Revive or Die - Михаил Юрьевич Левацкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– То есть, он все-таки решился тебя кинуть, ха!
– Закрой свой рот, – она резко вскочила с кровати, и начала одеваться, – нахера я вообще сюда приезжала!
– Эй, ну хорош, – Паша пытался остановить ее, но было уже поздно.
– Пошел ты нахуй, Паша. Пусть у тебя в семье все тоже пойдет по одному месту.
Эти слова вызвали у Павла необратимую реакцию.
– Знаешь что? Нехер было тогда со мной трахаться на вечеринке, пока твой Коленька старался заработать деньги тебе на подарок, сука тупая!!! Он, может быть, единственный человек, который тебя по-настоящему любил.
– Закрой свою пасть!!!
Начавшуюся ссору двух, уже бывших, любовников, прервал звонок в дверь. В квартире повисла гробовая тишина. На мгновение, Павел подумал, что это пришла его жена, Зина.
– Стой на месте, гниль, – указав Диане, что нужно вести себя тихо, он направился к входной двери. Посмотрев в глазок, он увидел человека: мрачный мертвец, полностью в черном, скрывавший свой взгляд от дверного наблюдения. Вернувшись к Диане, Павел доложил.
– Там как бы сын твой пришел.
Глава 21
Борис прождал с минуту после звонка в дверь. Немного спустя дверь отворилась. На пороге его встретил один лишь Павел, изображавший искреннее удивление на своем лице.
– Привет, Борь, а ты че сюда пришел? Что-то случилось?
– Моя мать здесь?
Перед Павлом стоял тяжелый выбор: солгать своему собственному сыну об этой дуре, или все-таки рассказать правду здесь и сейчас.
– Нет, с чего ты взял?
– У вас ее обувь стоит на входе.
Паша посмотрел вниз, и увидел перед собой обувь Дианы. Он не хотел ничего говорить. Ему было стыдно, как мальчику восьми лет, когда тот боится признаться в каком-нибудь неподобающем поступке. Паша лишь хотел узнать, куда пойдет беседа в следующий момент.
– Можешь не прятаться – я все знаю про тебя, и про ваши мутки.
Борис сказал это с таким холодом, будто сейчас он был готов убить человека. Из-за двери спальни показалась Диана.
– Привет, сынок. Ты мрачный какой-то сегодня. Пройдешь? Давай присядем на кухне, поговорим. Я тебе все объясню.
Борис взглянул на свою собственную мать взглядом, полным отвращения. Он молча прошел в квартиру, разулся, и направился на кухню. Любовники проследовали за ним. Усевшись на место, он выпалил.
– Поставь нам чай, Диана.
– Ты че это ко мне по имени обращаешься? – она тупо смотрела на своего сына с претензией.
– А ты, Пашок, присядь и расскажи обо всем.
Павел, рассудив, что ситуацию лучше не нагнетать своим неповиновением, принял решение послушаться приказу Бориса. Он сел, а Диана продолжала стоять, ожидая ответа на свой вопрос.
– Так, я не поняла до сих пор: ты почему ко мне теперь по имени обращаешься? Я твоя мама, как никак.
Борис, продолжая игнорировать вопрос своей матери, обратился к Павлу.
– Антон скоро придет? Где он вообще?
– Ответь на мой вопрос, Борис! – она продолжала попытки перевести внимание на себя
– Сделай уже этот сраный чай… – ответил Борис с тяжестью, которая переливалась в сдержанную агрессию, – и я отвечу на все твои вопросы.
Замолчав, она принялась заваривать чай.
– Я продолжу – где Антон?
– Он скоро с работы придет, вот уже через час.
– Отлично… значит, у нас достаточно времени поговорить по душам, пока мы всех ждем.
– Всех? В каком смысле?
– Тебе не понятно? – Борис повысил тон, – ты может быть, тупой!? Мы ждем всех, значит мы ждем Антона, твою жену, и моего отца.
– Ты же знаешь, что твоим настоящим отцом являюсь…
– Мне плевать, что ты являешься моим биологическим отцом, – он перебил Пашу, – отец у меня всю жизнь был один, но вдруг, нарисовался ты, и испортил все мое представление о нашей семье. За это, кстати, хочу сказать тебе спасибо.
– Мы же можем втроем все обсудить и разойтись
– Ох-ох-ох… – начал посмеиваться Борис, – а что такое, а? Испугался, что твоя жена и сын узнают, что их родной, любимый Павлик, еще тот кобель сучий, который в принципе себя в руках держать не может? Или ты испугался моего отца, который тебе может к хуям собачьим голову снести? Если так, то правильно… бойся. Бойся того, что я могу сделать с тобой. Но, подождем – нам не к чему торопить события. Я ведь прав, мамулечка? – Борис взглянул на свою мать с издевательски острой улыбкой, будто бы разрезавшей его лицо.
Диана почувствовала взгляд, который никогда до этого не чувствовала на себе. В этот момент было очевидно, что взгляд излучал смерть – мучительную смерть.
Глава 22
Когда Федор очнулся, его окружала кромешная тьма. В пространстве витала сырость. Даже тело его казалось сырым, прогнившим, и чем-то ограниченным. Он попытался пошевелиться, но не смог. После недолгих раздумий к нему пришло осознание – он находится прикованным к стулу. Голова ощущала на себе непонятное, до того момента еще не изведанное давление. Во рту было сухо, будто бы он до этого ходил дни и ночи по самой палящей пустыне без возможности влить в себя воду. Несколько попыток как-то изменить положение провалились. Феде оставалось только ждать, пока кто-нибудь не придет за ним. Неважно с какими целями – он должен был понять, где находится, и с какой целью присутствует именно в таком положении.
– Здесь кто-нибудь есть?! – попытался прокричать свой вопрос Федор, но его связки не смогли вывести его голос на крик, – прошу, если здесь кто-нибудь есть, помогите мне!!!
Ответа не последовало. Ему всего-то и оставалось ждать непонятно чего. Это была прекрасная возможность для того, чтобы начать раздумья и вспоминать все, что с ним до этого происходило. Первое, что он вспомнил, это удар дверцей от морозильника прямо по голове.
Затем, он вспомнил, что находилось в морозилке. Теперь для него все стало ясно. Федя испытывал невыносимую горечь от того, что Вася и является похитителем ни в чем неповинных девушек. Находясь наедине с собой, он решил, что обязан понять мотивы друга. Понять, зачем вообще все это происходит с ним, и для чего Вася оставил его в живых. Погружаясь в глубины своего еще оглушенного сознания, Федор вспоминал, как вообще он познакомился с Василием.
Первая встреча произошла в одном из клубов, под названием «Viporse». Интерьер клуба был не из уникальных, но в нем определенно чувствовался отточенный, наполненный наркотическим приходом стиль. Переливавшиеся из одной части клуба в другую радужные лучики поражали посетителей гармонизирующим танцем,
