Завещание предков - Владислав Стрелков

Горин удивлённо посмотрел на меня.

— Кого добыл?

Я показал на приходящего в себя монгола. Горин нахмурившись положил руку на эфес сабли. Сказал сквозь зубы:

— Этого кощея в Верши свезём. Толмач там, мыслю, найдётся.

При слове кощей, стал удивлённо таращится я. Не пойми, что. Сказка, какая-то. На всякий случай спросил:

— А почему кощей?

— Ну, кощей, аманат, раб значит. Свезём и порасспрашаем поганца.

А, понятно. Вот откуда на Руси сказки пошли про кощея. Монгол, вообще-то, на кощея не тянул, привык я к образу созданного актёром Милляром. Вот уж КОЩЕИЩЕ! А этот, мелковат для него.

Оп-па. А меня-то отпустило, не трясёт совсем. Вот и славно. В стороне раздались радостные крики, затем к ним прибавился вой. Это наши боевые отроки освободили сестёр и матерей своих. Им тут же поведали, как погибли их мужья и отцы. Вой переходил в причитания и обратно. Все парни кроме Демьяна сидели рядом со своими, а он стоял в стороне и сжимал кулаки. А крепкий парень. И сложен крепко. Ростом с меня, метр семьдесят восемь. В плечах широк и мускулист. Когда он в Полесках рубаху скинул, я подумал, что ещё чуть-чуть и Арни-Терминатор перед этим парнем, слабаком покажется. Тут он развернулся, видимо не мог видеть метаний освобождённых. Глаза его вдруг полыхнули ТАКОЙ яростью, и он пошел к нам, на ходу выдернув нож. Чего это он? А, это он пленника увидел. Решил расправиться? На пути его стоял Горин, тоже не хилый мужик. Так он его даже не заметил, Горин отлетел в сторону как теннисный мяч. Вот блин! Он сейчас зарежет источник информации. Как потом мы узнаем, есть ли ещё где отряды степняков, и сколько их? Ведь должны они быть. Тридцать человек это так, для разграбления небольшого, дворов в двадцать, селения.

Демьян пёр на меня, так как я встал на его пути. Вот он поднял правую руку, чтобы меня оттолкнуть. Ну, парень, не дам тебе его сейчас пристукнуть. Моя рука сама скользнула в захват, шаг сторону, его кисть чуть вниз. Раз! Великая штука айкидо. Верху мелькнули ноги, и Демьян припечатался спиной к земле. Я, чтоб он не вывернулся, завёл руку назад и взял в жесткий захват. Быстро стал ему говорить:

— Успокойся. Не дело кощего резать, успеешь ещё. Как выпытаем у него всё, так и отдадим тебе. Лады?

Демьян дёрнулся пару раз, но поняв, что вырваться, не получится, затих.

— Отпусти.

Я на всякий случай уточнил:

— Не будешь его сейчас резать?

— Ты точно его мне отдашь?

— Да, отдам.

Я разорвал захват и он встал. Посмотрел на монгола, плюнул в него, развернулся и пошел к лошадям. Монгол пошевелился, глядя на удаляющегося Демьяна, прошипел:

— Ущь! Би уундаа чии цус…

Я пнул поганца, чтоб молчал, пока не спрашивают и сказал:

— Биш хэлх, хог нутгийн.

Степняк яростно на меня посмотрел и ощерился.

— Хуу нохой! Уух огох.

Наглец. Двинул ему в челюсть, отключая ему сознание. Сзади выглянул Горин.

— Да ты по басурмански понимаешь?

— Не всё Илья Демьянович, не всё. Так, некоторые слова, да и то если говорят медленно и внятно.

Подошел дед Матвей.

— То свято, что на меч взято. Я пойду отроков займу сбором добра.

Горин кивнул и повернулся ко мне.

— Володимир Иванович, твоя доля баскакская. Ты брань продумал, тебе и доля больше.

Добрая душа Илья Демьянович. И ничего такого не сделал. Но обидеть не хотелось. Раз тут боевая добыча дело святое, пусть так и будет. Правда добра у меня и так много. Так ещё и сверху навалят. Надо будет подарить, ну или продать. Точно! Продать. А, где?

— Илья Демьянович, а торг где есть?

— От лишнего добра избавиться? Так в Вершах, что оставишь. А буде в Китеже продашь.

Скорей бы. Китеж, цель моя!

Рядом росли кучи всякого нужного барахла. Парни деловито стаскивали к нам одежду, сапоги и оружие. Дед Матвей распределял добро, по только ему понятному методу.

Подошел Демьян, привёл моих коней.

— Боярин, твои кони. И ещё четыре клюси из добычи твои.

Клюси? Что это? Из добычи всё вроде знаю, может, есть другое название. Тут ко мне подвели четырёх коней, с навьюченными на них тюками. А, вот что есть клюси — молодые лошади.

Рядом сопел Демьян. Он потоптался и виновато на меня глянул. Чего это он?

— Тебе чего Демьян?

Парень начал быстро говорить:

— Возьми меня с собой боярин. Кметем или боярским сыном возьми. Хоть в холопы к тебе пойду.

— Стоп, погоди. Демьян, хоть ты и здоровый как медведь, но по годам ещё отрок. Сейчас за тебя боярин Горин в ответе. Как он скажет, так и будет.

Он кивнул и, вздохнув, отошел. Родных всех убили. Остался один. Жалко парня. Возьму, пожалуй. Как там? Боярским сыном? М-да.

Подошел Горин.

— О чём задумался, Володимир Иванович? Поганых побили. Ой, любо побили. Не знал я ещё брани без язвлёных. Надо, как Верши прибудем, братию справить.

А ведь он прав, выпить бы сейчас. Снять стресс. Лезу в суму. Где там коньяк? По глотку хватит мне, Горину и Деду. Остальным ещё восемнадцати нет. Пусть не говорят, что уже воюют, подрастут, тогда и алкоголь можно. Достал фляжку, открыл и подал Горину.

— Отхлебни, Илья Демьянович.

Горин глотнул и, выпучив глаза, закашлялся. Потом с трудом вдохнув сказал:

— Крепко вино твоё.

Дед Матвей нахмурившись, поднёс флягу, понюхал, и отпил глоток. Зажмурился и глотнул ещё. Мне показалось, что он покатал коньяк на языке. Уже пил, когда-то? Не может быть. Крепче виноградного вина, вроде ещё нет ничего. А он как будто удовольствие получил.

Я взял фляжку у деда и глотнул сам. Тоже поласкал напиток языком. Хорошо. Заметил, как глянул на меня дед Матвей. Как-то заинтересовано.

Добыча была увязана и навьючена на лошадей. Пленного посадили на коня и связали ему ноги снизу. Руки привязали к луке седла. Женщин рассадили по двое на коней. Пора назад.

Горин поглядел на небо.

— Вечер скоро.

Поднялись в седла. Дед Матвей оглядел всех и сказал.

— Можно трогаться, Илья Демьянович.

Горин кивнул.

— С Богом, домой.

Караван лошадей стал выбираться из лощины. Со мной поравнялись кони Горина и деда Матея. Дед изредка поглядывал на меня, а Горин, огладив бороду, сказал:

— Славно ты нашу косую сажень о твердь приложил. А говорил-то, как с ним. Я дотоле сомневался, что ты рати водил, а тут враз понял, славный ты баскак, Володимир Иванович.

Ну, это он загнул — рати. Я хоть и майор, но ратями не командовал. Да и почти уволенный. Тут этого не объяснить. Здесь в отставку выходят прямо в могилу. Черт! Как от этого отбояриться? Дойдёт до князя, сделает меня, не дай бог воеводой. А я совсем не стратег. Тактик, так посредственный, но кое-что могу. Хотя… нет, не надо. Сделают воеводой, и в бой, против Батыя. Он как раз этой зимой на Русь придёт. Б л и н! Ведь как раз и начнётся иго великое. Беда русская. Что бы такого предпринять? Всё Великому князю рассказать? Ведь не поверит. Тут же до Батыя, русские войска всех в бараний рог гнули. Правда недавно Калка была. Там монголы разбили войско русское. Только причины поражения непонятны. Кто и почему там с поля боя слинял? Надо будет спросить.