Лунный зверь: История лис - Гарри Килворт

Внезапно движение прекратилось, и самка, повернувшись к Камио, уставилась на него. Камио оскалил зубы и зарычал, так что ее раскрашенное лицо побелело от страха. Она выскочила наружу, захлопнув дверь перед самым носом у пленника. Несколько секунд Камио яростно рвал когтями мягкие стенки своей новой тюрьмы и, едва не ломая зубы, пытался прогрызть дырку в полу. Убедившись, что вырваться из заточения невозможно, лис приник к стеклу и увидел, что самка привела на подмогу самца. Оба глазели на него, как, бывало, глазели посетители в зоопарке. По белой шкуре он моментально определил, к какой породе относится человек, — в зоопарке ему приходилось с такими сталкиваться. От этих белых добра не жди — они хватают тебя и непонятно за что начинают мучить. Вкалывают в шкуру иглы, брызгают в нос какой-то гадостью, распространяющей омерзительную вонь, впихивают в рот твердые противные шарики.

«Надо вырваться отсюда во что бы то ни стало, — промелькнуло в голове у Камио, — или белый усыпит меня». Они всегда усыпляют зверей, чтобы без помех перевезти их куда-нибудь. Камио прекрасно знал, куда его отправят, — назад в зоопарк.

Люди меж тем увлеченно перелаивались, при этом белый мучитель тряс головой, а самка размахивала руками. Неожиданно дверь распахнулась — путь к свободе был открыт. Камио остолбенел. Несколько секунд он не двигался с места, подозревая, что это новая хитрость. Потом, вспомнив, что терять ему нечего, лис спрыгнул на тротуар и неторопливо, с достоинством двинулся вдоль по улице. Никто не бросился за ним в погоню, и, обернувшись, он увидел, что самка машет ему рукой.

— Странные все же твари, — бормотал Камио себе под нос. — Сначала хватают тебя и везут незнамо куда и зачем. — Теперь-то он рассмотрел, что его тюрьмой была машина. — Потом отпускают на все четыре стороны. Да, поди разберись с этими людьми.

Дойдя до конца улицы, лис наткнулся на высокий дощатый забор. Между досками он обнаружил щель, втиснул в нее свое гибкое тело и оказался на краю огромной квадратной ямы. Повсюду — и на дне котлована, и по краям — застыли какие-то машины. Сейчас все они бездействовали. Лис вздохнул с облегчением. У него есть время осмотреться и собраться с силами. По земляному склону он спустился на дно котлована. Здесь его было невозможно заметить из окон домов, стоявших неподалеку от забора.

Напившись из маленькой лужицы, Камио наконец утолил жажду, которая мучила его уже давно. Потом он наставил нос по ветру и сразу уловил запах другой лисы, скорее всего самки. Камио пошел на запах и действительно вскоре увидел лисицу, которая спала на куче тряпья. Он тронул ее носом, и она проснулась.

— Привет, — сказал Камио.

— Привет, — процедила она, приоткрыв один глаз. — Что надо?

Камио, не ожидавший столь неприветливой встречи, на секунду растерялся, но потом вспомнил, что он здесь чужак, не знает здешних обычаев и ему еще предстоит завоевать расположение местных лис. Вполне естественно, они будут с подозрением относиться к лису, который вторгся на их территорию.

— Да ничего мне не надо, — примирительно заметил Камио. — Просто я давно не говорил с лисой, вот и все.

— Зря теряешь время, — раздраженно пробурчала лисица. — Меня ты не интересуешь, тем более и выговор у тебя какой-то дурацкий. Я видала и почище. Да и вообще, сейчас не время. И место не подходящее.

Сначала он не понял, о чем это она, но потом сообразил — лисица решила, что он предлагает ей стать его подругой.

— Да пойми ты, я хочу только поболтать, и ничего больше.

— Вот как? — И она зевнула.

Камио заметил, что шуба у нее всклокоченная, лохматая и пахнет так, как пахнет невылизанный, неухоженный мех. Она явно не следила за собой, а, по убеждению Камио, это составляло первейшую обязанность каждой порядочной лисы.

— И для этого ты меня разбудил?

— Говорю тебе, я давно не общался с лисами. Много лет назад люди поймали меня, увезли прочь от дома и заперли в клетку. Я сидел там безвылазно, а люди и их детеныши пялили на меня глаза. Я не мог даже словом перемолвиться с другой лисой. Сам не знаю, сколько времени провел в заточении. Расскажи мне, что это за город? И куда подевались все койоты и еноты? Пока что я встречал только кошек и собак.

— Какие еще койноты? Несешь чушь. Я пришла сюда отдохнуть и вовсе не хочу, чтобы меня донимали глупыми расспросами. Ищи своих койнотов в другом месте.

— Да не нужны они мне вовсе. Просто я думал, что... Скажи, а что здесь творится? Почему не видно людей? — Камио указал носом на застывшие машины. — Люди наверняка работали в этой огромной яме, что-то строили. Но где они теперь?

— Это почти что  о т д у ш к а, — пробормотала лисица. — Люди здесь бывают, но не часто. Они уходят по ночам, и еще каждый седьмой день. Только не спрашивай меня куда и почему. Все, что я знаю, — обычно люди толкутся в этой яме, а на седьмой день, видишь сам, — ни одного. Вот так. А теперь, может быть, ты будешь так любезен и оставишь меня в покое?

— О т д у ш к а? Впервые слышу это слово. Вот что значит очутиться вдали от родных краев. И много здесь таких мест? О т д у ш е к? Или почти что  о т д у ш е к?

— В этой части города полно. Шесть дней подряд люди работают там на своих машинах, а на седьмой там пусто и тихо.

Неприветливость лисицы постепенно улетучивалась, возможность просветить неопытного лиса насчет городских нравов и обычаев явно доставляла ей удовольствие.

— Сам-то ты откуда? — осведомилась она. — Говор у тебя чудной. Я такого никогда не слыхала. И мех темный. Ты из деревни, что ли? А может, из лесу?

— Не совсем.

— «Не совсем», — передразнила она. — Значит, ты из деревни, но не совсем. Так, что ли?

— Я сам толком не знаю, откуда я. То есть знаю, что родился не здесь, но где она, моя родина, далеко ли отсюда — это мне неизвестно.

— Заруби себе на носу — с этими ямами, что роют люди, надо быть настороже. Они всякие бывают. Некоторые пять дней подряд — настоящие  о т д у ш к и, а на шестой и седьмой день там полно людей. Вижу, ты совсем сбился с толку? Что ж, придется разъяснить тебе хорошенько. В  о т д у ш к е  вроде этой люди работают на огромных машинах, а в тех, других, они орудуют лопатами. Маленькие такие лопатки, не больше человеческой ладони. А еще у них есть маленькие щеточки, и все, что люди выроют из земли, они бережно очищают этими щеточками. А здесь, — и лисица махнула головой в сторону котлована, — они стараются вырыть земли побольше, и их совершенно не волнует, что там окажется. Похоже, они заранее знают: если там что и попадется, это хлам и трястись над ним нечего. Удивительно, правда?

— Да, удивительно. И очень интересно. А можно по виду сразу определить, что это за...  о т д у ш к а? — с запинкой выговорил Камио незнакомое слово.

— Ясно, можно. Те, что бывают  о т д у ш к а м и  лишь один день из семи, очень большие, вроде этого. Пятидневные куда меньше, и там не одна здоровенная яма, а много, и все разного размера. Еще там вечно валяются всякие рулетки и веревки... хотя этой ерунды и здесь хватает. В общем, сам смекнешь, что к чему, или получишь лопатой в бок.

С этими словами лисица поднялась и лениво направилась к ближайшей лужице; напившись, она вновь вернулась к Камио. Некоторое время она изучающе рассматривала лиса и наконец спросила:

— Скажи, а подруга у тебя есть?

Камио заметил, что зубы и язык лисицы покрыты яркими желтыми пятнышками. Уж не ест ли она, чего доброго, дурманных желтых грибов, подумал он. Ими ведь можно отравиться насмерть. Но прямо спросить об этом лис постеснялся, опасаясь, что его сочтут невежей. Потом, когда они познакомятся поближе, он обязательно выяснит, насчет дурманных грибов, решил Камио.

— Сейчас я один, — ответил он и в свою очередь внимательно взглянул на лисицу. Не первой молодости. Разжирела, и мех начал редеть. Конечно, это не главное. Он сам давно не лисенок, к тому же сейчас линяет. Пожалуй, к лету вид у обоих будет довольно жалкий. Вряд ли их сочтут красивой парочкой, скорее наоборот.

— У меня тоже никого нет, — заявила лисица. — Был приятель, да сбежал с одной... — Тут она ввернула крепкое словечко. — Толку с него все равно было немного. Они здесь,  в ж и в о п ы р к е, все такие, хилый народ. Сама-то я из лесу, как и ты...

Камио уже открыл рот, чтобы возразить, но подумал, что это лишь запутает дело, и промолчал.

— Знаю, там у вас в лесах привыкли находить себе пару раз и навсегда. Конечно, у нас, в  ж и в о п ы р к е, такое тоже иногда случается. Но теперь здесь развелось столько лис, можно менять дружков и подружек хоть каждый год. Ну и связи, ясно, уже не такие прочные. По виду ты лис что надо...

— Спасибо, — проронил Камио.

Ему было неловко. Эта циничная, острая на язык особа не слишком пришлась ему по душе. Может, это и предрассудок, подумал он, а все же лисицу украшает сдержанность и скромность. Взять хоть его бывшую подругу, ту, что увернулась от сетей, в которых запутался Камио, и осталась на свободе. Сообразительности и хитрости ей было не занимать, но она вовсе не походила на эту развязную замухрышку.