Под куполом - Стивен Кинг

Ничего этого не произошло, и мы все знаем почему: из-за Купола, который запер наш город, отделив нас от остального мира. Но разве здравый смысл и процессуальные правила тоже заперты? Несущественно, насколько шокирующее преступление произошло, недоказанных обвинений недостаточно для оправдания такого обращения с Дейлом Барбарой и объяснения того, что новый шеф полиции отказался отвечать на вопросы, а также дать разрешение вашему корреспонденту убедиться, что Дейл Барбара еще жив, хотя отцу Доди Сендерс — первому выборному Эндрю Сендерсу — было разрешено не только посетить официально не обвиненного арестанта, но и унижать его…

— Фью! — присвистнула Рози, поднимая вверх глаза. — Ты действительно собираешься это напечатать?

Джулия махнула рукой в сторону кучи уже сложенных газет.

— Это уже напечатано. А что? Ты имеешь что-то против?

— Нет, но… — Рози быстро пробежала глазами оставшуюся часть статьи, которая была очень длинной и чем дальше, тем сильнее «пробарбовской». Заканчивалась она обращением к каждому, кто может иметь информацию, касающуюся этих убийств, откликнуться, и предположением, что после окончания кризиса, а он, безусловно, когда-то закончится, поведение жителей города в отношении этих убийств окажется в центре придирчивого внимания не только жителей штата Мэн или граждан Соединенных Штатов, а и всего мира.

— И ты не боишься накликать на себя неприятности?

— Это свобода печати, Рози, — произнес Пит тоном, который даже ему самому показался довольно неуверенным.

— Это то, что сделал бы Горес Грили, — твердо произнесла Джулия, и ее корги, который дремал на своем одеяле в уголке, поднял голову на знакомое имя. Увидев Рози, он подбежал к ней за ласками, и она его, естественно, погладила несколько раз.

— А у тебя есть что-то большее, чем написано здесь? — спросила Рози, положив ладонь на газетный лист.

— Кое-что, — ответила Джулия. — Это я пока что придерживаю. Хочу еще насобирать информации.

— Барби такого никогда бы не сделал. Но я все равно за него боюсь.

На столе встрепенулся один из мобильных телефонов. Его схватил Тони:

— «Демократ». Гай слушает. — Но, выслушав первые слова, он передал телефон Джулии. — Тебя. Полковник Кокс. И голос у него не праздничный.

Кокс. Джулия о нем напрочь забыла. Она взяла телефонную трубку.

— Мисс Шамвей, мне нужно поговорить с Барби, выяснить, насколько он продвинулся в прибирании к рукам административной власти в городе.

— Не думаю, чтобы вам случилось поговорить с ним в ближайшее время. Он арестован.

— Арестован? По какому обвинению?

— Убийство. Четыре случая, если точнее.

— Вы шутите.

— Мой голос вам кажется шутливым, полковник?

Упала минута тишины. На ее фоне Джулия слышала в телефоне отдаленную болтовню многих людей. Когда Кокс вновь заговорил, голос его звучал уже не так бодро.

— Расскажите мне все.

— Нет, полковник Кокс, не вижу возможности. Последние два часа я занималась как раз тем, что писала об этом, а, как говорила мне маленькой моя мама, не следует дважды пережевывать одну и одну и ту же капусту. Вы все еще в Мэне?

— Касл Рок. Здесь наша передовая база.

— Тогда я предлагаю вам встретиться со мной там, где мы виделись в прошлый раз. На Моттонской дороге. Я не смогу подарить вам завтрашний номер «Демократа», хотя он и бесплатный, но я смогу развернуть газету против Купола, чтобы вы сами прочитали.

— Перешлите мне ее по электронной почте.

— Не перешлю. Я считаю электронную почту неэтичным орудием газетного бизнеса. В этом смысле я весьма старомодная особа.

— Вы, дорогая госпожа, весьма раздражающая особа.

— Возможно, я и раздражающая, но вам я отнюдь не дорогая госпожа.

— Скажите мне одно: это подстроено? Каким-то образом здесь замешанны Сендерс и Ренни?

— А вы как думаете, полковник, медведи срут в лесу?

Тишина. Немного погодя, он наконец-то отозвался:

— Я буду там через час.

— Я приеду в компании. С работодателем Барби. Думаю, вас заинтересует то, что она может рассказать.

— Хорошо.

Джулия выключила телефон.

— Рози, хочешь ненадолго съездить со мной к Куполу?

— Конечно, если это поможет Барби.

— Надеяться можно, но мне кажется, что тут нам самим о себе надо заботиться.

Джулия переключила свое внимание на Тони и Пита.

— Вы сами закончите составлять газеты? Перед тем как идти отсюда, положите пачки газет возле дверей и заприте офис. Хорошенько высыпайтесь, потому что завтра нам всем работать уличными разносчиками. Этот номер придется распространять классическим образом. Чтобы газета попала в каждый дом в городе. В отдаленные фермы. И в Восточный Честер, конечно. Там много новоселов, теоретически они должны быть менее податливыми мистическому влиянию Большого Джима.

Пит поднял вверх брови:

— Наш мистер Ренни со своей командой хороший игрок на своем поле, — объяснила Джулия. — На чрезвычайном городском собрании в четверг он вылезет на трибуну и будет стараться завести город, словно карманные часы. Но первая подача принадлежит гостям, — она показала на газеты. — Это наша первая подача. Если эти материалы прочитает достаточно народа, он вынужден будет ответить на много трудных вопросов, прежде чем провозглашать заготовленную речь. Возможно, нам удастся чуточку сбить ему темп.

— А может, и не чуточку, если узнаем, кто бросал камни в «Фуд-Сити», — сказал Пит. — И знаете, что? Я думаю, мы узнаем. Все это было придумано на ходу. Там должны торчать какие-то нескрываемые концы.

— Я лишь надеюсь, что Барби будет еще жив, когда мы начнем за них тянуть, — сказала Джулия и посмотрела на часы. — Идем, Рози, покатаемся. Горес, хочешь с нами?

Горес хотел.

18

— Можете меня здесь высадить, сэр, — сказала Сэмми. Они остановились возле симпатичной усадьбы в ранчо-стиле. Хотя дом стоял темным, лужайка была освещена, потому что местность эта находились рядом с Куполом, где вдоль границы Честер Милловского Харлоу сияли яркие прожектора.

— Хо щё пива на дорогу, мисси Лу?

— Нет, сэр, моя дорога заканчивается здесь.

Правда, это было не совсем так. Она еще должен вернуться в город. В желтом подкупольном сиянии Алден Динсмор выглядел не сорокапяти, а восемьдесятипятилетним. Никогда в жизни она не видела такого печального лица… кроме, разве, собственного в зеркале в госпитальной палате, прежде чем отправиться в это путешествие. Она наклонилась и поцеловала его в щеку. Укололась губами о щетину. Он приложил ладонь к тому месту и хоть слабенько, но улыбнулся.