Глубина в небе (авторский сборник) - Вернор Виндж

Я-то тебя знаю…

- Но у вас же есть и собственная цель?

- Конечно. До твоего появления главным было проверить фонд, который спонсирует Скандра: все ли там так чи-

сто, как он говорит. А теперь… твой случай не так важен морально, но очень интересен. Следует найти время для того и другого. Я воспользуюсь любезностью Скандра и пошарю по сети, проверю, слышал ли хоть кто-нибудь о Болтуньях или об этом самом «Равна и Тайнз».

У Хамида близких друзей не было. Иногда он думал, не наказание ли это за его странное воспитание или просто он от природы неконтактен. Да, он пришел к Фудзияме за помощью, но ожидал лишь цепочки колючих вопросов, которые наведут его на какой-то ответ. Теперь, кажется, он оказался объектом любезности мирового масштаба. Это вызывало одновременно и благодарность, и подозрение. Хамид несколькими неуклюжими словами выразил первое.

Ларри пожал плечами.

- Мне это нетрудно. Я человек любопытный, а сейчас мне в руки попали средства, чтобы это любопытство удовлетворить. - Он погладил ансибль. - Но вот что тебе может быть полезно: пока что Среднюю Америку иногда дурили, но ни один Внешник силы против нас не применял. Одно из преимуществ системы Караванов: в интересах Туристов держать друг друга в рамках. С «Равной и Тайнзом» может выйти иначе. Если это действительно Торговец с Высот, он может просто хапнуть, чего захочет. Я бы на твоем месте сейчас присматривал за Болтуньей получше. И я попрошу, чтобы слизняк перетащил баржи Туристов в небо над кампусом. Пока ты остаешься поблизости, мало что будет происходить такого; о чем они не узнают.

«Ну, видишь, как я тебе помог? На твой вопрос ответа не дал, зато у тебя есть теперь ворох новых причин для беспокойства».

Ларри откинулся в кресле и заговорил серьезно:

- Но мне на твой исходный вопрос мало есть чего сказать, Хамид. Если окажется, что «Равна и Тайнз» - личность достойная, тебе придется самому решать, отдавать ли Болтунью. Я ручаюсь, что любое создание, думающее, что оно думает, - даже трансгумы - беспокоится о том, чтобы правильно поступать с собой и с теми, кого оно любит. Я бы… черт побери! Почему тебе отца не спросить, Хусейна? У него просто сердце разбито с тех пор, как ты уехал.

Хамид почувствовал, как горят щеки. Отец мало что хорошего говорил о Фудзияме. Кто бы мог подумать, что эти двое будут говорить о нем? Знал бы Хамид заранее, он бы сюда не пришел ни за что. Сейчас подмывало вскочить и заорать на старика, чтобы не лез не в свое дело. Но Хамид лишь покачал головой и тихо ответил:

- Тому есть личные причины.

Ларри посмотрел внимательно, будто решая, стоит ли докапываться до сути. Одно только слово, и Хамид знал, что нарыв тут же прорвется. Но старик вздохнул, заглянул за край стола, где лежала Болтунья, пожирая глазами радиатор.

- Слушай, Болтунья, присматривай за этим мальчишкой получше.

Болтунья ответила таким же пристальным взглядом:

-  А как же!

Квартира Хамида была на южном краю кампуса. Она была большая и дешевая, что могло бы показаться удивительным для старейшего университета планеты всего в нескольких километрах к югу от столицы. Задняя дверь выходила на километры девственных лесов. Еще не скоро начнется разработка земель к югу отсюда. Первые зоны посадки были всего в двадцати километрах, и в сильную бурю на север мог залетать горячий материал. Пусть всего пятьдесят процентов от естественного фона, но если для колонизации свободна вся планета, зачем расширять города в сторону зон первой посадки?

Хамид поставил общественный велосипед к стойке перед домом и тихо обошел здание. Наверху был свет, стояли обычные мопеды других жильцов. Позади, в конце дома, стояло что-то… тьфу ты черт, это хэллоуинское пугало!

Хамид и Болтунья прошли в свой конец здания. Сумерки уже угасли, и лун на небе не было. Концы пальцев замерзли до онемения. Он сунул руки в карманы и остановился, чтобы посмотреть на небо. Звездолеты Каравана на этой долготе держались на синхронной орбите, цепью ярких точек в южном небе. И что-то темное, слишком правильной формы для облака, висело прямо над головой. Наверное, защита, которую обещал Ларри.

- Я есть хочу.

- Подожди минутку, сейчас придем.

- Ладно.

Болтунья доверчиво привалилась к ноге Хамида и загудела. Она казалась толстой, но это был просто распушенный мех. Такая погода, кажется, была ей приятнее всего. Хамид загляделся на звездные поля. Сколько раз уже он так стоял, пытаясь понять, что говорят звезды? Большой Квадрат должен был через час зайти. Пятая по величие звезда этого созвездия была солнцем Лотлримара. Там и вокруг можно было путешествовать быстрее света - даже землянину двадцать первого столетия. Если бы Средняя Америка была бы еще на десять световых лет дальше центра галактики, миром Хамида было бы все Вовне. .

Он обвел небо глазами. Почти все, что было ему видно, находилось в Медленной Зоне. Она тянулась отсюда на четыре тысячи световых лет внутрь, если верить Внешникам. Миллиарды звездных систем, миллионы цивилизаций - запертых. И почти все они понятия не имеют об этом.

Даже у Внешников были только невнятные обрывки сведений о цивилизациях внизу, в Медленной Зоне. Наверняка снова и снова изобретаются звездолеты, распространяются колонии, собираются знания и чаще всего теряются в долгом и медленном безмолвии. В этих цивилизациях есть теории, почему ничто не может двигаться быстрее света - даже перед лицом явно сверхсветовых событий на дальних расстояниях. Есть теории, объясняющие, почему разум, эквивалентный человеческому, является наивысшим из когда-либо найденных или созданных. Те, кто живет там, внизу, - счастливейшие народы, их теории доказывают им, что они - венец творения. Была бы Средняя Америка всего на сто световых лет глубже, Хамид никогда не узнал бы правды. Он любил бы свой мир и торжествующую на нем цивилизацию.

Взгляд Хамида проследил Млечный Путь до западного горизонта. Здесь свет был не ярче, чем над головой, но зато созвездия были знакомы. Он смотрел в центр галактики и вяло улыбался. В научной фантастике двадцатого столетия эти звездные облака считались домом «старших рас», богоподобных разумов… А Туристы эти области галактики называют «Бездной». «Безмысленной Бездной». Там не только СБС невозможна, но и вообще разум. Так считают Туристы, но наверняка они знать не могут. Самый быстрый автоматический зонд, запущенный в Бездну, пришел примерно через десять тысяч лет. Такие экспедиции случались редко, хотя и были хорошо документированы.

Хамид поежился и опустил глаза вниз. Возле газона молча сидели четыре кота, глядя на Болтунью.

- Не сегодня, Болтунья, сказал он, и они пошли в дом. В помещении все было нетронутым: обычный хаос. Хамид выдал Болтунье ее ужин и разогрел себе суп.

- Тьфу! Эта дрянь воняет хуже дерьма!

Болтунья покачалась на корточках, издавая звуки рвоты. Мало кому грехи детства являются так очевидно, как Хами-ду Томпсону. Он помнил, что за обеденным столом иногда говорил именно такие слова. Жаль, что мама ему рот не затыкала тряпкой.

Хамид поглядел на куски курицы.

- Лучшее, что мы можем себе позволить, Болтунья.

У него уже кончались сбережения, накопленные, за год работы с Туристами. Быть гидом - это такая привилегия, что насчет платы за работу никто и не думал. .

- Тьфу!

Но Болтунья начала клевать.

Глядя, как она ест, Хамид понял, что одна из его проблем уже решена. Если «Равна и Тайнз» не возьмут его как «дрессировщика» Болтуньи, могут мотать в свое Вовне несолоно хлебавши. Кроме того, надо получить более серьезное подтверждение от слизняка - а через ансибль он может обратиться прямо в Лотлримар, - что обещаниям «Равны и Тайнза» можно верить. Разговор с Ларри всколыхнул все кошмарные страхи, из-за которых многие требовали вообще отказаться от Каравана. Кто знает, что сталось с теми, кто остался с Внешниками? Почти все среднеамериканские знания о Вовне были получены менее чем от тридцати кораблей и тысячи незнакомцев. Непонятных незнакомцев. Если бы не те пятеро, которые вернулись, обратной связи был бы ноль. Из этих пяти… ладно, Хусейн Томпсон для Хамида загадка: с виду добряк, в душе - злобный кондотьер. Лентяй Ларри тоже загадка: беззаботный весельчак, ясно дающий понять, что ты лучше дважды подумай о том, что тебе люди говорят. Но от всех пятерых можно было четко добиться одного: космос глубок. Вовне находятся миллионы цивилизованных миров, тысячи межзвездных империй. В такой огромности не может быть единого понятия о том, что такое закон и порядок. Всюду процветают сотрудничество и просвещенный эгоизм… но за этим кроются кошмары.

Так что же делать, если «Равна и Тайнз» его не возьмут или не смогут представить убедительных доказательств? Хамид пошел в спальню и врубил новости, полившиеся потоком цвета и звука. Средняя Америка - красивая планета, и до сих пор почти полностью пустая. Теперь, когда Караван привез агравитационные пластины и ядерные генераторы, работающие при комнатной температуре, жизнь здесь станет еще прекраснее… а через двадцать или тридцать лет может прийти новый Караван. Если сам Хамид и Болтунья- еще не успокоятся - что ж, времени на подготовку хватит. Ларри Фудзияма имел сорок лет от роду, когда улетел Вовне. - Хамид вздохнул, успокоившись впервые за много дней.