САФАРИ. Часть 1. Разведка боем - Александр Байбак

Вообще день 23 февраля начался совершенно буднично – никто не выдергивал нас из постелей, не орали сирены по всей базе, а суета в коридорах не выходила за обычный свой уровень. И оркестра с толпой провожающих у входа в грузовой терминал не было. Даже обидно как-то.

Я дисциплинированно поднялся по будильнику в восемь утра, поцеловал сладко спящую Ольгу. Умылся, побрился, принял душ, озаботился завтраком для двоих, оставив ее половину на подносе в кресле. Затем облачился в повседневку и, загрузившись оружейным кофром, отправился на вещевой склад. Ольгу будить не стал, все самое важное сказано ночью, а продлять прощание не хотелось.

На складе под присмотром прапорщика Скупого облачился в подогнанное вчера снаряжение, навьючился рюкзаком, увешался оружием и убыл в сторону грузового терминала. Где и столкнулся с сослуживцами в лице Гречко и Матвеева, а также с начальством числом двое: капитаном первого ранга Борщевским и подполковником Калининым. Офиногенов ошивался тут же, колдуя над аппаратурой. Наручные часы показывали половину десятого утра. Нормально, отправка намечалась на десять ноль-ноль.

– Здравия желаю! – поздоровался я сразу со всеми.

– И тебе не кашлять, – отозвался Борщевский. Он у нас, когда в хорошем настроении, и пошутить может. Правда, не все его шутки можно назвать безобидными. – Скоро начнем уже, садись, не мельтеши тут.

И правда, рядом с рамкой телепорта стояло несколько стульев, занятых присутствующими, но была и парочка свободных. Поэтому я не стал упорствовать и уселся на ближайший.

Кому-то может показаться, что у нас не военный объект, а чуть ли не гражданский порт – судя по бардаку и весьма демократичному распорядку дня. Это далеко не так. Патрулирование ведется вахтовым методом – две недели в пространстве, в консервной банке фрегата, потом две недели на базе. Пребывание на базе, хотя и считается отдыхом, является неотъемлемой частью службы. Потому и дисциплина среди личного состава поддерживается строгая, и распорядок выполняется неукоснительно. Просто по сравнению с рядовым и младшим командным составом, обитающим в казармах, офицеры во внеслужебное время обладают куда большей свободой. Это как на работу в офис, например, ходить – отбыл с восьми до пяти, и свободен. В будни офицер Морской Пехоты вместе с бойцами занимается учебой, тренировками и подготовкой оружия и снаряжения. Охрану базы несут специально для этого предназначенные подразделения, поэтому выполнять не свойственные задачи нам почти не приходится. Плюс персональное распоряжение коменданта базы "отдыхать" до отправки. Так и получилось, что последние два дня я был занят блаженным ничегонеделанием. Ну, почти, если не считать брифинги и посещения вещевого склада. Ах да, забыл – еще в медблок пришлось заглянуть, на прививки. И вот "час Х" почти настал.

Подполковник Калинин поднялся со стула и окинул нас сосредоточенным взглядом.

– Товарищи офицеры. Заключительный инструктаж никто не отменял. Ваша задача – проникнуть на планету Ахерон и провести первичную разведку. Задача-минимум – разведать пункт назначения и ближайшие окрестности. Постараться вывести телепортационное оборудование из режима сна, подключить источник энергии. Тогда мы сможем организовать более устойчивый и менее энергоемкий канал для вашего возвращения. Если этого сделать не удастся, вам необходимо установить связь с группой на Мьеллнире. Котов и Алексеев благополучно совершили переход два часа назад. В их задачу, помимо активации маяка для приема разведывательного крейсера, входит и ваша техническая поддержка. Задача-максимум – вступить в контакт с местным населением и собрать как можно больше сведений о текущих делах в системе. Приоритетным также является проникновение в базы данных военных объектов, буде таковые сохранились. Любые сведения о положении на момент начала конфликта с легорийцами обладают высочайшей ценностью, особенно места базирования кораблей флота, а также боевые приказы первых часов войны. Более всего нас интересует местонахождение экспериментальных крейсеров "Гордый" и "Персей", или любые, повторяю, любые сведения об их судьбе. Связь с базой будете держать через группу на Мьеллнире, с вероятностью более 70% им удастся в ближайшее время наладить стабильный канал переброски. Также каждый седьмой день в 13.00 по Федеральному времени мы будем открывать канал для старшего лейтенанта Матвеева, в 13.10 для капитана Гречко, а в 13.20 для капитана-лейтенанта Тарасова. В активном состоянии каналы будут держаться в течение пяти минут. Это основной путь эвакуации. Чаще осуществлять связь посредством телепорта не представляется возможным. Шесть суток – минимальное время, требующееся для накопления необходимого количества энергии. Вопросы?

– Вопросов нет, – закончил речь Калинин. – В таком случае желаю удачи.

Лейтенант Офиногенов оторвался от пульта и переключил внимание на нас.

– Товарищи офицеры, готовность пять минут! – возвестил он. – Первым отправляется старший лейтенант Матвеев, потом около пяти минут на перенастройку точки выхода, и уходит капитан Гречко. Затем еще корректура, и совершает переход капитан-лейтенант Тарасов. Вопросы есть?

Какие тут могут быть вопросы… Я вообще в теории телепортации мало смыслю, хоть и технарь. Как удалось умникам из техотдела СБ вклиниться во ВНУТРИСИСТЕМНЫЙ телепорт через такую бездну пространства, а тем более активировать его извне – за гранью моего понимания. Но, видимо, трудности тут есть, и весьма значительные, иначе такой способ перемещения из системы в систему вовсю бы использовался уже не один год. Все упирается в энергозатраты, Калинин на брифинге это упоминал.

– Вопросов нет, – вместо лейтенанта резюмировал Борщевский. – Не буду напоминать вам, ребята, как много от вас зависит. Не мальчики уже, сами понимаете. Просто постарайтесь уцелеть. С Богом!

– Начинаю обратный отсчет, – произнес Офиногенов, – пять, четыре, три, два, один, канал открыт.

В раме телепорта возникла зеркальная поверхность, изредка бегущая рябью. Где-то под нами натужно загудели энергоблоки, по балкам портала пробежали синие искры, и пространственное окно из серебристо-зеркального превратилось в черное. Однако через забрало активированного шлема в бледно-зеленом свете можно было разглядеть очертания какого-то довольно сильно захламленного помещения.

– Матвеев, пошел! – скомандовал Офиногенов.

Тот не стал медлить и решительно шагнул в черный провал. Поверхность перед ним спружинила, вытянулась, как мембрана из эластичной пленки, но, наконец, поддалась. Матвеев, прорвав завесу измененного пространства, провалился куда-то в темноту. Края мембраны моментально срослись, и перед нами снова возникла рябая зеркальная поверхность.