Еще один шанс - Ерофей Трофимов

товар, небрежно откидывая в сторону всё, что ему не глянулось. Приказчик попытался было спорить, но, нарвавшись на пристальный Мишкин взгляд, прикусил язык. Отобрав нужное, Мишка велел ему начать счёт и, повернувшись к девчонкам, спросил:

– Выбрали, что хотели?

– Миша, а сколько потратить можно? – робко уточнила Глафира.

– Мама Глаша, ты выбери и вот сюда положи, а дальше моя забота, – отмахнулся парень. – Сколько насчитал? – повернулся он к приказчику.

– Так тут на пять рублей сорок семь копеек будет, – осторожно ответил тот.

– Совесть пропил? – мрачно поинтересовался парень. – Четыре с полтиной, не больше.

– Да как же это?! – подскочил приказчик, но вышедший в зал купец, хозяин лавки, одним движением отодвинул подчинённого в сторону и, вежливо поздоровавшись, быстро проверил товар. Потом, вздохнув, уважительно ответил:

– Прощенья просим, сударь, но за четыре с полтиной никак не можно. Пять двадцать моё слово.

– Четыре семьдесят, и даже не стану изъянов искать, – усмехнулся Мишка.

– Пять десять, – уступил купец.

– Пять ровно, и я к этому ещё чего возьму, – заявил парень, и купец, кивнув, протянул ему ладонь.

Хлопнув по ней, Мишка достал деньги, велев приказчику упаковать купленное. После чего перешёл к прилавку, куда сгрузили свои покупки девчонки. Последовавший за ним купец дождался, когда парень осмотрит товар, и, аккуратно поворошив его пальцами, объявил:

– Два пятьдесят.

– Будем шапками кидаться, или сразу за два отдашь? – спросил Мишка, устало вздохнув.

– Забирай, – подумав, махнул купец рукой.

Получив деньги, он некоторое время задумчиво поглядывал на укладывавшего в сумки пакеты парня, а потом, выйдя из-за прилавка, тихо сказал:

– Ты прости нас, Михаил. Господь свидетель, не хотел я в то дело влезать. Не по мне так дела вести. Не держи сердца, Христом богом прошу.

– Бог простит, – вздохнув, кивнул парень.

Они вышли на улицу, и Настя, не удержавшись, осторожно спросила, зачем ему столько всяких девичьих товаров. Бросив на девушку ироничный взгляд, Мишка вдруг понял, что она ревнует. Удивлённо хмыкнув, он скинул сумки в сани и, повернувшись к ней всем телом, принялся пояснять, что все вещи, которые он привёз с заимки, пошиты женщинами хантов, а так как денег они с него не возьмут, то отблагодарить их за работу он может только так.

Внимательно выслушав его пояснения, девушка задумчиво покрутила в пальцах кончик собственной косы и, кивнув, покосилась на тётку. Мишка же, сообразив, что все его пояснения для неё пустой звук, растерянно посмотрел на Глафиру, ища у неё поддержки. Чуть усмехнувшись, тётка поманила девушку к себе и, отведя в сторону, принялась что-то тихо втирать. Мишка же, переведя дух, отправился в следующую лавку.

Кончилось всё тем, что Настя весь обратный путь сидела в санях тише мыши, с пунцовыми от стыда щеками. Что уж там ей сказала тётка, он так и не узнал, но все вопросы у Насти с этой минуты как отмолило. И вот теперь, вспомнив эту историю, парень не сумел сдержать улыбки. Торгат, удивлённо посмотрев на него, жестом подозвал к себе сына и, что-то тихо ему сказав, отпустил. Дождавшись, когда молодёжь убежит, он раскурил трубку и, выпустив клуб ароматного дыма, спросил:

– Что в том мешке было, Мишка? Чего улыбался?

– Всё, что сказал, и было, – усмехнулся парень. – А улыбался вот почему, – и он вкратце рассказал ему ту историю.

– Бывает, – понимающе усмехнулся охотник. – Когда за пушниной пойдёшь?

– Завтра хотел, – пожал Мишка плечами.

– Вместе пойдём, – вдруг заявил хант.

– Случилось что, Торгат? – насторожился парень.

– Нет, просто не видел тебя давно, хочу новости из большого мира узнать, – улыбнулся охотник.

В этот момент в дом ввалились трое охотников, тащивших на руках что-то длинное и кривое. Только когда они с грохотом сбросили свою ношу на пол, Мишка понял, что это такое. Бивни мамонта. При этом в отличном состоянии. На первый взгляд ему показалось, что эти бивни были спилены с животного, добытого самими хантами. Только потом, рассмотрев на спиле кусочки грунта, Мишка понял, что найдены они где-то в вечной мерзлоте.

Рядом с бивнями мамонта Илкен положил пару громадных моржовых клыков. Каждый примерно сантиметров семьдесят в длину. Удивлённо глянув на Торгата, Мишка присел на корточки и, качнув бивни, растерянно спросил:

– Откуда это, Торгат?

– Подарок тебе, Мишка, – довольно улыбнулся хант. – Мы хорошее место нашли. За такую кость купцы много денег дадут. Это себе оставишь, а для нас другие продашь.

– Да уж, тут есть чем торговать, – растерянно проворчал Мишка, рассматривая нежданный подарок.

Бивни мамонта были метра три в длину. Диаметр толстой части – сантиметров пятнадцать. При этом причудливо изогнутые. Представив, как эти штуки будут смотреться на фоне шкуры гигантского медведя, парень довольно улыбнулся. Теперь ему было чем заняться весной и летом. Недаром же он приволок с лесопилки кучу ровных кедровых досок. Убедившись, что подарок парню понравился, Торгат поднялся и, попрощавшись, ушёл, пообещав ему зайти завтра с раннего утра.

Проводив гостей, Мишка с грехом пополам оттащил бивни в сани и, наведя в доме порядок, сел ужинать. Но едва только он прожевал кусок пирога, уложенного ему тёткой, как в доме появился очередной гость. Точнее, гостья. Молоденькая самочка горностая. Умудрившись просочиться на чердак через какую-то щель, она устроила в сене гнездо и теперь возмущённо рассматривала заявившегося в дом человека в дырочку чердачного люка.

Потом, одним плавным движением протиснувшись в небольшое отверстие, она ловко спрыгнула на полку, с неё на пол и, выгнув спинку дугой, воинственно чирикнула.

– Ты откуда взялась, чучело? – спросил Мишка, едва не подавившись куском. – Я тут, понимаешь, распинаюсь, всем рассказываю, что горностаи тут не водятся, а ты взяла и завелась. Тебе в тайге места мало?

В ответ горностайка снова чирикнула и, легко запрыгнув на лавку, принялась принюхиваться к тому, что лежало на столе.

– Жрать хочешь? – усмехнулся Мишка понимающе. – Вот, держи, – он осторожно подвинул ей кусок пирога с мясом. – Только учти, жить тут ты можешь, но если станешь мне вещи или продукты портить, из шкуры вытряхну. Так и знай.

Моментально расправившись с угощением, горностайка фыркнула и, молнией взлетев к люку, исчезла. Проводив её взглядом, Мишка только головой удивлённо покрутил. Это было неожиданно. Горностай зверь осторожный.

Поужинав, он подкинул дров в печку и завалился спать. Разбудил его Торгат, пришедший за ним ещё по темноте. Попив чаю, Мишка быстро собрался, и они вышли из дома. По пути парень рассказал охотнику о нежданной соседке. Услышав, что в доме поселился горностай, Торгат удивлённо хмыкнул и, помолчав, вздохнул:

– Любят тебя духи тайги, Мишка. Не гони её. Не обижай. Пусть живёт. Она за домом твоим смотреть будет.

– Да я и не собирался гнать. Удивился просто. Горностай зверь осторожный, а тут всё железом да человеком пахнет, а она жить осталась.

– Вот пусть и живёт, – кивнул хант и снова замолчал.

Они обошли границу запретной сопки, и Торгат вывел парня к густому