитрий Олегович?

– Где собаки, захваченные мной у Исрапилова? – поинтересовался я.

– В подвале соседнего здания, в клетке. Жрать не отказываются, но никого к себе не подпускают… Часто воют. Вероятно, тоскуют по свежему воздуху и… по хозяину. Однако Исрапилов недавно умер при…

– Их хозяин отныне я, – бестактно перебил я. – С того самого момента, как сломал взглядом Волка и заставил стаю выполнять мои команды. В общем, так – дайте мне этих псов, небольшой грузовой фургончик для их перевозки и… никаких «хвостов». Лонга буду брать без вас, вместе со стаей. А вы подъедете к «центру», когда подам условный сигнал. Договорились?

– Да! – немного поразмыслив, согласился Борис Иванович:

– Я провожу вас к собакам. А отцу Владимиру оставлю записку об «отравленной руке». Он в курсе, что это такое. Сам когда-то был рукопашником высшей пробы, – генерал вырвал из блокнота листок, достал шариковую ручку, начеркал пару строк и вручил записку одному из санитаров-охранников со строгим наказом – передать отцу Владимиру лично в руки. В остальном он сам разберется.

– Обязательно разберется! – уверенно подтвердил детина в белом халате. – Он недавно из меня пьяного беса выгнал. По-настоящему святой человек!

– Ну, полковник, пошли, – позвал Борис Иванович. – Покажу дорогу, проведу через посты и заодно подстрахую огнем в случае необходимости.

– Думаете, псы меня забыли? – приподнял брови я.

– Гм! Вполне возможно. Там, в усадьбе покойного Ахмата, вы действительно подчинили их своей воле. Но прошло достаточно много времени. Так что…

– Не забыли! – я сам не понимал, откуда во мне столь твердая уверенность. – Вот увидите!!!

Взяв у одного из охранников «вал», Нелюбин проводил меня к псарне, расположенной на втором подземном уровне ближайшего к воротам здания.

– Сегодня они особенно беспокойны, – предупредил вооруженный автоматом дежурный, которому полагалось находиться возле клетки, но он вместо этого устроился почти в самом начале извилистого тоннеля, поближе к дверцам лифта. – Постоянно воют, рычат, бросаются на прутья. Вожак пытается с разбегу вышибить дверь. Я и ушел от греха подальше. Жуткие твари! Я…

– Вы не соответствуете занимаемой должности! – ледяным тоном отрезал генерал. – А вдруг псы действительно вырвутся на волю и разбредутся по всему второму уровню? Вы представляете последствия?!

Нерадивый страж виновато потупился.

– Сдать оружие! Оно вам больше не понадобится!

Охранник поспешно сорвал с плеча автомат и съежился, как мокрая мышь. Здоровенное тело задрожало в крупном ознобе.

– Слизняк! – презрительно поморщился Нелюбин, достал из кармана прибор связи и резко скомандовал кому-то: – Немедленно арестовать дежурного в секторе «Д-5». Передать в Особый отдел. Обвинение – самовольное оставление поста, трусость и халатность при исполнении служебных обязанностей. А вы, – обратился он к смертельно побледневшему мордовороту, – встаньте лицом к стене, ладони на затылок, ноги широко раздвинуть. И дожидайтесь прибытия конвойных! Малейшее движение – расстрел на месте. Вам известно о замаскированных в стенах пулеметах, и один из них уже взял вас на прицел.

Беззвучно тряся губами, охранник поспешно раскорячился в указанной позе.

«Круто! – мысленно подивился я. – Хотя… генерал прав. В боевой ситуации один трус, бросивший отведенную ему позицию, способен погубить целое подразделение храбрецов. От таких типов надо избавляться заблаговременно».

– И куда его теперь? – шепотом полюбопытствовал я.

– Особый отдел разберется, – хмуро проворчал Нелюбин. – Протестируют, допросят под «сывороткой» и так далее. Проще говоря, вывернут наизнанку и посмотрят – сколько в нем гнилья. Если не слишком много – дадут возможность искупить вину. В меру сил и способностей. Если же слишком – сами понимаете: дурную траву из поля вон!.. Кстати, будьте любезны, взять второй автомат, – он указал глазами на конфискованный «АКМБ»[52], – мне, старику, тяжело два тащить.

– Ну к чему эти детские хитрости?! – укоризненно покачал головой я. – Такой «старик» десятка молодых здоровяков стоит. Вы, наверное, забыли, но я лично видел вас в бою в конце октября уходящего года, видел, как вы расправились с Хавьером Дюбуа (см. «Пленных не брать!»). Скажите уж прямо – вы просто опасаетесь за мою жизнь, когда я войду в клетку.

– Вас не обманешь. Опасность! – вздохнул Борис Иванович. – Мало ли чего…

– В клетку отправлюсь без оружия! – решительно заявил я. – Собаки должны видеть – к ним пожаловал ХОЗЯИН, полновластный господин и повелитель. Ему не нужно оружие. Разве что трость, для наказания виновных. Учтите – псы отлично натасканы и без проблем отличают ствол от палки… Если же заходить с опаской, с автоматом в руках, в песьих головах моментально зародится подозрение: «А ХОЗЯИН ли это?! Почему он боится своих рабов?!» И тогда я не ручаюсь за последствия!

– Ладно, уговорили, – нехотя согласился генерал. – Между прочим, мы почти пришли. За поворотом клетка.

– А почему вони нет? – удивился я.

– Мощная вентиляционная система, – пояснил Нелюбин. – Иначе бы весь второй уровень пропах зверинцем насквозь. А тут, кроме собак… Впрочем, неважно.

– Мощная, говорите, – задумчиво протянул я. – Стало быть, они не чувствуют нашего приближения? Я имею в виду по запаху.

– Исключено!

– В таком случае останьтесь, пожалуйста, здесь! Я позову вас… потом.

– Ну, уж нет! – возмутился генерал. – Да и зачем?!

– ХОЗЯИНА прикрывает со спины незнакомый, вооруженный человек. Значит, ХОЗЯИН побаивается своих рабов. А следовательно, он ненастоящий, – терпеливо пояснил я.