Война клана 2 - Алексей Викторович Широков

тело которого успел поделиться дух льда. Будь он где-нибудь поблизости от нас, мы бы сразу его почувствовали, а так… далековато.

Впрочем, картина восстающего из снега промёрзлого покойника, способная испугать обычного простеца до потери сознания, какого либо эффекта на морозовских бойцов не произвела. Тот который вышел вперёд, просто протянул свою закованную в латную перчатку руку и сгробастав мертвеца за шкирку, буквально впечатал его обратно в сугроб. А потом распрямившись, поднял правую ногу и с грохотом топнул ей по земле.

— Унести то унесём… — ответил мне наконец командир. — Но его тогда нужно не сильно испортив из строя вывести, а это не так то просто.

— Я сделаю. Имеется уже опыт, — покачал я головой за что заработал удивлённый взгляд. — А остальных будем класть!

— Хорошо… — кивнул он и махнул рукой прислушивавшимся к нам бойцам руки. — Тогда на счёт три! Раз, два…

И тут загрохотало. Боевые пятёрки Бажовых, не стесняясь и не прчась начали отрабатывать самыми громкими из имеющихся чар чуть ли не по всему периметру Жоринских складов. То здесь то там полыхали освещая тёмное пространство второго уровня яркие зелёные вспышки, начало разгораться изумрудное пламя, а к дну тертьего уровня уже потянулись тяжёлые чёрные клубы удушливого дыма.

Патруль не сразу поняв что происходит заозирался и в это время к ним тёмными тенями уже метнулись наши бойцы, на ходу засыпая противника слабыми чарами и ножами, активно привлекая к себе внимание. Я же в свою очередь, чуть выждав, сложил цепочку ручных печатей и моё тело тут же проглотила пламенная изумрудная круговерть.

Выскочил я из зелёной вспышки, прямиком за спиной у расправившегося ранее с мёрзлым мертвецом тяжа, сейчас оставшимся чуть позади от товарищей, которого я окрестил «лидером». Меня он естественно почувствовал только в тот момент, когда я всем своим весом приземлился у него на горбу парового котла, прикрепляя себя живицей к его броне. Попытался было что-то сделать, стряхнуть меня, но уже не успел.

Паровой экзоскелет, штука конечно опасная, вот только не лишённая определённых недостатков, которой в этой пусть и странно морозовской модели так же небыли устранены. Видимо конструкция просто не позволяла сделать эти узлы как-нибудь по другому.

Как и в уже виденной мной когда-то модели, из наспинного парового рюкзака, к рукам и ногам тяжёлого пехотинца были проложены довольно толстые мягкие гофрированные трубки, которые совсем небыли защищены бронепластинами. В первую очередь, конечно потому, что тяжёлый пехотинец, основная броня которого была фронтальной, можно сказать прикрывал из в том числе собственным телом.

Вот схватив за ту, что вела к правой руке, я выхватив нож, просто срезал её практически у самого плеча противника, а затем крутанув оружие в ладони, до свечения напитывая нож своей живицей, со всей дури долбанул шлем бойца своей метательной железкой по правому зарешеченному окошку. Всё же голова у тяжа была малоподвижна, пусть он и мог ей крутить, так что оно нужно было просто чтобы хотя бы покоситься на то, что происходит с той стороны. И пусть стекло и было бронировано, но моей силы оно не выдержало и разбилось, а я просто запихнул в пробой исходящий мошной паровой струёй обрубок гибкой трубы.

Судя по раздавшемуся воплю, лезвие моего ножа разбившее смотровое окно, самого бойца не задело, а вот перегретый пар, ударивший ему прямо в лицо, доставил множество приятных мгновений. Перед тем как я аккуратно завалил дёргающегося тяжа на землю, оставив его вариться в своё удовольствие в этой неуязвимой на первый взгляд консервной банке. Впрочем, не случись бы мне однажды уже провернуть нечто подобное и не знай я нынче чары «Жар-птицы», так легко и быстро завалить у меня этого парня вряд ли бы получилось. Ну и плюс, неожиданность конечно.

Спрыгнув и видя, что другие двое противников на то что случилось с их товарищем практически никак не среагировали, яростно долбя из своих переносных многомётов по мечущимся перед ними бойцов моей руки, подвиг я решил не повторять, а быстро сложив цепочку ручных печатей, метнул придуманные мною чары режущие исключительно неживую материю.

Модицикации придуманные нашей новгородской любительницей покопаться в заклинаниях, я выучить ещё не успел. Так что мои резаки всё так же летели винтом, но всё равно при атаке со спины оказались очень даже эффективными, правда, я не сразу понял, какую глупость я только что совершил. Осознав себя чисто на инстинктах уходящим на чародейской сверхскорости среди свистящих словно шрапнель металлических осколков, разлетевшихся после двух тяжёлых и мощных взрывов которые в противном случае просто смели бы меня с ног. И хорошо бы если бы я после этого вообще выжил.

Ну не подумал я, что повреждённые паровые котлы имеют неприятную привычку взрываться. А учитывая, что правый глаз тут же начала заливать кровь, без наказания за дурость я не остался, хотя думать сейчас о подобных царапинах времени не было. Со складской территории, явно привлечённые бабахнувшим здесь взрывом, уже выпрыгивали бойцы Морозовых. И не какие-нибудь там простецы с пелестрелами, а боевые чародеи с ходу начавшие осыпать нас разнообразными ледяными чарами!

Так что пришлось пометаться туда-сюда, лихо уходя от смертоносных заклинаний и отстреливаясь огненными шарами, прежде чем я почувствовал, что снова могу исполнить «Жар-птицу» и переместившись за спину одного из противников, просто влепил ему между лопаток «Мисахику». Почти тут же пришлось ретироваться, угощая Морозовых дождём из метательных ножей, пусть даже это было практически бесполезно.

Не видел я никогда таких защитных чар которые так лихо использовала эта команда. Казалось бы в какое-то мгновение, перед чародеями появлялась этакая ледяная полусфера, пробить которую нож просто не мог, а в следующее, она дробилась на куски которые просто выстреливали в мою сторону. Вроде бы говорили, что нечто подобное могли проделывать некоторые бывшие Шнуровски, только с землёй, однако я сам этого не видел.

Впрочем, мои метания не оказались напрасными. Видимо посчитав меня самым опасным, Морозовы отвлеклись и вот тут, остальная рука ударила по ним так, что единственный оставшийся в живых противник, не долго думая, бросился наутёк, преследуемый роем изумрудных огненных мух. С ходу взлетев на крышу ближайшего склада, он бросился было по коньку вглубь территории, когда перед ним полыхнул изумрудный огненный водоворот из которого выскочил наш командир.

И вот тут он меня реально поразил. Пусть протуберанцами своего пламенного «Эго» я управлять и умел, но что бы так, взорваться буквально натуральным огненным вихрем, когда казалось бы каждое движение оставляет за собой в воздухе не просто след, а