Завгар (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер"

Блин, проницательная какая.

Я постарался сохранить невозмутимость. Ничего другого мне просто не оставалось. К счастью, женщина не стала и дальше акцентировать на этом внимание, спросив неожиданно другое:

– Кому ещё ты обещал кроме Иланы и этих двадцати дурёх со своим списком?

“Ага, значит, список всё-таки был, – подумал я, выдерживая короткую паузу, – однако до Захаровны не дошёл. Понятно”.

Признался:

– Почти никому, госпожа, только Марине.

– Какой Марине?

Я как мог описал внешность самоуверенной девахи из спортзала, и Мирослава вдруг вздохнула, пробормотав:

– Ты и до неё добрался.

Спросил:

– А кто это?

– Это? – было видно, что женщина раздумывает, говорить или нет, но затем она со вздохом ответила. – Старшая боевой группы мобильных доспехов здесь, в усадьбе.

– Ясно... – протянул я. Неудивительно, что у Марины присутствуют наглость и авторитет. Боевая элита империи, как-никак.

– Ясно тебе… – буркнула Мирослава и достаточно жёстко добавила: – Ещё раз узнаю, что ты кому-то что-то обещаешь – огребётесь и ты, и она. Когда ты должен был с Мариной встретиться?

– Дня через два, – упавшим голосом сообщил я. Огорчился не столько оттого, что так уж жаждал поиметь её, сколько потому, что сейчас, похоже, срывалось моё ей обещание, а это было чревато обидами, за которые придётся расплачиваться даже не мне, а, скорее всего, Илане. Меня-то Марина вряд ли тронет, зато на охраннице может и отыграться.

Но тут главбезопасница заявила:

– Ладно, с ней разрешу, но после – только попробуй.

– Спасибо, госпожа! – я сразу воспрял духом и заулыбался.

А далее Мирослава чуть повернулась в крутящемся кресле, и я застыл, задержав дыхание, когда она медленно, прямо как в фильме с Шерон Стоун, перекинула ногу на ногу.

Белья под коротеньким халатиком также не оказалось, и я нервно вдохнул, когда женщина снова замерла. Её поза неуловимо изменилась, став чуть расслабленной, но не просто, а, как бы сказать, элегантно расслабленной,и от неё потянуло таким “зовом пола”, что у меня аж сердце забилось с перебоями.

– А ещё, – тембр её голоса тоже изменился, став более глубоким, что ли, – я тут услышала, что тебе даже не нужно зелья, чтобы возбудиться.

Врать такой даме, особенно после увиденного, было делом бесперспективным, и я лишь коротко кивнул.

– И что для это нужно? – уточнила она, чуть склонив голову набок и разглядывая меня.

Её пальцы коснулись узла на поясе, распуская его и чуть раздвигая края халата, открывая ложбинку между полных грудей и полоску упругого животика.

– Только такая красивая женщина, как ты, – хрипло произнёс я, не в силах оторвать от неё глаз и чувствуя, как в штанах становится тесно.

Подошёл, ловя взгляд, глядя на неё, сидящую, сверху вниз, распахнул халат полностью, коснулся затвердевших сосков. Почувствовал, как её руки в свою очередь коснулись моих брюк, оглаживая натянувшуюся в паху ткань.

Чуть застонал.

Увидел лёгкую улыбку, застывшую на её губах.

А затем, наклонившись, просунул свои ладони ей под бёдра и рывком поднял, удерживая на весу.

– Ой! – воскликнула та, обхватывая меня за шею.

“Ой ля…” – подумал я, от натуги чуть не уронив её обратно в кресло.

Ну а что вы хотите? Она больше меня и на голову выше, а я всё ещё дрищ. Однако гордость не позволила мне сдаться, да еще мысль, молотком стучащая в голове, что не имею я права опозориться перед Мирославой. Только не перед ней.

Кое-как, почти на ощупь, зарывшись носом в её грудь, я на дрожащих ногах, едва переставляя их под нашим общим весом, доковылял до кровати. Ткнулся коленями в матрас и, не удержавшись, завалился прямо с вцепившейся в меня мёртвой хваткой безопасницей на упругое ложе.

Тяжело дыша замер, лёжа на ней сверху, стараясь восстановить дыхание и давая перенапрягшимся мышцам отдохнуть.

“Всё-таки донес, не опозорился”, – облегчённо констатировал, поднимая голову и натыкаясь на пристальный взгляд Мирославы. После чего приподнялся на руках, давая ей чуть отодвинуться от края кровати.

Но вот когда она попыталась встать, то остановил, упёршись ладонью и толкая обратно на постель, и надолго запечатал ей рот поцелуем. Наконец оторвавшись же, посмотрел на замершую в ожидании моих дальнейших действий женщину и негромко, но твёрдо заявил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Сегодня сверху буду я.

И, улыбнувшись, переместился чуть ниже, чтобы укусить её за сосок…

Нет, мы не творили тех безумств, что с Иланой, и не увлекались садо-мазо, просто снова поменялись ролями. Доминирующую я взял себе и вёл, направлял, а она подчинялась мне, безропотно выполняя все указания. Похоже, это заводило её ничуть не меньше. И да, сегодня зелья я не пил вообще.

Уже после, когда мы просто лежали, отдыхая, в кровати, Мирослава повернулась ко мне и задумчиво сказала:

– Интересный ты парень. Если не секрет, где тебя такому научили?

– Меня? – я посмотрел в потолок. – Не знаю. Совсем ничего не помню о прошлой жизни. Как очнулся в фургоне, в котором меня везли на рабский рынок, так вот с того момента и помню, а до этого – темнота.

– Бедный, – ласково произнесла женщина, нежно погладив ладонью по щеке. – Ладно, не буду тебя больше мучить вопросами, – продолжила она, хитро прищурившись. – Зато могу кое-чем порадовать.

Она поднялась, давая тонкому покрывалу плавно соскользнуть с тела на пол. Как была, без ничего, прошла к столу, забирая с него какой-то пакет, и вернулась ко мне.

– Что это? – сел я на кровати следом, принимая тот из её рук.

– Это – твоя одежда для выезда в город. Боярыня дала разрешение.

– Ух ты, класс! – немедленно воспрял я духом. – А когда поеду?

– Сегодня, – ответила Мирослава, заставив возрадоваться ещё сильней, а затем я заглянул внутрь и увидел маску…

– И что? – после короткого диалога с безопасницей моя радость от предстоящей поездки уже не была столь чистой и незамутнённой. – Мне с ней там целый день ходить?

– Да, Петя, таковы правила.

– Понятно… – со вздохом протянул я и, отложив маску, достал остальные вещи, оказавшиеся самым натуральным классическим костюмом.

– Эм… – я развернул в руках пиджак с воротником стойкой. – А это тоже обязательно? В чём попроще нельзя ехать?

– Конечно обязательно, – женщина посмотрела на меня как на несмышлёныша. – Пойми, регламент подобных выездов давным-давно прописан. Ты не просто мужчина, ты – часть боярского рода…

Когда я, не скрываясь, фыркнул в ответ на подобное заявление, Мирослава тут же поправилась:

– Особая часть. Но всё же, что бы ты ни думал, по твоему виду будут судить и о боярыне, так что в грязь лицом ударять не стоит. Это, кстати, и о поведении тоже. Скажешь Раисе Захаровне, она тебя проинструктирует, как себя вести в общественных местах.

– Ну блин... – вырвалось у меня. Опять правила, опять ограничения. В общем, как обычно. Как там говорилось? “Жизнь как зебра: чёрная полоса, белая полоса, чёрная, белая, а в конце – хвост и жопа”.

– Примеришь? – Мирослава накинула халатик, чтобы я не отвлекался на голое тело, и снова уселась в кресло, привычно закинув ногу на ногу.

– А почему бы и да, – ответил я, и полез доставать из-под кровати свои трусы.

Рубашки в пакете не нашлось, поэтому под пиджак я надел майку, в которой пришёл. Застегнул пришедшиеся как раз впору брюки и посмотрел на себя в зеркало.

– А ничего, кстати, – резюмировал после того, как слегка покрутился, разглядывая отражение. Чёрный с отливом костюм из явно дорогой ткани сидел на мне как влитой и неплохо контрастировал с белой майкой, выглядывающей из-под расстёгнутого пиджака.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Ну-ка, покажись.

Взглянув на замершую в ожидании женщину, я отошёл от шкафа на середину комнаты и несколько раз медленно повернулся сначала вправо, затем влево. Потом, вспомнив виденные когда-то краем глаза модные показы, отставил ногу чуть в сторону, одной рукой отодвинул край пиджака, упирая ладонь в бедро, а второй взъерошил волосы, чуть задирая подбородок вверх и застывая в этой позе.