Водоворот - Ларри Бонд

Корстер испытывал желание спуститься туда и посмотреть, что уцелело. Повернувшись к старшему технику, он обнаружил, что тот — тучный сержант — сидит на земле, а кто-то перевязывает ему раны. Корстер хотел было приказать осмотреть РЛС на предмет новых повреждений, но вдруг услышал какой-то треск к юго-западу от них.

Похоже было, что это снова повели огонь его зенитки. Он приготовился опять нырнуть в укрытие, когда один из его людей внезапно так и замер на месте.

Генерал Гэррик наблюдал за наступлением с расстояния двух миль и высоты в пять тысяч футов. Было достаточно близко, чтобы с некоторым усилием рассмотреть в бинокль отдельных людей.

Его наушники, настроенные на частоту штурмовиков, позволили ему проследить за атаками с целью подготовки основного удара и их благополучным, без потерь, исходом. Первой волне вертолетов огневой поддержки надлежало нанести удар в течение минуты после налета истребителей, и им это по большей части удалось.

Идя на небольшой высоте, «апачи» неслись к целям, обнаруженным с помощью аэрофотосъемки. Генерал заметил, что африканеры быстро приходят в себя. Их фланговые подразделения посылали в небо потоки трассирующих снарядов, вынуждая вертолеты резко вилять из стороны в сторону и нырять. Наводчик одного из орудий поймал в прицел вертолет и метким выстрелом перебил хвостовой лонжерон. С вышедшим из строя хвостовым винтом, машина дважды повернулась вокруг своей оси и рухнула на землю.

Посылая в ответ ракеты и снаряды, ведя стрельбу из своих скорострельных пушек, «апачи» подавляли все огневые точки. Настал черед транспортных вертолетов. «Апачи» и вертолеты-разведчики переместились в заранее условленные районы, прикрывая как зону десантирования, так и городские кварталы.

— Генерал, топливо на нуле, — голос в наушниках вернул его из зоны высадки в шумную железную колымагу. Вертолетам не век парить в небесах, а пилоту предстоял долгий путь назад.

— Хорошо. Доставьте меня на передовой командный пункт, — вздохнул Гэррик. Что ж, если люди высадились, то с воздуха уже мало что разглядишь.

Корстер и его техники наблюдали за высадкой и боем с вершины холма. После первого налета неприятель больше не досаждал им, и Корстер со своими людьми предпочел не высовываться. Три автомата «Р-4» и один пистолет ничего не изменят внизу.

Маленькая группа залегла и смотрела, как волна за волной приземляются американские вертолеты, изрыгая людей и тяжелое вооружение.

Стрельба в городе началась почти в тот же миг, как Корстер услышал по полевому телефону приказ изумленного командующего гарнизоном окапываться и держаться.

Защитников едва набралось бы на батальон, но они знали город и не хотели уходить, пока их не выбьют или не уничтожат.

Корстер представил себе, как американцы продвигаются по улице Пурте, и уловил переданный по радио приказ полковника оставить отель «Ройял», одно из зданий, в которых были расквартированы войска. Он надеялся, что оборонявшимся удастся хоть немного продержаться, но было совершенно ясно, кто окажется победителем. На его взгляд, самое большее через час.

Подполковник внезапно поднялся, удивив этим остальных.

— Вставайте, придется потрудиться.

Техники удивленно уставились на него. Они как раз следили за развитием наступления американцев, и видели, как боевые вертолеты проходят прямо над разбитой РЛС. Интересно, что он себе думает?

— Кто-то должен заняться раной сержанта. Остальным изрезать все документы и сложить их в кабине РЛС. Мы спалим станцию вместе с бумагами, но врагу не достанется ничего!

Для него битва окончена. Теперь он посмотрит, что американцы смогут сделать с этой страной.

Глава 37

СМЕРТЕЛЬНАЯ ЛОВУШКА

Майор Рольф Беккер поглубже забрался под маскировочный навес, который натянул над своей стрелковой ячейкой, и лежал там без движения, подражая животным, переносившим таким образом страшную сухость воздуха и беспощадный зной. Двигаться значит потеть. Потеть значит терять влагу. А влага — это жизнь.

Его наручные часы слабо просигналили. Пора сделать очередной глоток.

Он отвинтил колпачок с третьей по счету фляжки и осторожно втянул в себя тепловатую жидкость, как следует прополоскав рот прежде чем проглотить. Несмотря на легкий привкус металла от фляжки, пить было приятно. Так же, как ощущать влагу сухим, словно обожженным горлом. Он завинтил флягу и повесил ее на пояс.

И снова устроился ждать, по-прежнему мучаясь жаждой. Во всем этом была своя горькая ирония. Он сам и триста его десантников по глоточку пьют драгоценную воду, а между тем в каких-нибудь восьми километрах от них протекает река Оранжевая, одна из двух главных рек ЮАР, неся свои воды в Атлантический океан. Всего-то восемь километров на юг. Форсированным маршем два часа, а то и меньше.

Но сейчас река с таким же успехом могла протекать хоть на обратной стороне Луны. Не чей-нибудь, а его собственный строжайший приказ удерживал солдат на огневых позициях.

На это имелись весьма существенные причины. Самые северные сторожевые посты, выставленные Беккером, уже сообщили, что в отдалении поднимается пыль. Перешедший на сторону неприятеля батальон Генрика Крюгера следовал на юг по единственной дороге, которую Беккер оставил открытой и якобы незащищенной. На самом же деле 20-му Капскому стрелковому батальону просто готовили западню.

Прищурившись, майор осматривал избранное им поле битвы. Бурая бесплодная долина казалась еще лучше подходящей для его целей, чем тогда, когда он наметил ее на карте.

Ограниченная морщинистыми отрогами Лангебергских гор с востока и чуть менее крутым кряжем с запада, долина плавно спускалась от равнины Калахари, резко обрываясь к реке Оранжевой. По восточному ее краю шла грунтовая дорога местного значения, рядом с ней тянулся длинный, невысокий холм, на вершине которого росло лишь несколько кустов да три низкорослых деревца.

Две пехотные роты Беккера расположились вдоль этого холма и были повзводно распределены по шести замаскированным опорным пунктам, с поспешно установленными вокруг разреженными минными полями. Чтобы пехота могла наносить сильные удары на значительном расстоянии, каждому взводу он придал по одному расчету с безоткатным 84-миллиметровым орудием «Карл Густав». Огневую поддержку с закрытых позиций обеспечат два дивизиона по четыре 81-миллиметровых миномета в каждом. Они были установлены за холмом, и их расчеты ждали, скрючившись в мелких окопчиках, кое-как вырытых в песке и земле. И наконец, оставались еще два вертолета «пума» на площадке в нескольких километрах отсюда.

Его план был прост. Минометным огнем уничтожить пехоту Крюгера прямо в грузовиках. Расстрелять вражеские бронетранспортеры из установок «Карл Густав». Машины, оставшиеся на ходу, добить из 30-миллиметровых пушек с борта вертолетов, а уж его десантники, вооруженные винтовками и пулеметами, довершат дело. Беккер улыбнулся про себя. Да, все очень просто. И к тому же чертовски эффективно. Как учит боевой опыт, чем проще, тем надежнее. Изощренные планы и замысловатое оружие обычно хорошо смотрятся на бумаге, а на самом деле могут в любой момент подвести.

Его приемник издал тихое потрескивание.

— «Бродяга-Фокстрот-Один», говорит «Танго-Зебра-Три». — «Танго-Зебра-Три» — позывные самого северного сторожевого поста.

Капрал де Фрис протянул ему трубку через окоп.

— Докладывайте, Третий.

— Наблюдаю разведотряд противника. Четыре «лендровера» впереди основной колонны.

Опершись о бруствер окопа, Беккер поднял к глазам бинокль. В поле зрения возник головной «лендровер», помятый, в пятнах грязи, с тяжелым пулеметом на вращающемся станке. В нем ехало четверо — водитель, пулеметчик и еще двое. Он опустил бинокль и включил передатчик:

— Третий, приказываю залечь. Пропустите их.

— Вас понял, «Бродяга-Один». Они как раз движутся мимо нас. Конец связи.

Беккер почувствовал, что потеет. Следующие несколько минут станут решающими. Он рассчитывал на то, что разведчики Крюгера не заметят тщательно приготовленную им западню. При обычных обстоятельствах Крюгер не стал бы так рисковать. Бдительный командир разведотряда скорее всего выслал бы группу осмотреть местность с вершины холма. Но люди Крюгера находились в пути уже более двух недель, продвигаясь на полной скорости по безлюдным пустыням и горам. Так что Рольф Беккер мог побиться об заклад, что бдительность начала им изменять.