Трагедии - Еврипид

Орест 660 Но кто ж она? Как истая гречанка

Про Илион она пытала нас

И про возврат ахейцев из-под Трои,

Про вещего, что по полету птиц

Гадал отцам, и про того, что имя

Ахиллово носил; Агамемнона

Горела знать судьбу она жены,

Детей его — и как о них крушилась!

Сомненья нет: она чужая здесь —

И Аргос ей отчизна. Для чего бы

Иначе ей гонца искать, зачем

Расспрашивать и с Аргосом сливаться

В желании и счастии зачем?

Пилад Твои уста меня опередили:

Мгновение — и что бы я сказал?

Что ж я скажу еще: вот разве только

670 Что бедствия царей кругами в мире

Расходятся широко, и кого,

Кого они при этом не заденут!

Но речь ее коснулась одного...

Орест Чего, скажи, и сам поймешь яснее...

Пилад Чего? Иль знать, что ты убит, и жить —

Позором мне не будет? Иль не вместе

Мы плавали? Иль страшно смерть делить?

Иль в Аргосе мне и в земле Фокидской,

Ущельями богатой, не прослыть

Предателем твоим, коли узнают,

Что я один остался жить, и разве

Не скажет чернь[416] — а злые языки

680 Меж черни есть, — что я, недугом дома

Обрадован аргосского, на трон

Замыслил твой,[417] моей жены наследье?

Так вот чего боюсь я и стыжусь.

О нет! О нет! С тобою вздох последний

И я отдам, царевич, и пускай

С тобой меня и режут и сжигают:

Я друг — и я укоров не снесу!

Орест Поудержи язык! С меня довольно

И собственных несчастий — я, судьбе

Покорствуя, переношу их тяжесть,

Но их нести вдвойне я не согласен.

Ты говоришь про горе и позор,

690 И мне в удел ты их даешь, товарищ,

Невинного мне обрекая друга...

В чем зло, скажи, коль, гневом покорен

Богов, я жизнь покину? Но, спокойной

И чистою семьей любимый муж,

За что же ты погибнешь? Оставайся

В живых, Пилад, и от моей сестры,

Которую тебе я в жены отдал,

Рождай детей; ты славу воскреси

Атридову, да не погаснет род

Отцовский наш без семени в Элладе...

Ты должен жить!.. Вернись под отчий кров.

Когда ж к брегам Эллады ты причалишь

700 И в Аргос наш, привольный для коней,

Войдешь, Пилад, — тебя я заклинаю

Десницею: насыпь могилу мне[418]

И памятник поставь, и пусть Электра

Слезою гроб и локоном почтит.[419]

Смотри ж, не брось сестры моей: безродной

Она тебе достанется, Пилад!

Прости мне. Друг любимый! Вырастали,

Охотились мы вместе, и каких

710 Не выносил со мной ты бед! Прости...

Оракул нам солгал, нас Феб искусно

Подальше от Эллады заманил,

Чтоб не краснеть за прежние вещанья,

Тот Феб, которому я отдал жизнь, кого

Я слушался, безвольный, убивая

Родную мать, — и за кого умру.

Пилад Могилою почту тебя и ложа

Сестры твоей я не предам, а ты,

Несчастный друг, ты мне в Аиде будешь

Дороже, чем теперь. Но ведь еще

720 Оракулом не предан ты, хоть близок

От шеи нож. Бывает и в беде

Исход благой, когда судьбе угодно.

Орест

(вглядываясь в дверь, которая медленно отворяется) Довольно слов: Феб не поможет мне!

Смотри — она идет, и смерть за нею.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Из средних дверей выходит Ифигения в сопровождении нескольких прислужниц, которые несут за нею сосуды с медом, маслом, молоком, белые ткани и ножи.

Ифигения

(обращаясь к тем слугам, которые ничего не несут) Идите в дом, вы нужное жрецам

Устроите...

(Обращаясь к Оресту и Пиладу.) Вот он, мой складень частый,

И вот что я скажу вам, пришлецы:

Опасности меняют человека;

730 Пройдет беда — осмелится, глядишь,

Уж он не тот. Меня невольный трепет

Охватит, как подумаю: а что,

Как он, домой вернувшись, о посланье

И думать позабудет, мой посол?