Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1 - Игорь Зимин

Когда все бюрократические проблемы были улажены, начиналась подготовка к переезду невесты на новую родину. Датская принцесса Дагмар в сентябре 1866 г. провожалась в Россию буквально всей Данией. Ее торжественно встречали в Петергофе, куда она прибыла на российском военном корабле, на который перешла с датского судна, достигнув российских территориальных вод. В Петергофе невесту встречали жених – наследник цесаревич Александр Александрович и император Александр II. Затем огромная кавалькада карет и почетного караула из различных кавалерийских подразделений потянулась в Царское Село для представления невесты императрице Марии Александровне.

Приезд гессенской принцессы Алисы в Россию в октябре 1894 г. прошел значительно скромнее. Это было связано с тем, что ее срочно вытребовали в Ливадию, где в это время умирал Александр III. Будущая императрица доехала до Симферополя в обычном пассажирском поезде. На платформе вокзала в Симферополе ее встречали старшая сестра великая княгиня Елизавета Федоровна с мужем Сергеем Александровичем и, конечно, жених – цесаревич Николай. Поскольку тогда было не до торжественных процедур, невесту везли в Ливадийский дворец в простой открытой карете. Ехали двумя каретами, в первой – дамы, во второй – мужчины. Судя по акварели очевидца событий, придворного художника М. Зичи, придворные, конечно, собрались у дворца, но ни о какой торжественной встрече невесты цесаревича не шло и речи.

После прибытия в Россию проходило знакомство с будущими родственниками. Мемуаристы в один голос утверждали, что Николай I сразу же очень расположился к своей невестке-цесаревне Марии Александровне, которую он впервые увидел в 1840 г. Жену Александра III Марию Федоровну императрица Мария Александровна держала на расстоянии, подсознательно не прощая ей «измену» своему старшему любимому сыну. Супруга Николая II – Александра Федоровна так и не сумела поладить со свекровью, и их отношения из холодной сдержанности в рамках железного этикета со временем переросли в откровенную неприязнь.

Для родителей самым важным было счастье их детей. Они оценивали женихов и невест именно с этой точки зрения. В июне 1843 г. Николай I писал своему брату Михаилу Павловичу: «Принц гессенский – скромный и милый малый. Гессенит полюбил Адину, и она – его; мы согласились и ждем согласия родителей, чтоб объявить об этом официально. Мы им очень довольны…»409

Очень важное место в готовящейся свадебной церемонии занимала процедура сбора и демонстрации приданого. Когда приезжали невесты, они привозили с собой свои вещи, и российской стороне оставалось только принимать это приданое по описи и закладывать его на хранение, используя по мере необходимости. И в том, и в другом случаях процедура демонстрации и приемки вещей происходила накануне свадьбы. Надо заметить, что и для цесаревичей готовился определенный комплект необходимых предметов, чтобы после свадьбы молодая семья могла сразу же зажить своим домом. По воспоминаниям камер-юнгферы Марии Александровны, в 1841 г., накануне свадьбы молодых, слугам «стали выдавать часть белья и вещей из приданого от гессенского двора (приданое делал не отец, а дядя, кажется, принц Карл), также и из приданого от русского двора; всё остальное отдавали камер-фрау на хранение. Вещи, выданные нам, мы стали размещать по шкафам в новом помещении; вследствие этого дежурная исполняла свою обязанность при невесте, а свободная должна была принимать вещи, записывать и убирать»410.

Когда готовили приданое для российских принцесс, это принимало совсем иной характер. По воспоминаниям Ольги Николаевны, дочери Николая I, приданое ее старшей сестры Марии Николаевны летом 1839 г. было выставлено в трех залах Зимнего дворца: «Целые батареи фарфора, стекла, серебра, столовое белье, словом все, что нужно для стола, в одном зале; в другом – серебряные и золотые принадлежности туалета, белье, шубы, кружева, платья, и в третьем зале – русские костюмы, в количестве двенадцати, и между ними подвенечное платье, воскресный туалет, так же как и парадные платья со всеми к ним полагающимися драгоценностями, которые были выставлены в стеклянных шкафах: ожерелья из сапфиров и изумрудов, драгоценности из бирюзы и рубинов»411.

Традицию системной подготовки приданого для царских дочерей в России заложила жена Павла I – императрица Мария Федоровна. У нее было пять дочерей, и поэтому она с немецкой педантичностью выработала стандартный комплект приданого. 13 июня 1797 г. супруга Павла I распорядилась «впредь ежегодно откладывать по 30 000 руб. для заготовления приданого для наших детей, то есть чтобы можно было помаленьку приготовлять белье и запасать кружева и другие вещи, кои, исподволь покупая, обойдутся гораздо дешевле, нежели когда вдруг в них нужда будет»412.

Эта традиция была упрочена в 1840 г., когда по предложению министра императорского двора П. М. Волконского на заготовление приданого для невест императорской фамилии был выделен особый фонд, складывавшийся из ежемесячных поступлений в 50 000 рублей в ассигнациях.

Установленные тогда процедура комплектации приданого и перечень вещей стали почти обязательными для всех последующих поколений невест из рода Романовых. Российский императорский двор был достаточно консервативен, и если что-то в перечне и менялось, то только внешний вид вещей согласно господствующей на тот момент моде. Примечательно, что материальное благосостояние жениха совершенно не принималось во внимание. В любой ситуации приданое должно было быть укомплектовано в полном объеме, согласно традициям, поскольку речь шла о национальном престиже. Все дети и племянники были равны, в мире им всем назначалось представлять российскую корону. Незыблемой суммой был по этой же причине и приданный капитал в один миллион рублей серебром, наполовину выдаваемый после свадьбы, наполовину депонируемый в государственном заемном банке на родине невесты с годовой выплатой ей процентов.

В номенклатуру обязательно входил комплект предметов церковной утвари для походной церкви, поскольку русская православная княгиня сохраняла свою веру и после отъезда на чужбину. Обязательны были самые разнообразные предметы роскоши: великолепные русские меха, драгоценности, мебельные гарнитуры и экипажи, серебряные обеденные и туалетные сервизы, фарфор и стекло, столовое и постельное белье, настольные украшения, оловянная кухонная посуда, вазы монументальные и вазы ночные. Огромное место занимал гардероб, включавший ткани, кружева, «несшитые платья» – вплоть до туфель и сорочек для жениха.

Несмотря на первое впечатление неимоверной роскоши приготовленного приданого, всё это были вещи только для первоначального обзаведения молодой семьи, необходимые для еды, сна, ношения, передвижения и молитвы. Правда, все предметы были отменного качества и исчислялись сотнями штук.