Неукротимый Бру - Кэролин Зейн

— Не знаю. Я никогда не пробовала.

— Почему?

— Наверное, потому, что ужинать я хожу только с клиентами.

— И вы ни разу не ходили никуда просто для удовольствия?

— В моем положении проще и дешевле… ужинать дома. — Она покраснела и уткнула взгляд в тарелку, где лежали остатки мяса.

Он умудрился коснуться ее больного места, но вместо того, чтобы торжествовать, Бру почувствовал себя ужасно. Он совсем не хотел ее расстраивать. Он просто хотел втянуть ее в разговор. Но чем хуже, тем лучше, подумал он, подавив в себе жалость. Как только ей удалось найти брешь в его броне? Наверняка отец запрыгал бы от радости, узнай он об ее влиянии.

Она его восхищает. А ему этого не надо.

— Вы будете доедать? — спросил он, беря с ее тарелки пару ребрышек и поднося ко рту. Он рассчитывал шокировать ее.

— Нет. — Пенелопа вздохнула и подвинула свою тарелку к нему. — Я наелась. Было очень вкусно. — Она медленно подняла длинные ресницы, и Бру оказался пригвожден к стулу этим взглядом восхитительных голубых глаз.

Ни разу за свою бурную жизнь не видел он таких глаз. Когда они так смотрели, он терял способность дышать.

Откуда-то с улицы донеслись звуки музыки.

— Вы танцуете?

Отведя взгляд от Пенелопы, Бру увидел какого-то шофера, взявшего Пенелопу за локоть. Он нахмурился. Черт раздери, какой-то кретин позволяет себе приглашать его спутницу на танец?!

— Нет, — сказал Бру, бросая на своего соперника предупреждающий взгляд.

— А тебя, приятель, никто не спрашивает, — огрызнулся толстяк шофер, едва глянув в его сторону, и снова уставился на Пенелопу. — Я спрашиваю леди. — И почтительно ей поклонился.

Неожиданно Бру окатила горячая волна ревности. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Пенелопа, такая утонченная и нежная, пошла танцевать неизвестно с кем. Мисс Кларисса оторвет ему голову. К тому же она его дама. Пусть не его женщина, но она пришла с ним, и его обязанность — защищать ее.

— Леди пришла со мной. Если она захочет потанцевать, то тоже со мной, — Бру отодвинул стул и поднялся. Мускулистый и высокий, он навис над противником.

— Почему бы не предоставить малышке решать самой? — возразил шофер, который, казалось, был не прочь повздорить. Он угрожающе шагнул к Бру, уперев руки в бока.

— Спасибо большое, — вмешалась Пенелопа, призывая на помощь свое умение завоевывать друзей и оказывать на людей влияние. (И Бру с отвращением подумал, что вежливость действует даже на идиотов.) — Но, — мягко продолжала она, — я совсем не умею танцевать. Все равно спасибо за приглашение, — тепло улыбнувшись, она высвободила локоть.

Бру чуть не стошнило, когда шофер галантно взял ее кисть и поднес к своим мерзким губам.

— Н-ну что же, — он отступил, — как-нибудь в другой раз. — Мрачно покосившись на Бру, он исчез в толпе, видимо, отправившись искать партнершу посговорчивее.

— Надо было дать ему по морде, — процедил Бру, садясь на место.

— За что?

— За то, что он идиот.

— И что бы это дало? — Пенелопа посмотрела на него, недовольная тем, что он признает исключительно физический способ воздействия.

— Был бы ему хороший урок.

— Какой урок? — Пенелопа сдвинула брови. — Неужели вы не знаете, что разумным словом можно добиться гораздо больше, чем насилием?

О Господи! Откинувшись на спинку стула, Бру потер лицо ладонями и что-то промычал. Он уже устал от ее постоянных сверхразумных рассуждений. Если на то пошло, то он два года один управлял огромной корпорацией, а теперь какая-то консультантша, от горшка два вершка, указывает ему, как себя вести.

— Послушайте, Пенелопа, хоть вас это и удивляет, но мне случалось подавать пример просто идеального поведения. Трудно сохранять хорошие манеры, когда поработаешь на ранчо со всякими грубиянами, но будьте уверены, что за столом в кабинете, я прекрасно знаю, как надо себя вести. И я могу снова туда вернуться, ничего не забыв.

Увидев скептическое выражение на ее лице, Бру потерял терпение.

Наклонившись вперед, он оттолкнул в сторону тарелку и, стуча рукой по столу, отчеканил:

— Похоже, вы думаете, что я управлял корпорацией, сидя верхом на лошади. Нет, мне приходилось иногда появляться в офисе, чтобы заключать сделки. И знаете что? Я с этим отлично справлялся. — Бру с силой стукнул рукой по столу, сам не понимая, что заставляет его так стараться убедить ее.

Опустив глаза, Пенелопа машинально расстегнула пуговицы на манжетах и подняла рукава повыше.

— Можно задать вам один личный вопрос? — Она задумчиво посмотрела ему в лицо.

— Уж эти ваши вопросы! — Бру со вздохом пожал плечами. — Валяйте.

— Если все шло так прекрасно, почему вы бросили работу?

Он давно ожидал, когда она об этом спросит. Подперев ладонью щеку, Бру смотрел на Пенелопу, вспоминая свой опыт работы в бизнесе.

— Потому что мой отец не был готов отойти от дел, отдать бизнес в мои руки. И я устал с ним бороться.

— А вы не думали, что могли бы кое-что перенять у вашего отца?

— Я узнал практически все о бизнесе, наблюдая, как работает мой отец. Он гениален. Но это к делу не относится.

— Хорошо, раз он гениален, то почему не допустить, чтобы он иногда совал нос в дела?

— Если бы это было на самом деле только иногда — пожалуйста. Но каждые пять минут… Нет, мне стало непонятно, для чего я вообще нужен.

— Может быть, здесь дело не в вас. Может быть, вашему отцу просто необходимо чувствовать, что он зачем-то нужен.

Бру хмыкнул. Теперь она взялась за психоанализ!

— Не понимаю, почему вы до сих пор не найдете общий язык. Не проще ли выполнить его просьбу? Поработать над своим имиджем и вернуться на свое место в «Брубейкер интернэшнл»?

Ясно. Она ничего не поняла. Раз она не выросла в семье Брубейкер, то и не поймет. Он-то надеялся, что она отступит и перестанет пытаться переделать его. Он надеялся, что они просто поболтают.

— Мне нравится работа на ранчо. Нравятся лошади, коровы, нравится земля. Мне нравится все таким, как оно есть.

— А вам не кажется, что вам это нравится большей частью потому, что это раздражает вашего отца? — Она протянула руку и, словно сама того не замечая, сжала его кисть. — То, что вы успешно управляли корпорацией в течение двух лет, не значит, что вы ничему больше не можете научиться у Большого Дедди.

Бру смотрел на тонкую руку, лежащую поверх его, загрубевшей и большой. Она хотя бы понимает, как от этого прикосновения кровь закипает у него в жилах?

— Пенелопа, вы желаете мне добра, но вы просто не представляете, что значит работать с моим отцом. Это раздражает, как черт знает что.