Источник - Александр Беловец

Не знаю, как бы сложилась моя судьба, будь то обычные стражи, но мне посчастливилось попасть именно к тем воинам, что осели в Заозерье после обучения в Храме. Один из них — Самер — взял меня к себе домой. Он выслушал мою историю и спросил чего я хочу, а я ответила, что хочу научиться убивать… Потом он отвёл меня в порт и, переговорив с каким-то человеком, отдал ему. Он-то и доставил меня в Храм.

Все её слова были пропитаны такой безграничной тоской, что Колину вдруг захотелось прижать девушку к себе и утешить. Стряхнув с себя оцепенение вызванное воспоминаниями Айсы, он чересчур резко произнёс:

— Хватит на сегодня историй! Ложись-ка спать, — и, отняв у наёмницы меч, который она так и не выпустила, снова разместился рядом с другом.

Девушка гневно посмотрела на него, но потом вспомнила про клятву и надула губы. Демонстративно повернувшись спиной к сержанту, она закрыла глаза и отдала команду телу расслабиться. Вскоре за расслаблением пришёл и глубокий сон. В Храме их учили засыпать, не когда хочется, а когда нужно.

А Колин, злясь на себя за этот выпад, стал разглядывать ауру Айсы, гадая, сможет ли он определить спит она или нет. Через некоторое время ему показалось, будто цвета несколько поблёкли и стали прозрачнее. Он окликнул наёмницу по имени, но та даже не шелохнулась. В ауре так же не произошло никаких изменений. Посчитав, что если бы девушка притворялась, он бы это понял, Колин решил заняться Скахетом. За всеми этими историями, он совсем о нём позабыл. Пора навёрстывать.

Как и в прошлый раз сержант закрыл глаза и, обратившись ко внутреннему взору принялся разглядывать центр своего шрама. Так же как и тогда яркая точка заполнила собой всё вокруг. После лёгкого головокружения и чувства полёта Колин очутился всё на том же холме. Только теперь травы под ногами не было. Вместо неё оказалась земля слегка рыжеватая и потрескавшаяся от засухи. Это несколько удивило сержанта, но больше всего его поразил тот факт, что рядом лежал Скахет. Каким-то непостижимым образом Колину удалось протащить искру сознания друга в астрал вместе со своей. Сержант очень бы удивился, если бы ему сообщили о том, что подобное не удавалось никому со времён падения Империи Схетхе. Но просветить неуча было некому, и Колин немедля стал разглядывать лежащего друга. И буквально сразу же обнаружил то, чего не должно было быть. Тело Скахета продолжало сочиться разноцветными ниточками, которые сливаясь воедино, образовывали над воином радужный фон.

«Но ведь я же залатал прореху, — удручённо подумал сержант. — Почему тогда она продолжает сочиться? Ничего не понимаю».

Он присел рядом с другом и пригляделся повнимательней.

— Жизнь из него будто через поры вытекает, — задумчиво произнёс Колин. — Но разве в ауре бывают поры? Хотя, что я о ней вообще знаю? Ведь ещё недавно и видеть-то её не мог… А что если предположить, что так и есть? Тогда как быть? Как его изолировать от внешнего мира?.. Изолировать! — сержант хлопнул себя по лбу. — Ну, конечно же! Так же как я изолировал собственную силу. Должно получиться.

Колин напитал ладони энергией и принялся водить ими над телом лежащего друга. Нити всколыхнулись и разлетелись радужным туманом, но это сержанта не остановило. Наоборот он только ускорил движения рук, и они замелькали, словно челноки в швейном станке. И эффект не заставил себя долго ждать. Тело Скахета постепенно начало покрываться молочной дымкой, которая становилась всё плотнее и плотнее. Утекающие из воина жизненные соки, столкнувшись с появившейся на их пути преградой замедлились, и стали возвращаться обратно. Через некоторое время Скахет оказался под плотным белёсым коконом. Ещё миг и контур кокона замкнулся, а Колин отвалился от тела друга, едва дыша. Его словно выжали как какой-то плод. А затем собрали остатки и выжали ещё раз. Но игра стоила свеч. Молочный кокон, замкнувшись, стал прозрачен, словно капля росы и лишь радужные всполохи, бьющиеся в него изнутри, напоминали о проделанной работе.

«Проще простого» — вяло подумал сержант и отключился…

Когда он открыл глаза, то поначалу не смог определить, где находится. Отовсюду лился мягкий розоватый свет, а небо над головой шевелилось. Так и лежал, пытаясь понять астрал ли это или реальный мир пока волосы не всколыхнул порыв ветра. Тогда-то чувства и вернулись на место. Сержант понял, что лежит на влажной земле рядом с костерком, подмигивающим рассветному небу искрящимися «глазами». Над головой шелестит листва, а из леса доносятся переливы ранней птахи. Он повернулся на бок и вдруг ощутил резкую боль в груди. Откинулся обратно и стал ощупывать больное место. Оказалось, это дала о себе знать та рана, что ему нанёс Тарм. За всей этой суетой Колин благополучно о ней забыл, за что и поплатился. Рана успела загноиться.

— Ничего, сейчас мы это исправим, — сквозь зубы процедил сержант и положил ладонь поверх раны.

Привычное мысленное усилие и… ничего. Никакого отклика. Ещё раз — тщетно. Внутренняя энергия отказывалась отзываться.

— Что за чёрт? — Колин в который раз попытался напитать ладонь энергией, но ничего не получилось. Словно её никогда и не было. — Неужели я лишился магии?! — пронзила мозг ужасная мысль. Сержант уже успел привыкнуть к своим новым способностям, каждый раз открывая в себе что-то новое и вот, пожалуйста. Он обратился ко внутреннему взору и это ему легко удалось.

«Фуф, — облегчённо подумал Колин, — выходит мои способности на месте. Видимо просто нет сил. Но почему же тогда шрам не светится?»

Он перевёл взор и скорее даже не увидел, а ощутил слабую пульсацию, исходящую из центра шрама.

«Ясно. Значит, всё-таки светится. Видать перестарался я там в астрале. В следующий раз нужно быть поосторожней».

С этими мыслями сержант сел и огляделся. Скахет лежал на том же месте, и лицо его приобрело землистый оттенок. Колин вскочил, забыв даже про собственную рану и приложил пальцы к жилке на шее воина. Пульс прощупывался, но очень слабо. Тогда сержант переключился на ауру друга, и чуть было не вскрикнул от восторга. У него получилось — Скахет больше не умирал, хотя и здоровым назвать его тоже было нельзя. Он словно оказался под прозрачным колпаком. Теперь жизненная энергия, вытекающая из тела воина, возвращалась обратно, подпитывая тем самым саму