Бегущая могила (ЛП) - Гэлбрейт Роберт

Робин никак не отреагировала на эту речь, отчасти потому, что не хотела высказывать вслух свое истинное мнение, которое заключалось в том, что ее партнер тоже был предубежден: но в противоположном направлении, чем то, которое он описывал, предубежден против альтернативного образа жизни, потому что значительная часть его собственного трудного и неустроенного детства прошла в сквотах и коммунах. Другая причина, по которой Робин не ответила, заключалась в том, что она заметила нечто смутно тревожное. После целой минуты молчания Страйк заметил, что она регулярно смотрит в зеркало.

— Что-то случилось?

— Я… наверное, параноик.

— Ты о чем?

— Не оглядывайся, — сказала Робин, — за нами могут следить.

— Кто? — спросил Страйк, наблюдая за боковым зеркалом.

— Красный Опель Корса за маздой… но это может быть не тот же самый.

— Что ты имеешь ввиду?

— Когда мы выезжали из лондонского гаража, позади нас стояла красная Корса. Эта машина, — сказала Робин, снова взглянув на зеркало заднего вида, — последние несколько миль держалась за нами через автомобиль. Ты видишь номерной знак?

— Нет, — сказал Страйк, прищурившись в зеркало. Водитель был толстым мужчиной в солнцезащитных очках.

— Странно.

— Что?

— Там есть еще один взрослый, но он на заднем сиденье… Попробуй прибавить скорость. Обгони этот Поло.

Робин так и сделала. Страйк наблюдал за “Корсой” в зеркале заднего вида. Она отъехала, обогнала мазду, затем снова пристроилась за Поло.

— Совпадение? — спросила Робин.

— Время покажет, — сказал Страйк, не сводя глаз с преследующей машины.

Глава 105

Конфликт внутри ослабляет силы для победы над опасностью снаружи.

И-Цзин или Книга Перемен

— У меня была паранойя, — сказала Робин.

Она только что свернула на шоссе A309, ведущее к Темз Диттон, но красный Опель Корса продолжил движение по шоссе A307 и скрылся из виду.

— Я не уверен, — сказал Страйк, проверяя в зеркале заднего вида фотографии корсы, сделанные им тайно. — Возможно, им просто нужно было подтверждение того, что мы приехали к Эденсорам.

— Которое мы им только что дали, — озабоченно сказала Робин. — Может быть, они думают, что Уилл и Цин живут у сэра Колина?

— Возможно, — согласился Страйк. — Надо предупредить его, чтобы он следил за машиной.

Дом, в котором сэр Колин и леди Эденсор вырастили трех своих сыновей, стоял на берегу Темзы, на окраине пригородной деревни. Несмотря на непритязательный внешний вид, его значительные размеры стали очевидны, когда сэр Колин провел детективов через дом в заднюю часть. Череда просторных комнат, заставленных удобной мебелью, завершилась современной кухней-столовой со стеклянными стенами, из которых открывался вид на длинную лужайку, спускающуюся по пологому склону к реке.

Старшие братья Уилла молча ждали на кухне: Джеймс, мрачный и хмурый, стоял у дорогой на вид кофеварки, а младший и более светловолосый сын, Эд, сидел за большим обеденным столом, прислонив трость к стене. Робин почувствовала напряжение в комнате. Ни один из братьев не выглядел так, как будто радовался тому, что Уилл наконец-то покинул ВГЦ, и не издавал никаких звуков или знаков приветствия. Судя по напряженной атмосфере, перед их приходом состоялся жаркий обмен мнениями. С неубедительной жизнерадостностью сэр Колин сказал:

— Джеймс и Эд хотели быть здесь, чтобы получить полную информацию. — Присаживайтесь, пожалуйста, — сказал он, жестом указывая на стол, за которым уже сидел Эд. — Кофе?

— Было бы здорово, — сказал Страйк.

Как только было приготовлено пять порций кофе, сэр Колин присоединился к ним за столом, хотя Джеймс остался стоять.

— Итак, Уилл живет у вашего офис-менеджера, — сказал сэр Колин.

— У Пат, да, — сказал Страйк. — Я думаю, это хорошо устроилось. Он не будет приближаться к Руперт-Корту.

— Я должен дать ей денег на его еду и питание, пока он… пока он там.

— Очень хорошо с вашей стороны, — сказал Страйк. — Я передам это.

— Могу ли я прислать что-нибудь из его одежды?

— Я бы не советовал, — сказал Страйк. — Как я уже говорил вам по телефону, он угрожает снова убежать, если мы скажем вам, что он вышел.

— Тогда, может быть, если я дам вам немного денег, вы передадите и их, чтобы он мог купить себе одежду, не говоря при этом, откуда деньги? Мне не хочется думать о том, что он будет бродить по городу в спортивном костюме ВГЦ.

— Отлично, — сказал Страйк.

— Вы сказали, что у вас есть, что рассказать мне лично.

— Правильно, — сказал Страйк.

Далее он подробно рассказал Эденсорам о состоявшейся накануне беседе с Уиллом. Когда Страйк закончил, наступило короткое молчание. Затем Эд сказал:

— То есть, по сути, он хочет, чтобы вы нашли эту девушку Лин, а потом сдаться полиции?

— Именно так, — сказал Страйк.

— Но вы не знаете, что он сделал такого, что дало бы основание для ареста?

— Это может быть просто связь с Лин, когда она была несовершеннолетней, — сказала Робин.

— Я поговорил со своими адвокатами, — сказал сэр Колин, — и они считают, что если Уилла беспокоит обвинение в изнасиловании по закону — а в настоящее время у нас нет оснований полагать, что он совершил нечто худшее, чем это, — то можно организовать иммунитет от судебного преследования, если он готов дать показания против церкви, а Лин не хочет выдвигать обвинения. Смягчающие обстоятельства, принуждение и так далее — Рентоны считают, что у него будут хорошие шансы на иммунитет.

— Все не так просто, — сказала Робин. — Как сказал Корморан, Уилл верит, что Утонувший Пророк придет за ним, если он…

— Но ведь он готов говорить, верно? — спросил Эд, — Как только найдется эта девушка, Лин?

— Да, но только потому, что…

— Тогда мы проведем с ним психотерапию, объясним ему доходчиво, что в тюрьму садиться не надо, если иммунитет устроит…

Робин, которой Эд понравился при первой встрече, была разочарована и возмущена легким оттенком покровительства в его голосе. Он, похоже, считает, что она создает сложности в вопросах, которые для него были совершенно простыми. Хотя Робин не собиралась выдвигать против Уилла обвинения в нападении на нее, воспоминания о том, как он надвигался на нее, обнаженный, с пенисом в руке, в комнате для уединения, относились к числу тех, которые еще долго не сотрутся из памяти о ферме Чепменов. Эденсоры не только действовали в неведении относительно того, что пережил Уилл, но и не понимали всего масштаба того, что он делал с другими; хотя Робин и испытывала сострадание к Уиллу, больше всего она беспокоилась за Лин.

— Проблема в том, — сказала она, — что Уилл хочет попасть в тюрьму. Он находился в учреждении и мучается чувством вины. Если вы предложите ему психотерапию, он откажется.

— Это довольно предположительно, — сказал Эд, подняв брови. — Этого еще никто не предлагал. И вы сами себе противоречите: вы только что сказали, что он боится, что Утонувший Пророк придет за ним, если он заговорит. Как же он собирается отбывать срок, если он… А что, собственно, делает Утонувший пророк? Накладывает проклятия на людей? Убивает их?

— Вы просите Робин объяснить иррациональное, — сказал Страйк, впустив в свой голос все нетерпение, которое его напартина тщательно подавляла. — Уилл выполняет своего рода миссию камикадзе. Убедиться, что Цин в безопасности, что она с матерью, затем “признаться во всем, что он сделал плохого”, и либо быть отправленным в тюрьму, либо позволить Пророку убрать его.

— И вы предлагаете ему осуществить этот план?

— Вовсе нет, — сказала Робин, прежде чем Страйк успел заговорить. — Мы просто говорим, что Уилл сейчас нуждается в очень осторожном обращении. Он должен чувствовать себя в безопасности и контролировать ситуацию, а если он узнает, что мы сообщили его семье о его побеге, он может снова сбежать. Если мы сможем найти Лин…

— Что значит “если”? — спросил Джеймс, сидящий рядом с кофеваркой. — Папа сказал нам, что вы знаете, где она.