Орден Ультрамаринов: Омнибус - Грэм Макнилл

Кроагер крепче сжал рукоять цепного меча и затянул Литанию Ненависти Железных Воинов — в девятый раз с тех пор, как его челнок «Коготь ужаса» покинул пусковой шлюз «Камнелома». Объятый пламенем челнок жестоко трясло при прохождении атмосферы, но, как только турбулентность уменьшилась, он понял, что святотатственные ритуалы и приношения Силам Хаоса все же умерили их чудовищный голод. Шлем Кроагера скрыл его усмешку, пока он следил, как альтиметр в костяной оправе отсчитывает последние метры перед приземлением.

Сейчас они как раз должны войти в смертельно опасную зону обстрела орудий космопорта, но если этот полукровка Хонсю успешно выполнил свою задачу, то заградительный огонь с земли ослабнет или даже вообще прекратится. Кроагер презрительно скривился при мысли об этой дворняжке, поставленной во главе одной из Великих Рот Кузнеца Войны. Такая ответственность была слишком большой честью для ублюдка, и Кроагер ненавидел Хонсю всеми фибрами своей души.

Он оглядел закованных в броню воинов, сидевших вдоль стальных стен капсулы. Их покрытые вмятинами доспехи были цвета темного железа, а тяжеловесный, вычурный стиль свидетельствовал о по меньшей мере десяти тысячах лет истории. Оружие каждого воина было умащено кровью множества пленных, и воздух в челноке пропитался смрадом смерти. Во время полета воинов удерживали на месте ремни безопасности, но взгляд каждого был устремлен на диафрагму люка в полу капсулы, а мысли были наполнены предвкушением грядущей резни.

Кроагер лично выбрал убийц для своего отряда: это были самые кровожадные берсерки из его Великой Роты Железных Воинов, те, кто дольше всех следовал путем Кхорна. Черепа и смерть, любимая пища Кровавого Бога, стали для них самой желанной добычей, и едва ли они когда-нибудь вырвутся из круговорота жестокости и насилия, который поглотил их. Кроагер и сам не раз с головой погружался в неистовую радость убийства, столь угодную Кхорну, но пока еще не полностью отдался безумию жестокого божества.

Стоило воину лишь раз забыться себя в этом багровом тумане, и смерть становилась почти неминуемой, а у Кроагера еще были планы на будущее. Жаждущий крови Кхорн не был особо разборчив: ему было все равно, откуда берется вожделенная влага, и последователи Кровавого Бога часто обнаруживали, что их собственная кровь ему столь же приятна, как и кровь врагов.

Включились тормозные двигатели, и тесное пространство капсулы наполнилось пронзительным воем, похожим на плач баньши. Злобный крик машин показался Кроагеру добрым знаком.

— Пусть кровь будет вашим девизом, смерть — вашим спутником, а ненависть — вашей силой! — проревел он и поднял меч в ритуальном приветствии.

Лишь несколько воинов услышали его слова, остальные были слишком погружены в мысли о грядущей бойне. Это не имело значения; ненавистные слуги Империума, приспешники дохлого бога, умрут, крича в агонии, когда он будет вырывать их души из растерзанных тел. Кроагер радовался шансу нанести удар древнему врагу и молил все силы варпа, чтобы честь пролить первую кровь выпала ему.

«Коготь ужаса» с грохотом приземлился. Чудовищной силы удар пронзил толстые керамитовые пластины доспеха и болью отозвался во всем теле. Едва диафрагма люка открылась, как Кроагер уже был на земле, откатившись в сторону, чтобы освободить путь следующему воину. Густой серый дым, валивший из тормозных двигателей, мешал обзору, а жар от пылающего космопорта, вывел из строя тепловые сенсоры его шлема.

Вытаскивая из кобуры болт-пистолет, Кроагер вознес молитву могуществу Хаоса за то, что тот даровал ему возможность вновь сеять смерть среди врагов.

Адепт Цицерин был на грани паники. На его запросы помощи в цитадели никто не ответил, хотя там уже, безусловно, знали о чрезвычайной ситуации. Одно лишь предположение о том, что существовала вражеская сила, способная обойти следящую систему, а затем приблизиться к укреплениям, при этом оставаясь незамеченной и неопознанной, почти полностью лишило Цицерина самообладания. Он проклинал свою несовершенную органическую составляющую, которая сейчас корчилась от ужаса, и сожалел о том, что не обладает эмоциональной отстраненностью своих начальников.

Настенный монитор показывал, что в наружной стене образовалась брешь, а вокс-сеть была перегружена сообщениями о контакте с противником. Кричащие голоса, искаженные помехами, говорили о гигантах в доспехах цвета вороненого железа, убивающих всех, кто стоял на пути. Цицерин не мог организовать защиту, основываясь на столь невнятных донесениях, а сам хаос битвы…

Хаос.

Само слово окатило тело Цицерина горячей волной ужаса, и внезапно он понял, как именно их враги сумели обмануть сканеры. Проклятое волшебство, порожденное варпом, ввело в заблуждение духи машин, и те не увидели чудовищного зла, приближающегося к Гидре Кордатус.

Отсюда следовал логический вывод. Существовала только одна причина, по которой слуги Губительных Сил прибыли на эту планету, и Цицерин задрожал от страха при этой мысли. Беспорядочные огоньки вспыхивали на голографической карте базы, сигнализируя о том, что армия защитников покинула казармы и вступила в бой с врагом. Цицерин видел, что этого недостаточно: ущерб, нанесенный в первые мгновения атаки, был слишком велик.

Единственным утешением было то, что в «Надежде» ему и его персоналу ничто не угрожало. Не было ни шанса на то, что враг сможет проникнуть на верхний этаж бронированного здания. Ни единого шанса.

Одним ударом меча Хонсю разрубил хнычущего солдата пополам. Их атака сквозь брешь стала полной неожиданностью для Имперской армии, пытавшейся организовать оборону. Многие гвардейцы погибли еще раньше под камнями, когда выстрелы из тяжелого оружия нападающих разбили стену.

Какой-то офицер, высунувшись из люка штабной «Химеры», попытался сплотить вокруг себя солдат, выкрикивая приказ не отступать. Хонсю выстрелил ему в лицо и перепрыгнул через ощетинившийся арматурой обломок рокрита, огромным мечом рубя оцепеневших от ужаса солдат. Очередь из тяжелого болтера, установленного в корпусе «Химеры», взрыла землю совсем рядом, поднимая фонтаны окровавленного пепла. Орудийная башня начала разворачиваться в его направлении, и Хонсю откатился в сторону.

— Уничтожить эту машину! — закричал он.

Двое железных гигантов, расположившиеся на стене и вооруженные крупнокалиберными пушками, навели длинные стволы своих орудий на цель. Сдвоенный поток ослепительно яркой энергии ударил в боевую машину, и через несколько секунд она исчезла в огненном вихре, усыпав обломками поле битвы. Пока Хонсю поднимался на ноги, еще одна «Химера» попыталась отодвинуться от пролома, прикрывая свое отступление орудийным огнем. Стрелки на стене методично перевели прицел на новую мишень и уничтожили ее с презрительной легкостью.

База пылала, но Хонсю наметанным глазом видел, что основные подъездные пути и посадочные площадки пережили бомбардировку с незначительными повреждениями. Собрав своих людей у подножия стены, он сориентировал свое положение с картой, отображенной на внутренней поверхности визора. В урагане дыма и пламени угадывались очертания высокой башни с приплюснутой круговой конструкцией наверху. Должно быть, это и есть контрольная башня — его следующая цель.

Поле боя было усеяно трупами и обломками: разбитые десантные капсулы, самолеты, горящие бронемашины, чей экипаж был или уже мертв, или из последних сил цеплялся за жизнь. Все больше Железных Воинов спускалось на планету, и небо испещрили огненные всполохи. Кроагер и Форрикс, командующие двумя другими ротами, уже, наверно, сеют смерть среди жителей этого мира. Хонсю не мог допустить, чтобы в глазах Кузнеца Войны его достижения выглядели менее значительными.

— Братья, они в наших руках, но бой еще не окончен. За мной, к победе!

Хонсю поднял меч и побежал к контрольной башне, зная, что захват такой цели будет щедро вознагражден. Кратчайший путь по прямой превратился в утомительное петляние между лужами горящего топлива и грудами обломков, оставшихся от бронетехники. После трех месяцев скрытных передвижений в горах Хонсю чувствовал огромное облегчение, получив шанс выпустить на волю свою ярость среди всеобщей бойни. Даже не будучи колдуном, он ощущал едкий вкус кровопролития в насыщенном смертью воздухе Гидры Кордатус.

То тут, то там вспыхивали отдельные очаги сопротивления, но один лишь вид тридцати несущихся в атаку воинов, с головы до ног покрытых кровью, мог сломить мужество даже сильных духом. Когда Хонсю, наконец, добрался до башни, с его клинка непрерывным водопадом срывались тяжелые алые капли.

Он неохотно признал, что конструкция и оборонительные сооружения башни выглядели внушительно. Гвардейцы заняли заранее подготовленные позиции в редутах, расположение углов которых давало хороший сектор обстрела, сейчас пронизанный яркими вспышками лазерных выстрелов. За высокими стенами четырех связанных между собою берм виднелись антенны танков, но их расстановка Хонсю была пока не ясна. Бронированные бункеры, отмечающие четыре стороны света вокруг башни, поливали все вокруг потоком смертоносных пуль, превращая открытые участки местности в непроходимую ловушку.