ТАЙНА НАЙДЕННОГО ПИСЬМА - НАТАЛЬЯ АНИШИНА

Яна подумала о том, что фамилия Субботина, которую ей подарил приют, не является её настоящей. Своей настоящей фамилии она пока не знает. А раз не знает, то можно принять Жемчужную, она красивее, чем Субботина, и не напоминает, что её нашли в субботу.

– Нравится, – сказала она.

Он поднял телефонную трубку и сказал:

– Клара, зайди, пожалуйста.

Тотчас в дверь кто-то постучал.

– Входите! – отозвался Бархатов.

Дверь открылась, и в комнату вошла миловидная женщина. Она вопросительно смотрела на Бархатова.

– Клара, познакомься, это Яна. Для девочки нужно выбрать и купить нарядные платья. Отведи её в салон к Зое Тихоновне, я с ней разговаривал. Яна будет выступать у нас в ресторане. Рассчитывайся с ней каждый вечер. Ужин пусть ей приносят сюда. К Зое Тихоновне сходите сейчас. Сегодня у нас будет много гостей. Яна будет петь.

Всё остальное для Яны происходило, словно в сказочном сне. Они вдвоём с Кларой направились в салон к таинственной Зое Тихоновне. Когда перед ней положили большой альбом с фотографиями нарядных платьев для девочек и предложили из него выбирать наряды, Яна буквально онемела от счастья. Таких изумительных платьев она никогда не видела. Клара, посмотрев альбом, остановилась на двух, спросив, нравятся ли они ей.

От волнения Яна не могла вымолвить ни слова. В ответ утвердительно кивнула.

Она не узнала себя, когда, надев платье, посмотрела в зеркало. Перед ней стояла девочка из другого мира. Таких красавиц в роскошных, длинных, кружевных платьях она видела только в кино или на страницах книг о принцессах. В библиотеке приюта она брала сказки и часами разглядывала наряды королев и принцесс. Теперь она сама имеет замечательные платья, которые, несомненно, ещё лучше тех, что были на сказочных принцессах. Тут же для неё подобрали туфельки в тон платьев, несколько пар шёлковых чулок и лент.

С двумя большими коробками, перевязанными бантами, они вернулись в ресторан. Проходя через главный зал, Яна увидела, что в нём начинают собираться посетители. Они расселись за столами, но большая часть столиков оставалась свободной. В комнате Клара, посмотрев на часы, сказала:

– Времени у тебя ещё много, ты можешь освежиться в ванной, спокойно поесть, отдохнуть, одеться и ждать выхода на эстраду. Что ты будешь петь?

– Я пою разные песни. Могу петь песни, которые исполняет которые исполняют современные певицы.

– Интересно! Ты все песни знаешь наизусть?

– Да.

– А как ты их разучила?

– Для меня их записывал мой аккомпаниатор Сергей Матвеевич. Постепенно выучила. Он играет на баяне, а я пою.

– Сколько тебе лет?

– Тринадцать.

– В каком ты классе учишься?

– В шестой перешла.

– Твои родители, чем занимаются?

– Я живу в приюте, у меня нет родителей, но я их обязательно найду!

Клара, тяжело вздохнув, замолчала. К двадцати часам Яна была готова к выступлению. В новом платье она чувствовала себя великолепно, оно пришлось ей впору, словно его шили специально для неё. Клара с помощью фена завила ей волосы, подкрасила губы, подрумянила щёки. Яна смотрела на себя в зеркало и удивлялась тому, как она преобразилась. Постучав в дверь, вошёл Бархатов. Он, увидев Яну в новом платье, остался довольным.

– Совсем другое дело! Ты превратилась в маленькую леди. Сегодня у нас полный зал гостей. Три других зала тоже откуплены. В одном свадьба, в другом корпоративная вечеринка, а третий заказан по случаю юбилея. Сейчас придёт пианист, и вы с ним решите, что ты будешь петь. Я пошёл, у меня дела.

В этот момент дверь открылась и в комнату вошла женщина, которая пела на сцене при первом посещении ресторана Яной. Дама, увидев в комнате людей, была явно удивлена.

– О! В моём будуаре столько народа! Что это значит, Яков? – обратилась она к Бархатову.

– Знакомься, Виктория, это девочка Яна, я принял её на работу в качестве солистки. У неё потрясающий голос. Она будет три раза в неделю приходить в ресторан на два часа и петь.

Виктория критически осмотрела Яну с ног до головы. Сев за туалетный столик вполоборота, сказала:

– Не рано ли столь юной особе петь в ресторане? Где она учится и у какого педагога берёт уроки вокала?

– Виктория, здесь особый случай, поговорим потом, – поспешил сказать Бархатов. – Я пошёл.

Он ушёл, за ним удалилась Клара. Виктория принялась тщательно разглядывать свое лицо перед зеркалом. Яна молча наблюдала. Певица протёрла щёки и лоб душистой жидкостью, от которой по всей комнате распространился приятный аромат. Затем она наложила на кожу тонким слоем крем белого цвета и кончиками пальцев принялась его втирать. На пальцах у неё были золотые кольца и перстни с камнями, на тонких запястьях красовались золотые браслеты.

– Яночка, сколько тебе лет? – между делом спросила она, не отрывая глаз от своего облика в зеркале.

Яна ответила.

– Ты учишься в музыкальной школе?

– Нет.

– Как? Почему? – пальцы Виктории на миг перестали втирать крем.

Яна только хотела ответить, что у неё есть учитель, Сергей Матвеевич, но в дверь кто-то постучал, Виктория громко сказала: «Да!», и в комнату вошёл мужчина, держа под мышкой папку.

– Так, так, это ты и есть Яна? – спросил он, глядя в упор на Яну. – Меня зовут Аркадий Петрович, я пианист. Нужно подобрать тональность. Я слышал твоё пение и имею представление о твоих вокальных данных, но всё-таки пропой мне прямо сейчас один – два куплета любой песни.

Яна спела первое, что ей пришло в голову: два куплета «А я в воду войду».

– Замечательно! Ты много знаешь песен? – спросил музыкант. – Что сегодня будешь петь?

– «Всё могут короли», «Белочка», «У церкви стояла карета». Ещё могу петь песни Лидии Руслановой: «Валенки», «Златые горы».

Виктория оторвалась от зеркала, повернулась лицом к Яне и сказала:

– Аркадий, ты понимаешь, что с такой солисткой наш ресторан никогда не будет пустым?

– Не переживай, Виктория, у тебя прекрасный голос, тебя любят твои поклонники.

– Всё это так, но тут особый случай, как сказал Яков, – многозначительно произнесла Виктория.

Аркадий удалился, Виктория, закончив колдовать над лицом, надела вечернее платье, туфли на высоком каблуке и принялась расчёсывать волосы. Они были у неё каштанового цвета с золотистым оттенком. Она то нещадно взбивала их расчёской, то ласковыми движениями рук приглаживала всклокоченные пучки. В результате, оставшись довольной причёской, опрыснула голову лаком и пересела на диван. Закурив длинную, тонкую сигарету, она, глядя сквозь прищуренные ресницы, пристально смотрела на Яну.

Девочку от изучающего взгляда спас неожиданно прозвучавший голос Клары:

– Яна! На выход!

Клара открыла дверь, приглашая её за собой. Они шли по тёмному коридору. Возле одной двери Клара остановилась и сказала:

– Открывай дверь и заходи.

Яна открыла дверь и поднялась по ступенькам наверх. Отодвинув тяжёлую портьеру, оказалась в зале ресторана на эстраде. Пианист находился за роялем. Перед сценой, за накрытыми столиками, сидели нарядно одетые люди. Они ели, пили вино и оживлённо разговаривали между собой. Из зала вышел Бархатов и, подойдя к микрофону, сказал:

– Господа! Вашему вниманию предлагается выступление Яны Жемчужной.

Он отрегулировал штатив микрофона под рост Яны. Пианист заиграл мелодию песни «Осенние листья». Прослушав вступление, Яна запела. Голос её звучал высоко и раздольно. Она увидела, как после первых строчек песни люди оторвали глаза от тарелок, прекратили пить, жевать и устремили на неё любопытствующие взгляды.

Песня была динамичной, пианист задорно подыгрывал на рояле, Яна пела высоким голосом безо всякого напряжения, свободно, легко. Сидящие за столиками мужчины и женщины стали кивать в такт музыке, затем притопывать, раскачиваться в стороны и прихлопывать. Некоторые не удержались и вышли танцевать. Когда песня закончилась, Яну наградили радостными овациями. Счастливая, сияющая певица благодарно раскланивалась во все стороны. А пианист заиграл мелодию песни «У церкви стояла карета».

Грустная история о судьбе молодой девушки, выходящей замуж за старца, в исполнении маленькой певицы, произвела на всех присутствующих восторженное впечатление. Яна очень эффектно выглядела в нарядном, длинном платье. Ощущение было такое, будто это её выдают замуж за богатого, нелюбимого человека. После исполнения песни в зале стояла необыкновенная для этого места тишина. Яна подумала: «Все молчат, наверное, им не понравилось!», но вдруг раздались громкие аплодисменты и овации Пианист встал, откланялся вместе с Яной и, взяв её за руку, увёл со сцены. Они вместе пришли в будуар и сели на диван. Виктория всё так же сидела на другом диване и курила.