Рота, подъем! - Александр Ханин

– Стены не кладете? – начал он, издалека осмотрев остов.

– Мы же не каменщики, товарищ капитан.

– Тоже верно. На дембель хочется?

– Издеваетесь, товарищ капитан? Мы аккорд закончили, а нас так обломали.

– Еще дня четыре и начнут увольнять. Но тут будет зависеть от вас, кто первый, кто последний. Есть вариант легкого дембельского аккорда.

– Легкого в армии не бывает. Какие варианты?

– Вариант один. К нам из Ленинграда приехали медики-специалисты, проверяют способность солдат к ведению стрельб при определенных условиях. Все мероприятие до пятнадцатого числа, но как только отстреляетесь – свободны.

– На чем стреляем? На БМП?

– На тренажерах. Три дня тренируетесь, потом они вам дают препараты и домой.

– Препараты?

– Ничего страшного. Если ядерная атака, то ты себе ампулу воткнуть должен? Вот тоже самое. Беспокоится нечего.

– Чего-то не верю я, товарищ капитан. Надуют.

– Не надуют, начштаба слово дал, что, как только – сразу домой.

– Ладно, я согласен.

– Надо еще несколько человек. Лучше наводчиков-операторов.

После завтрака дневальный сказал, что меня ждут на КПП. Я был удивлен и обрадован приездом Доцейко и Зарубеева одновременно, оба были в гражданской форме.

– Олег, ты армию закосил?

– Я в отпуске, вот с Серегой решили к тебе заглянуть. Как ты тут?

– Дембеля жду. Аккорд намечается. А ты в первых рядах, как воин-герой? – спросил я Зарубеева.

– Я в твой роте не ужился. Всего полгода пробыл, съездил одному чурке по кумполу, и меня отправили под Тулу. Я и там одному… в общем, меня четвертого апреля уволили в запас, чтобы я еще кого не урыл.

– Четвертого апреля? Серый, да это дата увольнения только внуков министра обороны да стройбатчиков. Залетчики всегда последними уходят. Уже конец мая, а уволили меньше двух десятков…

– А там командир полка умный оказался. Зачем ему неприятности?

Солдат в части лишний день – к неприятностям. А тебя когда?

– Еще четыре дня и, думаю, что буду дома. Олег у тебя еще сколько отпуск? В Москве меня встретишь?

– Только два дня. Потом в Ковров. Но я могу договориться на вокзале…

– Не надо. Ты моим позвони в Питер, скажи, что я максимум через пять дней дома буду.

– Лады.

Зарубеев погулял еще пару часов по части, а я пошел побродить с

Олегом в город. Патрули нам не встречались, и я отправив друга на железнодорожную станцию вернулся в часть.

В тот же день после обеда два с половиной десятка человек стояли перед главным учебным корпусом курсов "Выстрел". Расхаживая перед строем, начальник штаба полка распинался двум полковниками-медиками о том, каких орлов он предоставляет им для проверок.

– Почти все "дембеля", отличники боевой и политической. Вот этот сержант, Ваш земляк, будет у них старшим, пока не подойдет лейтенант

Мальков. Вы им объясните, что к чему. А вам, товарищи солдаты, сержанты, я обещаю, что как только все закончится, все, кому положено по сроку службы, уйдут домой. Вот так, значит. Слово офицера даю.

Полковники, рассказав, что они проводят специальный правительственный эксперимент, изученный в военно-медицинской академии имени Кирова в Ленинграде, рассадили нас по разным тренажерам и запустили программу. В детстве я очень любил играть в автоматах в "Морской бой". Стоя на небольшой подставке, я прижимался всем лицом к резиновой оболочке "перископа", крепко держа в руках ручки с блестящими металлическими кнопками посредине. Нажал на кнопку, и зеленая ракета полетела в направлении корабля

"противника". Я так натренировался, что не пропускал ни одного корабля. За весь срок службы в армии я не мог и предположить, что перед увольнением в запас мне придется вернуться к тем детским годам. Тренажерный аппарат отличался от игрового только тем, что ручки были не в стороны, а являлись частью основного комплекса, как на БМП, да картинка на экране вместо цветной была черно-белой. Все остальное было как в детстве. Большой палец правой руки – выстрел, левой – пулемет. Нажал, и пунктирная линия, пересекая черное поле, стремится в сторону эмулятора мишени. Через день мы все знали, когда появится на экране танк, а когда мишени противника, и с готовностью поворачивали триплексы тренажеров в нужном направлении, ожидая мишень и выполняя "норматив" на твердые пять баллов. Третий день прошел в скучной обстановке. Все уже наигрались и, обсуждая и ругая

Президента США, уже покинувшего столицу СССР, ждали следующего дня.

И вот он наступил. Я привел солдат и сержантов к учебному комплексу, мы вошли, и улыбающийся полковник провел инструктаж.

– Сначала мы измерим всем вам температуру, давление и дадим по таблеточке. Не бойтесь, ничего страшного с вами не произойдет.

Подождать надо будет полчасика. За это время мы попросим вас по очереди пройти тест на компьютере, отвечая на простые вопросы. А затем будете стрелять.

Ничего сложного в сказанном полковником не было, и через полчаса мы дружно положили мишени на тренажерах, как делали это три дня до этого.

– А теперь, солдатики, мы дадим вам немного водички. Это витаминная водичка, не бойтесь. Мы все пьем, ждем еще полчасика и опять стреляем.

– Я не буду пить, – сказал мне тихо Абдусаматов. – Нам говорили только про порошок или таблетку. А тут еще что-то.

– Хаким, кончай дурить. Уже все закончилось. Еще немного и домой.

– Я выплюну в горшок с цветком, – ответил солдат и отошел.

Полковники оказались умнее, чем предполагал узбек. Давая каждому солдату глоток жидкости, они тут же протягивали стакан с водой, которым требовалось запить. Стакан тут же возвращался обратно внимательным офицерам.

Минут через десять началось головокружение. Солдаты сидели на деревянных стульях, облокотившись на прохладные стены.

– Живы, воины? Давайте постреляем.

Уперев голову, чтобы не упала, в резинку триплекса, я отстрелял всю серию, точно свалив мишени. Стрелять было уже тяжелее. По лбу начал стекать легкий пот, затекая в глаза. Но я знал – надо отстрелять. Надо!

– Молодец, сержант, – услышал я сзади голос Малькова. – Тебе за такую стрельбу дополнительный компот положен.

Шутить не хотелось.

– Скорей бы закончить и домой.

– Чуть погодя. Давай всех к медикам.

Собирать солдат было сложно. Кто-то начал кряхтеть, что-то пытался уснуть. Я поднимал дембелей и случайно примкнувших к ним патриотов и отправлял к полковникам.

– Сейчас мы сделаем вам по маленькому укольчику, и все, закончили, – радостно сообщил полковник.

Азиаты загудели как пчелиный улей.

– В чем проблемы? – насупил брови полковник. – Сержант, пошли, поговорим на улицу. Всем три минуты отдыхать. Из комнаты не выходить.