Комфлота Бахирев - Борис Царегородцев

Мой начштаба принялся за дело со всей ответственностью. Через несколько дней у нас появились первые кандидаты в морпехи, старшие лейтенанты Кисловский и Афанасьев от флота. А из армейских – подполковник Ивицкий, капитан Стольников, поручик Дурилин. Кисловский и Дурилин были откомандированы на Кавказский театр боевых действий. Остальные взялись за подбор личного состава. Как говаривал один «меченый» – процесс пошел.

Глава 4. Трапезунд

I

– Ваше превосходительство, прибыли капитан первого ранга Вердеревский, с ним старший лейтенант Кириенко и ротмистр Автономов, – доложил мой адъютант.

– Хорошо. Пригласи, я их жду.

– Ваше превосходительство, разрешите.

Первым входил Вердеревский, за ним начальник контрразведки флота ротмистр Александр Петрович Автономов, позади него заведующий разведывательным отделом Кириенко.

– Дмитрий Николаевич, давайте, заходите. Присаживайтесь. Вот по какому делу вас вызвал, господа офицеры, – начал я, когда все подсели к столу. – Все вы знаете, что сразу после завершения нашего зимнего наступления на Кавказском фронте началась разработка операции по дальнейшему наступлению наших войск в глубь Турции. Всю фронтовую операцию мы обсуждать не будем, поговорим только о приморском фланге. Начинается заключительная фаза подготовки к большой десантной операции по высадке в тылу турецкого Трапезунда русских войск с целью захвата города. В последующем это будет передовая база для базирования Батумского отряда. А также через этот порт пойдет основное снабжение нашей Кавказской армии, продвигающейся в глубь Турции. В этой операции будут задействованы основные силы нашего флота. Тут и охрана конвоев, и артиллерийская поддержка десанта и наступающих войск генерала Ляхова. Но главное, не допустить к району сосредоточения и в район выгрузки транспортных судов корабли противника. Я имею в виду «Гебен» и «Бреслау». Мы должны знать каждый шаг германцев, их намерения. Что скажешь, Павел Николаевич?

Кириенко вскочил со стула.

– Да сядь ты, Павел Николаевич.

– Ваше превосходительство, германо-турецкий флот под пристальным нашим наблюдением. У Босфора постоянно находится одна из подводных лодок и отслеживает все перемещения около пролива. Крупных кораблей не зафиксировано, в основном это парусные шхуны, что пытаются прорваться за углем. Да непосредственно дозорные корабли, которые контролируют пролив. Ни «Гебен», ни «Бреслау» после последней встречи с нашими кораблями в январе попыток выйти в море не предпринимали. Мы также по возможности прослушиваем все радиотелеграфные передачи и тут же отмечаем, если вдруг появляется новый источник передач. Идет расшифровка всех перехваченных сообщений. Нам стало известно, что, прорвав морскую блокаду, в Стамбул пришла подводная лодка U-33 под командованием капитан-лейтенанта Конрада Ганссера.

Выслушав его доклад о текущих делах разведки, я поставил перед его службой новую задачу:

– Вот что, старший лейтенант, мне надо, чтобы турки узнали о предстоящей десантной операции. За оставшуюся неделю с небольшим предпринять они все равно ничего не успеют. А вам надо распустить слух в Батум и других портовых местах до самого Ризе, что по всему восточному побережью сосредоточено около сотни транспортных судов с войсками и припасами для Кавказской армии. Следовать они должны якобы до Ризе и там все это выгружать. Хотя только слепой этого не увидит, так как в Батум и правда сосредоточено большое количество судов. Они сейчас по всему восточному побережью сосредотачиваются. Пусть твои люди побольше болтают, не называя точной даты.

– Ваше превосходительство, вы таким способом надеетесь выманить турецкий флот?

– Хочу попробовать, а вдруг получится.

– Но это немного смахивает на предательство, предупреждать противника о предстоящей переброске войск и военных грузов.

– Я же сказал, чтобы точной даты не называли, а намекали, что конвои начнут движение примерно с середины апреля. Это касается и ваших людей, Александр Петрович, у них задача не только распускать слухи, но и отслеживать, кого информация заинтересовала. У вас найдутся люди для этого дела или понадобится привлечь кого-то из сотрудников Кутаисского и Черноморского губернского жандармского управления?

– Людей у меня действительно мало, ваше превосходительство, очень трудно подобрать толковых сотрудников, особенно для такого дела, как контрразведка. На восточном побережье от Новороссийска до Сухума наших сотрудников совсем единицы. Я думаю, что несколько сотрудников из тех мест, что мне знакомы еще по службе в департаменте полиции, нам помогут. Но все равно придется за помощью обратиться в тамошнее управление.

– Тут такое дело, сам понимаешь, скоро начинается наступление, так что давай, привлекай людей. Предлагаю вам обоим особое внимание обратить на недавно освобожденные турецкие города. Туда больше людей пошлите. Да будьте так любезны, друг другу не помешайте. Вы уж согласуйте между собой, чтобы накладки никакой не вышло. У меня будет еще одна просьба к вам, Александр Петрович. Надо оградить корабли флота от попыток совершения на них диверсий со стороны как агентов противной стороны, так и всевозможных наших левых боевых организаций, их тоже исключать не нужно. Вы, наверное, уже слышали, что подобная попытка была предпринята на «Петропавловске», но своевременно была пресечена. Также надо оградить экипажи от влияния всяких сомнительных элементов, агитирующих «за светлое будущее».

– Я полагаю, ваше превосходительство, вам известно, какое негативное отношение к нам среди морских офицеров, не говоря уж о нижних чинах. Некоторых из нас не желают видеть на кораблях. Бывали случаи, что некоторые командиры даже препятствовали пребыванию на их корабле или не содействовали в расследовании.

– Это из-за ваших синих мундиров. На кого-то раздражающе действует красный цвет, а на кого-то синий. Уже подписан приказ о переводе всех чинов, что до этого пребывали в штате жандармского корпуса, на флот. С этого дня вы старший лейтенант флота, и будьте добры в следующий раз прибыть на прием соответственно положению.

– Будет исполнено, ваше превосходительство.

– А насчет непонимания со стороны некоторых командиров… мы издадим соответствующий приказ, и они будут у нас паиньками.

– Это во многом нам поможет.

– Павел Николаевич, надо, чтобы с корабельных или береговых радиостанций иногда случайно в эфире проскакивали сведения о больших транспортных конвоях, движущихся к Батуму. Я рассчитываю, что эти слухи дойдут до Стамбула.

– Это мы можем организовать. И, допустим, противник узнал об этом. Так они могут послать вместо надводных кораблей подводные лодки.

– Ты у нас кто? Разведка или нет? А ну скажи мне, сколько они могут выслать к восточному побережью подводных лодок?

– Из тех, что может дойти до Батума и патрулировать там в течение нескольких дней, всего одну – U-33. Еще две подводные лодки – U-21 и U-39 – после нашего авианалета на Варну находятся в ремонте. Эти подлодки – очень опасный противник, они имеют на вооружении четыре 500-мм торпедных трубы с шестью торпедами в боезапасе и одно 88-мм орудие, есть также сведения, что на U-39 стоит четырехдюймовка.

– Четыре дюйма – это серьезное орудие. Такая лодка может доставить много хлопот нашим противолодочным силам. Там на кораблях самое крупное орудие в три дюйма.

– Но это только слухи, ваше превосходительство.

– Извини, что перебил. Продолжай.

– Есть еще две малые подводные лодки в сто двадцать тонн, они тоже могут дойти до восточного побережья, но для патрулирования там у них останется очень мало топлива, да в боезапасе всего две торпеды. Турки могут их вначале и до Синопа или Самсуна перебросить, там дозаправить, тогда время патрулирования у наших берегов возрастет. Третья из малых подводных лодок, UB-14, сильно повреждена попаданием бомбы. При этом там большие потери среди экипажа, погиб и командир, обер-лейтенант фон Геймбург. Есть еще три малые подводные лодки – минные заградители, но до восточного побережья из-за своей невысокой дальности хода дойти не могут, если же и они воспользуются Синопом, тогда могут выставить мины на подступах к Батуму и Ризе.

– Вот видишь. Значит, самой опасной остается всего одна.

И тут я кое-что вспомнил: «А это не та ли подлодка, что в моем мире потопила госпитальное судно «Португал», на котором погибли раненые и медперсонал. После чего капитан-лейтенант Гансер был объявлен военным преступником. Надо указать Саблину, чтобы ни в коем случае не оставлял судно без должной охраны».

– Я полагаю, что Саблин не допустит, чтобы одна подводная лодка противника начала резвиться возле наших берегов. Но надо его предупредить особо насчет явной угрозы в ближайшие две недели со стороны подводных лодок противника.