История Рима (с иллюстрациями) - Сергей Ковалёв

Независимо от своего происхождения сборник — весьма низкого каче­ства (несколько лучше первые биографии до Каракаллы). У его авторов нет никакого исторического чутья: важные факты тонут в массе невообра­зимого вздора и ужасающих пустяков. Еще хуже то, что в биографиях при­водятся заведомо ложные факты; в частности, почти все документы (на­пример, письма императоров) фальшивые.

К счастью, для II и III вв. мы обладаем некоторыми другими литератур­ными источниками, которые хотя бы частично могут компенсировать убо­жество «Scriptores». Из них на первом месте нужно поставить произведе­ние Геродиана, сирийца по происхождению (около 170 — около 240), под названием «Восемь книг истории от смерти божественного (divi) Мар­ка». Оно написано по-гречески, охватывает период от смерти М. Аврелия (180 г.) до смерти Максимина (238 г.). Хотя Геродиан риторичен и поверх­ностен, но иногда он сообщает ценные сведения.

В IV в. жил последний крупный римский историк — Аммиан Марцеллин, уроженец Антиохии на Оронте (родился около 330 г.). Он был импе­раторским чиновником, был близок к императору Юлиану и принимал уча­стие в его походах. Аммиану принадлежит большая «История» в 31 книге, охватывающая период от императора Нервы до смерти императора Валента (96—378). Уцелело от нее только 18 последних книг (с 14 по 31), охватывающих 352—378 гг. Аммиан трезв, объективен и пользовался хо­рошими источниками. Большое значение имеет то обстоятельство, что он прекрасно знал военное дело. Значительный интерес представляют его многочисленные экскурсы географического и этнографического характе­ра, тем более ценные, что с некоторыми странами автор ознакомился пу­тем личных наблюдений. Однако язык Аммиана очень труден: он вычурен и напыщен до того, что иногда его невозможно понять.

Из второстепенных историков IV—V вв., кроме указанных выше (Евтропия, Аврелия Виктора, Орозия и др.), нужно отметить Зосима, писателя конца V в. Этот ярый противник христианства написал на греческом язы­ке «Новую историю» в 6 книгах, почти целиком сохранившуюся. В ней он кратко сообщает о событиях с эпохи Августа до конца IV в. Более подроб­но излагается история с 395 по 410 г. (5—6-я книги). Достоинством Зоси­ма является полная свобода от риторических прикрас.

Вместе с распространением христианства и упадком исторической мыс­ли античности, начиная с III в., появляется и получает широкое распро­странение особый тип исторических сочинений. Это всемирные хроники, содержащие краткие обзоры событий всеобщей истории, начиная с «со­творения мира» и кончая чаще всего временем, в котором жил автор. Ли­шенные всякого самостоятельного научного значения, такие хроники, од­нако, иногда содержат указания на неизвестные нам факты, поскольку они пользовались недошедшими до нас источниками.

Среди позднеантичных хронистов на первое место нужно поставить Секста Юлия Африкана, пресвитера в Александрии, жившего в III в. Ему принадлежит хронологический обзор в 5 книгах событий всемирной истории от «сотворения мира» до 221 г. Хроника Юлия до нас почти не дошла, но она послужила главным источником и образцом для хрони­ки Евсевия, епископа Кесарийского (около 260—340), так называемого хронографа 354 г., и для большинства византийских хроник: Иоан­на Малалы (VII в.), Георгия Амартола (IX в.), Георгия Синкела (начало IX в.) и др.

Христианская и антихристианская литература Поздней империи дает материал не только по истории религии, но и по общей истории.

Из христианских писателей нужно упомянуть того же Евсевия Кеса­рийского, написавшего, кроме хроники, «Церковную историю» в 10 кни­гах; ритора Лактанция (начало iV в.), «отцов церкви» Оригена (II в.), Тертуллиана (II—III вв.), Иеронима (IV—V вв.) и др.

Многочисленная антихристианская литература, разумеется, сохрани­лась хуже, и часто скудные сведения о ней мы черпаем только из цитат ее противников — апологетов христианства. Среди этой литературы выда­ются сочинения Цельса (II в.), Порфирия (III в.), императора Юлиана От­ступника (IV в.) и ритора Либания (iV в.).

Научная литература II в. представлена знаменитой «Системой астро­номии» александрийца Клавдия Птолемея, которая является ярким сим­птомом начавшегося упадка научной мысли, и многочисленными меди­цинскими работами Клавдия Галена, придворного врача императора Коммода.

Философия последних столетий Империи все более теряет научный дух и превращается в этику и религию. «К себе самому» Марка Аврелия слу­жит классическим образцом позднего стоицизма и прекрасным памятни­ком общественных настроений второй половины II в. Сочинения неопла­тоников (Плотина, Порфирия, Ямвлиха и др.) также могут быть использо­ваны как исторический источник, выходящий за рамки истории религии и религиозной философии III—IV вв.

Богатая юридическая литература позднеимператорского периода пред­ставлена немногими сохранившимися произведениями и многочисленны­ми фрагментами великих юристов II—III вв.: Гая («Институции» — учеб­ник права), Папиниана, Домиция Ульпиана, Юлия Павла и др. О законода­тельных сборниках императорского периода будет сказано ниже.

Художественная литература поздней империи была верным зеркалом общественных отношений своей эпохи. Сатиры Лукиана, этого, по выра­жению Энгельса, «Вольтера классической древности» (Соч., т. 22, с. 469), и философский роман Апулея «Золотой осел» дают богатейший материал по II в. У поэта Авзония мы найдем множество интересных фактов по куль­турной истории Галлии IV в. Такое же значение для Галлии V в. имеют письма и стихотворения Сидония Аполлинария. Произведения талантли­вого поэта александрийца Клавдиана (конец IV в.) содержат богатый ма­териал и по общей истории его времени.

Первоисточники

Таковы литературные, в широком смысле этого слова, источники по истории Империи. Обратимся теперь к документальному материалу, т. е. к первоисточникам. По сравнению с республиканским периодом, этот ма­териал представлен гораздо богаче.

Законодательные сборники византийских императоров Феодосия II (пер­вая половина V в.) и Юстиниана (первая половина VI в.) представляют сводки ценнейшего юридического материала императорского периода.

Огромное большинство надписей (латинских и греческих), этой основ­ной категории первоисточников для римской истории, дошло как раз от императорской эпохи. Сюда относятся такие надписи, как знаменитый «Monumentum Ancyranum», императорские законы, эдикты, декреты, рес­крипты, письма, военные дипломы (указы об отставке), постановления се­ната, надписи муниципиев, коллегий и множество надписей частных лиц (на надгробных памятниках, зданиях, вещах и т. д.).

Важный документальный материал можно найти и на египетских папи­русах императорской эпохи. Например, на папирусе (правда, в сильно ис­порченном виде) дошел до нас знаменитый эдикт императора Каракаллы 212 г. (constitutio Antoniniana) о даровании прав гражданства всем свобод­ным жителям Империи.

К римским монетам полностью применимо то, что выше было сказано о количественном распределении надписей: от императорской эпохи их до­шло неизмеримо больше, чем от республиканской. Монеты являются весь­ма важным первоисточником. Они помогают нам определять направление и характер экономических связей. С их помощью мы устанавливаем имена и титулатуру отдельных императоров или узурпаторов императорской влас­ти, а также их наружность. Для так называемой иконографии император­ской эпохи монеты служат важнейшим источником. Наконец, характер че­кана монет и процентное содержание в них благородных металлов дают воз­можность делать выводы об общем состоянии экономики, техники и культуры в ту эпоху, к которой принадлежит данная группа монет.

Многочисленные вещественные памятники императорской эпохи до­полняют письменные источники, а в некоторых случаях служат единствен­ным источником нашей информации о целых крупных разделах культур­ной истории. Раскопки Помпей дали неоценимый материал, характеризу­ющий жизнь небольшого италийского города во второй половине I в. н. э. На колоннах Траяна и М. Аврелия, до сих пор стоящих в Риме, изображе­ны сцены, прекрасно иллюстрирующие военное дело римлян II в. Раскоп­ки в римских провинциях — Африке, Галлии, Германии, Сицилии, Малой Азии и др. — вскрывают последний расцвет и надвигающееся крушение римской системы во II—III вв.

Одним из важнейших документальных памятников эпохи Империи является знаменитый «Monumentum Ancyranum» — «Анкирский памятник», с которого, собственно, и начинается документальная тра­диция Империи. Эта большая надпись, известная еще и под названи­ем «Деяния божественного Августа» (Res gestae divi Augusti), пред­ставляет собой автобиографическое сочинение императора Октави­ана Августа, составленное на склоне лет в 14 г. н.э. (Светоний, Ав­густ, 101, 4). Ценность этого памятника заключается не только в ис­торических сведениях о принципате Августа, но и в том, что «Дея­ния» — это своеобразная идеологическая программа принципата. Август не фальсифицирует факты, но часто прибегает к умолчани­ям, недомолвкам, искусной группировке материала, так что создает­ся образ идеального правителя. После смерти Августа надпись с тек­стом «Деяний» выгравировали на бронзе и выставили у его мавзо­лея в Риме. Август был обожествлен, и культ его распространился по всем римским провинциям. На стенах храмов, воздвигнутых в честь нового бога и богини Ромы, поместили текст «Деяний» в под­линнике и в греческом переводе.