Крылья Судьбы - Артем Тихомиров

— Ну, понимаешь, — замямлил я. — Тут… словом, Снифити и Эльза разошлись по некоторым философским вопросам…

— Да? Это каким, например?

Во входную дверь сунулись две гоблинские морды. До чего эти соседи любопытные! Ясно дело, всегда же интересней наблюдать за чужими скандалами, когда пресыщаешься собственными.

— Например, можно ли меня считать своей собственностью, — сказал я, ничего лучше не придумав.

— Ага, — проговорила фея. Она подлетела к Снифити и посмотрела на нее в упор. — Так, эту психическую я знаю…

Моя любовь принялась дергаться, но невидимые цепи, держащие ее тело у стены, особенной свободы не предоставляли. Зато яростно мычать у крошки получалось просто супер.

— А это кто? — Фея подлетела к блондинке. Я заметил, что под левым глазом у Эльзы вздувается синяк.

— Это Эльза, мой новый пилот. Назначена в звено сегодня, — сказал я. — Мы… в общем, мы просто беседовали, а потом появилась Снифити…

Фея поцыкала.

— Ты бы врал да не так по-детски, Джуль. Так я тебе и поверила… Просто беседовали!

Фея прекратила летать и опустилась на перевернутое кресло. На ее личике читались недоверие, ярость, обида. Бедняжка пострадала. На лбу, в том, месте, куда угодил стул, росла шишка. И шишка эта уже расцветилась всеми цветами радуги.

Оправив платье, Арафель воззрилась на меня.

— Я вынуждена пойти на крайние меры, дружок, — сказала она. — Извини, но я не намерена больше терпеть всего этого. Мало того, что твоя подружка постоянно фыркает на меня, будто я ей лично перелетела дорогу, так ты еще и других сюда водишь!

— Да не вожу я, с чего ты взяла? — Я пробовал возмутиться, но силу уже не было. Если разъяренная женщина что-то для себя решила, ничего с этим не поделаешь. А фея была в ярости. Меня-то не обманешь елейным голоском и детскими глазенками.

— Достаточно посмотреть на твоего так называемого нового пилота…

Арафель говорит не просто как домовладелица, а как ревнивая жена. Примерно как Снифити. Нет, я с ума сойду! Неужели и она туда же?

Я схватился за голову. Фея приняла это как жест раскаяния. В принципе, она права. Я сам во всем виноват. Но кто же знал, что это за «новенький»! И что огр даст «ему» мой адрес! Ну ничего, придет время — и я отомщу Старому Ворчуну! Век помнить будет! То есть, в его случае — пару веков.

— Ты не оставил мне выбора. Хотя мне и не хочется этого делать, но я тебя выгоняю. Даю двадцать минут на то, чтобы собрать вещички и умотать отсюда подальше. Оставшуюся плату за месяц я с тебя не возьму, я добрая. Но чаша моего терпения переполнилась!

Взмыв к потолку, Арафель пролетела рядом со мной и оказалась на крылечке. Хлопнула дверь, домик вздрогнул и Меотий Однорукий сорвался со стены, чтобы оказаться на диванчике. Чары лопнули. Снифити и Эльза очутились на полу. Было похоже, будто свалились два мешка с картошкой.

После некоторой заминки послышался сдавленный голос Снифити.

— Джуль, ты паршивый захудалый безмозглый кретин!

— Перестань, я сыт по горло всем этим… — Я попытался быть мужественным и несгибаемым.

— Перестань, перестань! — передразнила Снифити. — Я рада, что все мои подозрения подтвердились! Ты показал свою истинную суть!

— Это какую?

— Сам догадайся! — Снифити подпустила слезу, но я ей нисколько не верил. Последний наш разрыв был примерно таким же, но через десять минут моя любовь уже порхала, словно бабочка над цветочной поляной.

— Я уже догадался. Я проклятый бабник, который ни одну юбку не может пропустить, так?

Снифити встала и отряхнула свое светло-зеленое платье. Ее взгляд метнулся к блондинке. Та ждала нового нападения и стояла, словно статуя снежной королевы. С гордо поднятой царственной головой.

— Что ж, ты догадлив! — фыркнула Снифити. — Значит, все понял… Я знать тебя не хочу!

— Радуйся, я остался из-за тебя на улице, — сказал я.

— Радуюсь! Поделом. Можете свить себе шалаш в какой-нибудь подворотне!

Снифити засмеялась, показав на блондинку.

— Знала бы, что фингалы ей так к лицу, поставила бы еще один!

Эльза побагровела.

— Для симметрии, — добавила Снифити и вышла вон. Дверь хлопнула. Меотий Однорукий кувыркнулся с диванчика на пол.

Эльза поглядела на себя в зеркало, чудом уцелевшее, и вздохнула.

— Подумать только! Как же мне теперь на людях показаться?

— У вас есть темные очки, — напомнил я.

Эльза фыркнула. Поэкспериментировав с локонами и пытаясь как-то прикрыть синяк, она поняла, что многого не достигнет.

— Возмутительно! И это ваша девушка, капитан?

— Да. То есть, наверное, нет. — Я оглядел разгромленную комнату. Арафель разозлилась не без причины. — Она вспыльчивая, ненормальная, а все потому, что влюблена.

— Видала я влюбленных женщин, но чтобы так. — Блондинка оглядела себя. Ее прочная летная одежда выдержала побоище. Потом Эльза надела очки и стала вертеться перед зеркалом.

Я встал и начал собирать в рюкзак вещички, прикидывая, куда можно податься. Выход один — попросить кого-нибудь из ребят пустить командира ночевать. Первый кандидат — Керк. Но он живет в еще более дешевом месте, ужасном месте, в таверне, где помимо него, в комнате полным-полно тараканов и пауков.

— И что вы скажете? — спросил я у Эльзы.

— Что я скажу? Да ваша подружка ненормальная. Никогда таких не видела! Замашки словной у самой захолустной деревенщины, честное слово! Ничего, пусть только попробует еще раз… Тогда я буду драться с ней как с мужчиной. И тогда ей не поздоровится!

— Она остынет, — сказал я. — И попросит прощения…

Ну давай, ври дальше… Чтобы Снифити признала свою неправоту? Отродясь такого не бывало! Впрочем, мне теперь нет до нее дела. Если она всерьез решила порвать со мной, то буду рад. Последний спектакль удивителен даже для меня, ко всему, казалось бы, привычного.

— Я имел в виду себя, — сказал я. — Что вы теперь будете думать обо мне…

Блондинка обернулась. Даже с фингалом она была сверхочаровашкой. Я вздохнул.

— А вам не все равно?

Я ответил честно.

— Нет. Я ведь ваш командир с этого дня…

— Ах, это… — Эльза прикоснулась к своей очаровательной ключице. — Где мой кулон? Эта психическая его сорвала!

Поиски кулона продолжались долго. Мы с блондинкой ползали на карачках по полу, пока вещица не отыскалась под кроватью. Эльза сунула кулон в карман. Штуковина, как я заметил, дорогой работы, из белого золота, с каким-то синим камнем.

— О вас я пока не составила впечатления, капитан, — сказала блондинка. — Только одно мне известно точно: вас считают ловеласом и бабником. Вам не удается разубедить в этом даже того, кто вам давно знаком. Эта фея…