Черная Дорога - Мэл Одом

Приблизившись к двери, Чолик ощутил заключенную в ней силу. Могущественная сущность рвалась в его мозг, маня к себе и отталкивая одновременно. Покопавшись под мантией, жрец извлек резную шкатулку из безупречно черного перламутра.

Он держал коробочку в руках, чувствуя, что она холодна как лед. Чтобы найти эту шкатулку, потребовались годы работы. Секретные записи, касающиеся ее и двери Кабараксиса, были спрятаны в самой глубине бумажных груд в церкви в Западных Пределах. Чтобы сохранить шкатулку в тайне, ему пришлось пойти на убийства и предательства. Даже Алтарин не знал о ней.

– Господин.

– Назад, – приказал Чолик. – И убери свой сброд.

– Да, господин. – Алтарин отступил, шепча что-то людям.

Вглядываясь в полированную поверхность черного перламутра, Чолик видел отражение отступающей от врат толпы. Старый жрец глубоко вдохнул. Шкатулка находилась в его владении уже немало лет; в эти годы он проводил исследования и изучал, где может скрываться Рансим. Он набирался мужества, чтобы решиться на это предприятие, и отчаяния, чтобы связаться с демонами и получить то, что он хочет, но за всё это время Чолик так и не открыл шкатулку. То, что содержалось в ней, ему еще только предстояло увидеть.

Выдохнув, сконцентрировавшись на коробочке и двери, Чолик произнес первое Слово.. Горло мгновенно охватила боль, ибо оно не было предназначено для человеческого языка. И когда Слово покинуло его губы, оглушительная канонада грома прокатилась по пещере и поднялся ветер. Хотя откуда мог взяться ветер среди каменных стен?

Овалы, выгравированные на темной серо-зеленой поверхности двери, почернели. А грохот и вой ветра заглушило закладывающее уши жужжание.

Занеся левую руку над черным перламутром шкатулки, Чолик сделал еще шаг, ощутив холод железа. Он произнес второе Слово, давшееся еще труднее, чем первое.

Янтарные вкрапления гигантских петель загорелись дьявольским ярко-желтым светом. Так горят в ночи глаза волка, в которых отражается факел загонщика.

Ветер усилился и поднял клубы каменной крошки, жалящей тело. По пещере метались молитвы, взывающие к Свету, а не к демонам. Чолик едва не улыбнулся, хотя какая-то часть его тоже была напугана.

С третьим Словом черная перламутровая шкатулка открылась. Из коробочки выплыла тончайшая, словно сотканная из паутины, сфера, отливающая тремя различными оттенками зеленого. Шар остановился перед глазами Чолика. Он читал, что прикасаться к сфере смертельно опасно.

Если бы он помедлил, сфера бы оставила от него лишь горстку пепла. Чолик произнес четвертое Слово.

Шар начал расти, разбухая, словно угорь, выуженный каким-нибудь рыбаком из Великого Океана. Считавшаяся экзотическим деликатесом, плоть угрей, приготовленная с заботой и осторожностью, таила пьянящее блаженство, но иногда, даже разделанная мастером, несла мучительную смерть. Чолик никогда не ел угрей, но знал, как должны себя чувствовать мужчины и женщины, пробующие загадочную океанскую рыбу.

На мгновение Чолик ощутил уверенность, что убивает себя.

Потом светящаяся зеленым сфера отлетела от него и врезалась в дверь Кабраксиса. Бум! Усиленный до немыслимых пределов грохот магического контакта оставил видимые последствия, расколов камень по краям двери и сбив с потолка пещеры сосульки сталактитов.

Сталактиты упали среди прижавшихся друг к другу рабов, наемников и лежащих ниц жрецов Захарума. Чолику каким-то образом удалось устоять на ногах, хотя все вокруг повалились на пол. Оглянувшись через плечо, жрец увидел трех человек, бьющихся в агонии, но не услышал ни звука. Голова его была словно набита ватой. Один из наемников исполнил короткий и жуткий танец со сталактитом, пронзившим его насквозь, и рухнул, забившись в предсмертных конвульсиях.

В тишине опустившегося на пещеру безмолвия Чолик сказал пятое, и последнее Слово. Внешнее кольцо рисунка на двери воспламенилось, и из этой точки запрыгала кроваво-красная бусина, перескакивая с одного овала на другой и заставляя их сиять. Затем капля побежала по вьющейся меж эллипсами линии, двигаясь все быстрее и быстрее.

Достигнув конца рисунка, капля взорвалась, рождая вокруг себя алое сияние.

Массивная серо-зеленая дверь открылась, и звук снова рванулся в пещеру. Дверь ползла, сгребая оставшийся перед ней мусор.

И Чолик, не веря себе, с ужасом смотрел, как сквозь открытую дверь из какого-то забытого угла Огненной Преисподней льется на него смерть.

Глава 6

Дэррик глядел вниз, на порт Таурук, проклиная затянутую тучами луну, хотя совсем недавно мрак этот казался ему благом. Тьма, затопившая город, не давала различить подробности даже отсюда, с низкого отрога Гряды Ястребиного Клюва.

Река Дьер бежала по глубокому ущелью, прорезанному в горах временем. Развалины города лежали на северном берегу. В самой широкой своей части город граничил с рекой, пользуясь созданным природой портом.

– В свое время, – негромко сказал Мэт, – порт Таурук, должно быть, процветал. Он находился в глубокой гавани на реке, растянувшейся на много миль и достаточно широкой, чтобы корабли поднимались вверх по течению. Здешние обитатели наверняка жили припеваючи.

– И все же жителей здесь больше нет, – глубокомысленно заметил Малдрин.

– Интересно – почему? – спросил Мэт.

– Кто-то пришел и растоптал их городишко в лепешку, – буркнул первый помощник. – Впрочем, даже типы вроде тебя способны заметить это, не нуждаясь в моих разъяснениях.

Мэт не обиделся:

– Но кто именно растоптал?

Не обращая внимания на обычный спор этих двоих, временами утомительный, временами забавный, Дэррик извлек из мешочка на поясе маленькую подзорную трубу – один из немногих предметов, принадлежащих лично ему. Эту трубу создал мастер из Кураста, но Дэррик приобрел ее у торговца в Западных Пределах. Латунная обшивка делала вещь практически небьющейся, к тому же эту подзорную трубу можно было как сложить, так и раздвинуть – что он сейчас и сделал, принявшись изучать приблизившийся к нему город.

Три корабля стояли в гавани. И на всех горели огни – пираты несли вахту.

Дэррик проследил за редкой цепочкой разбросанных по берегу фонарей и сфокусировался, наконец, на большом здании, разрушенном только частично. Дом стоял на широком выступе скалы, выглядящем так, словно его нарочно сдвинуло сюда то, что уничтожило город.

– Там отсиживаются. Нашли себе логово, – сказал Малдрин.

Дэррик кивнул.

– Набили небось этот домище бабами да вином, – продолжил первый помощник. – Ради Света, парни, я знаю, мы пришли за королевским племянником и все такое, но мне совсем не нравится идея оставлять им тут женщин. Наверняка пираты забрали немало девок с разграбленных и потопленных кораблей. А уж скольких убили да выкинули на корм акулам, и подумать страшно.