Шанс-2 - Василий Кононюк

Мы нарочно выехали на несколько часов позже, проводив с утра несколько купеческих обозов. Пусть свежий снег притопчут, вон у них сколько коней и возов, не было нам никакого смысла коней мордовать, путь прокладывать. Все равно эта доля нас не минет, обгоним обоз, пока до встречного пробьемся, наш кусок целины, нам достанется. Снега нападало изрядно, но все бы ничего, если б не встречались по дороге наносы, до пояса и выше. Вот с ними приходилось несладко. Одно выручало, снег сухой лежал, морозец с утра держался, да кони, доставшиеся нам от ляхов, были выше и крупнее, чем наши татарские. Пуская их попеременно наперед, пусть медленно, раздвигая кучи снега, мы прокладывали путь. Ну а как пробились до встречного обоза, дальше пошли веселей, и по полудню добрались в Слуцк.

Слуцк оказался небольшим городком, естественно значительно больше Бобруйска, но заметно меньше и Киева и Чернигова, зато аккуратней, ухоженней. Видно, что если и прошли здесь Батыевы воины, то не так как по Киеву и по Чернигову, а может просто каменных строений здесь не было, вот и не осталось следов разрухи, все деревянное сгорело, и на место его новое поставили. Учитывая, что данные территории больше ста лет уже в составе Литовского княжества, и никаких особых проблем эта местность за это время не видела, до крестоносцев далеко, Орда литовцев тоже не трогала, крымчаки, пока что, сюда не добегали, было время отстроиться.

В Слуцке мне необходимо было в сжатые строки найти учителя, и приобщиться к эпистолярному жанру эпохи. Сначала меня подмывало выдумывать всевозможные варианты личного контакта с князем. Но отстраненный анализ ситуации давал в результате, в любом из этих случаев, что бы я ни рассказывал, и что бы ни показывал, мое помещение под стражу. В дальнейшем меня ждал вдумчивый и недоверчивый расспрос, с использованием разнообразных спецсредств, откуда я такой умный взялся, и что еще увлекательного смогу рассказать заинтересованным слушателям.

Если засветить товарищей, то их участь еще проще, поскольку ничего интересного они выдумать не смогут, их расколют, на предмет, откуда взялись у нас эти письма, и тихо удавят где-то в подвалах княжьего дворца. Как не прокручивал и не выкручивал в голове всевозможные ситуации, и возможные реакции участников, все они заканчивались трагически.

Поняв, что в своих размышлениях начал двигаться по кругу, просто видоизменяя уже продуманные ситуации, и не предлагая ничего нового, решил воспользоваться научным подходом к решению задачи.

Как поступает настоящий ученый, когда не может решить поставленную задачу. Он ее упрощает до состояния, пока она не начнет решаться. Это называется моделированием ситуации. Тут главное не намоделировать такого, что потом в параллельных вселенных искать придется, потому что в этой, такого не было, не будет, да и не надо. Как только стало понятно, что ситуацию нужно упрощать, чтоб в ней разобраться, так сразу стало веселее жить.

Пункт первый. Чем можно смоделировать поведение князя? Мне пришла в голову может не самая сложная, но отвечающая реальности аналогия. Князя можно сравнить с опасным хищником, а наша стратегическая задача, сделать так, чтоб этот хищник на нас не кидался, когда появится в наших пределах.

Пункт второй. Как ты начнешь приручать опасного хищника, который находится на воле? Ясно, что не станешь пред его ясным взором с куском мяса в руке. От мяса он не откажется, но вероятность уйти после этого целым и невредимым, равна нулю. Правильно будет оставить кусок мяса на его тропе, приучая его к своему запаху, который останется на мясе. Кусок мяса должен быть достаточно большим и вкусным. Это у нас есть. Те два письма, которые мы добыли, очень вкусный и большой кусок. А моя задача была написать еще одно письмо, уже от нашего имени. Выражаясь фигурально, оставить на куске мяса наш запах.

Пункт третий. Что делать после того, как положишь кусок мяса на тропу хищника, и увидишь, что он его нашел? Правильно. Побыстрее делать ноги, пока любопытный зверь занят аппетитным куском, и не может оторваться, чтоб лично посмотреть, кто ж это его подкармливает, и почему.

После того как план наших действий стал в основных чертах понятен, доложил его Ивану, который его в основном одобрил, но внес свои предложения по тому, как передать письма князю. И хотя его вариант, на первый взгляд казался примитивным, но в нем была та гениальная простота, которая делала этот способ передачи стопроцентно надежным. Оставалось только написать письмо. Найдя ближайший православный храм, и выяснив где живет дьяк, который по утверждению прислужницы был грамотным, и должен быть дома, направился прямо к нему. Объяснив ему, что мне срочно нужно написать письмо моему атаману, попытался утащить его из дому в ближайшую корчму, где мне казалось, условия для написания письма будут лучше, и по голове не будут прыгать его многочисленные чада. Но его благоверная, широкой и высокой грудью перекрыла нам дорогу, коротко, но ясно дав понять своему мужу, что она создаст все условия для плодотворной, творческой работы, дома, а корчма это не место, где пишут столь важные письма. Поскольку дьяк был не знаком с классикой, которая настойчиво рекомендует нам не спорить с женщиной, проводя сравнение этого занятия с черпанием воды решетом, он попытался стать на защиту своих прав. Поскольку основным оружием силового конфликта выступала грудь, которой каждый пытались отстоять свои права, то стоило лишь сравнить вооружение, и любому ставало ясно, что муж потерпит сокрушительное поражение. Так и случилось. Прибрав на столе в кухне, жена усадила меня на лавку, детей отправила в комнату, а мужа, за письменными приборами. Притащив внушительную глиняную чернильницу, сухого песка, и гусиные перья, взяв у меня лист пергамента, дьяк приготовился записывать, что я скажу. Перед этим мы долго ругались, потому что он настаивал, что будет писать благозвучно, а не так как я диктую, что означало, что он начнет туда вставлять всевозможные обороты из церковнославянского, так, что в результате читать это станет совершенно невозможно, как все дошедшие до нас рукописи. Особенно меня смешили ученые умники, утверждавшие, что так наши предки и разговаривали.

Категорично приказав ему писать то, что буду диктовать, и никаких изменений не вносить, начал выдумывать ему письмо, так, чтоб оно состояло из слов и предложений необходимых мне в дальнейшем. После того как он изрисовал буквами приблизительно треть пергамента и таки не сдержавшись, вставил свои "паки чае", отобрал у него под этим предлогом пергамент, и попытался гусиным пером, под его чутким руководством выводить буквы. Поскольку я еще учился в те светлые времена, когда в первом классе были уроки каллиграфии, а гусиное перо не принципиально отличалось от металлического, после нескольких посаженых клякс, руки уловили правильный наклон, и начали выводить буковки. Написание букв, естественно, несколько отличалось от нашей эпохи, но отличия были не существенными, и рука набилась быстро. Удивленному моими успехами дьяку объяснил, что с детства грамоте обучен, но долго в руки перо не брал, все больше саблей махать приходилось. Исписав для тренировки весь пергамент, почувствовал уверенность в завтрашнем дне. Если аккуратно выводить буковки, выйдет не хуже чем у дьяка. Может, и сделаю пару ошибок в словах, так князь мне простит, для него главное смысл уловить.

– А теперь Петро Анисимович, буду я начисто письмо писать. А ты от греха подальше, пойди к детям посиди, потому как, то, что я напишу, никому знать не позволено. Женка может тут в куточке (углу) посидеть, все одно неграмотная, ничего не поймет.

Отправив перепуганного дьяка к детям, долго и тщательно писал текст письма, который уже не раз, за это время, повторял про себя.

"Долгие годы здравствуй, славный князь Витовт Кейстутович!

Бьет челом, долгих лет жизни, и великих деяний во славу княжества Литовского, желает тебе от лица Верховного атамана войска казацкого, славного князя Иллара Крученого, походный атаман Иван Товстый. Довожу до твоего ведома, славный князь, что задумал твой брат Ягайло Ольгердович, вместе с ляхами, и другими князьями на тебя походом идти. На светлый праздник Рождества спаса нашего Иисуса Христа, задумали они Гродно обложить, и тебя светлый князь полонить, аль побить. Ляхов в поход выступит от пятнадцати до двадцати тысяч, и князь Дмитрий Корибуд Ольгердович еще пять тысяч конницы приведет. В доказательство слов наших, передаем тебе письма, что к нам в руки попали. В них найдешь ты подтверждение слов наших.

Еще поведать тебе хотим славный князь, что служит в нашем войске казаком, младший сын, Богдан, безвременно замордованного ляхами, холмского боярина Андрея Белостоцкого. Сей казак, после смерти отца своего, молчал до четырнадцати лет. Потом начал ему являться святой Илья Громовержец, и в видениях, ему будущее открывать. Не раз, и не два, подтверждались делом слова его. Было ему видение и о тебе светлый князь. Велел ему святой Илья до тебя то видение донести, ибо от того и твоя судьба, и судьба земли нашей измениться может.