Попаданка для принца - 2, или ненавижу блондинов - Белла Снежная

Я слышала от отца, что когда он учился, было так, как говорит Святая. Некромантов уважали. 

- Это звучит очень круто, - говорит Луиза и мечтательно вздыхает, - Я бы хотела, чтобы моя старшая сестра меня хоть немного боялась. Ну или уважала. Я более сильный маг, чем она, но она лекарь, а я - некромант. Поэтому все в семье восхищаются ею. 

Я одобрительно киваю. 

"Давайте, дети мои! Вытаскивайте из закромов свои амбиции, стряхните гордость от пыли! Вы будете блистать, некромантов снова начнут бояться. Академия, трепещите, Святозара Третья вернулась!"  

- Она так улыбается, что мне снова страшно, - говорит тихо Луиза Саманте, глядя на меня. 

- Мне тоже. Она такая жуткая с этой улыбкой, - отвечает Саманта ей. 

- Мне потом может быть за это стыдно, но иногда меня она тоже немного пугает, - говорит Эйнхар. 

- А я с ней в одной комнате живу, вы представьте как мне, - подает голос Кэролайн. 

- Сейчас кто-то будет битым, - предупреждаю девушку, которая сидит ближе всех ко мне. 

Но Кэролайн только улыбается и показывает мне язык. Все за столом начинают смеяться и улыбаться. Это, конечно, не очень большой шаг к тому, что я хочу видеть, но думаю, что мы стали на правильный путь. 

Сидим мы с группой еще долго. У них появляются общие темы для разговоров. Эмануэль слышал об отце Генри и искренне им восхищается. Семья Эмануэля занимается торговлей, артефактами в частности, и они в свое время хотели сотрудничать с отцом Генри, но он сказал свое категорическое "нет" и решил посвятить себя семье. Вообще, оказывается, что детишки давно знакомы, но не общались. Потому что после пробуждения силы их почти не выпускали из дома и заставляли учиться концентрации. Стоит только подумать о том, как они жили после пробуждения силы, и во мне просыпается желание пойти к Вивьен и потянуть ее за волосы. А еще лучше - поднять ее отца, который потакал всем ее прихотям и, слава богам, сгинул лет пять назад, и чтобы воспитательный процесс провел он. Не смог при жизни научить манерам свою дочь, я помогу ему это сделать после смерти. Силы и дури у меня хватит. 

- Спасибо тебе, - говорит Анатоль, поравнявшись со мной. 

Мы так засиделись, что на улице начало темнеть, поэтому быстрым шагом нам приходится возвращаться в Академию. 

- Пожалуйста, - говорю парню, - А за что? 

- За это, - кивает на компанию, которая идет впереди, - еще никогда не видел их такими счастливыми и веселыми. 

- И это только начало, - говорю с предвкушением больших свершений. 

- И еще, - тянет неуверенно Анатоль, не спеша возвращаться к одногруппникам и обсуждению лучшей оружейной мастерской в городе.

Кстати, никогда бы не подумала, что Саманта так хорошо разбирается в оружии. 

- Что? - спрашиваю у парня. 

- Ты бы действительно препарировала магистра? - спрашивает он то ли с ужасом, то ли с восторгом.

"Да, без проблем, - думаю, - Могла бы начать резать еще живого. Это будет малая плата за унижение и страшный непрофессионализм от этого старика".

Но говорю я совсем другое. 

- Нет-нет-нет, - тяну с улыбкой, - Ты что, как я могу!

Парень смотрит на меня, будто не верит ни одному моему слову. 

Мы как раз подходим к Академии и встречаем двух мужчин. Вся группа останавливается и замирает. Их веселье как рукой снимает. Мое - тоже. Но это уже стандартная практика при взгляде на ректора. А тут еще и Холодец, то есть Зельц стоит. 

Мужчины смотрят на нас, мы - на них. Не понять, они нас ждут или просто вышли посекретничать перед входом в Академию. У меня ощущение дежавю скребет между лопаток. Только я тогда с цыпочками была. 

- Слышь, Анатоль, - зову парня, - ты не в курсе, у Зельца в роду никто чешуйчатый не топтался? - спрашиваю тихо. 

- Не слышал об этом, - отвечает парень. 

- Значит, можно расслабиться, - говорю и натягиваю на губы улыбку. 

На нее как пчела на мед моментально реагирует ректор. 

- Третья, - шипит мужчина, почти кусая этим словом. 

- Ты знакома с ректором? - спрашивает у меня тихо Анатоль. 

- Имела несчастье, - говорю все с той же улыбкой и смотрю на парня. - Хочешь познакомлю? 

Парень смотрит на меня, потом - на ректора. 

- Воздержусь сегодня, - говорит он. 

- Сцыкло, - фыркаю весело и делаю несколько шагов вперед, - Доброго вечерочка, - говорю мужчинам, - Отличная погодка, не правда ли? 

И почему это они так смотрят на меня с подозрением? Я же улыбаюсь им от всей своей некромантской души. Ах, точно, вот поэтому и смотрят. Немного прикрываю дверцу своей души и, само собой, уменьшаю степень радости на своём лице. 

- Отработки захотелось? - спрашивает у меня Зельц. 

Я с немым вопросом смотрю на мужчину. Потом бросаю быстрый взгляд на нахмурившегося ректора и снова на Зельца. 

- Третья, - говорит предостерегающе ректор. 

- Никак нет, - говорю мужчине-холодцу, - просто вышли группой погулять и развеяться. Не знала, что это запрещено уставом Академии. 

- Я вас отпустил с пар не для того, чтобы вы развлекались, - продолжает давить на меня Зельц. 

- Мы, как вы и сказали, вернулись в свои комнаты, порыдали над тяжелой некромантской судьбой, а после, справившись со своим заданием, решили развеяться. Вы не думайте, мы не уклоняемся от любимого занятия некромантов: стенаний, страданий и прочей печальной лабуды, - искренне уверяю мужчину. 

Но его мои слова не убеждают. 

- Ну народ, скажите вы, - обращаюсь к группе, - ведь мы страдали сегодня? Страдали! - отвечаю вместо застывшей столбом группы и снова смотрю на ректора и декана. 

Ректор что-то шепчет декану на ушко. Я, прищурившись, слежу за этим. В моей голове складывается картинка: ночь, точнее вечер, двое мужчин в одиночестве, нежный шепот на ушко...

- Третья! - рычит ректор, будто прочитал мои мысли на моем лице. 

- Да, господин ректор! Я вся во внимании, прислушиваюсь к вашей мудрости и еще чему-то там, что сложно разглядеть под покровом ночи. 

Ректор тяжело вздыхает, прикрыв глаза рукой. 

- Идите в свои комнаты, - говорит он, махнув мне головой. 

Я киваю группе, чтобы двигали ножками, пока ректор держит себя в руках и декана в уздечке. 

- Ты их так отпустишь? - спрашивает