Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира - Ерофей Трофимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если быть точным, то он вообще о нем ничего не знал. Даже имени. Пока парень рассматривал возможного претендента на руку юной графини, ее папаша решительно отодвинул супругу и, подойдя к неизвестному, принялся ему что-то втолковывать.
«Похоже, и тут без драки не обойдется», – мрачно вздохнул Елисей, наблюдая за ними.
Мужчина, выслушав графа, заметно оживился и, выпрямившись, принялся высматривать среди танцующих кого-то. Кого именно, Елисей уже не сомневался. Графиня, глядя на все эти телодвижения мужа, тяжело вздохнула и, покачав головой, отправилась обратно. Подойдя к парню, она задумчиво похлопала сложенным веером по ладони и, решительно качнув головой, негромко заявила:
– Боюсь, князь, муж мой решит это дело по-своему.
– Вы о том лысеющем чиновнике средней руки? – хищно усмехнулся Елисей.
– Это барон Латынич, из княжества Польского. Служит при дворе в чине письмоводителя дипломатического корпуса, – пояснила графиня с некоторым возмущением.
– Пшек, значит, – фыркнул парень. – Из шляхтичей или магнат?
– Барон, а значит, истинный шляхтич, – наставительно пояснила графиня.
– Тем лучше. Значит, от боя бегать не станет, – кивнул Елисей, с хрустом сжимая кулаки.
– Вы в своем уме? – испуганно ахнула женщина.
– Ваше сиятельство. Не будь я в своем уме, уже бы выкрал дочку вашу и по нашим законам к вам сватов заслал. Со стрельбой и музыкой, – иронично усмехнулся Елисей. – А так придется пшека этого просто пристрелить, чтобы под ногами не путался. Счастье родича мне важнее, нежели чьи-то амбиции.
– Не делайте поспешных движений, князь, – быстро ответила графиня. – Муж еще может передумать. Я поговорю с ним, – заверила она и поспешила обратно к супругу.
Наблюдая за ней краем глаза, Елисей встал так, чтобы со стороны казалось, будто он смотрит на новоявленного жениха. Подскочив к мужу, графиня принялась ему что-то горячо втолковывать, то и дело взмахивая зажатым в руке веером. Граф, выслушав ее, растерянно покосился в сторону замершего, словно статуя, парня, после чего, тряхнув головой, решительно направился к нему.
– Князь Халзанов, если не ошибаюсь? – произнес он, вставая перед Елисеем.
– Именно так, ваше сиятельство. Елисей Григорьевич Халзанов, есаул казачьего войска, директор школы пластунов, к вашим услугам, – склонил Елисей голову.
– Жена мне сказала, что вы собираетесь убить одного из моих гостей. Это недопустимо, – с ходу заявил граф.
– Убить? Господь с вами, граф. Скорее, поставить к барьеру. Я не разбойник и убиваю только в бою или на дуэли, – ровно, словно говорил о чем-то ерундовом, ответил парень.
– Но, но… – граф явно не мог подобрать слов, чтобы хоть как-то осадить этого дикаря.
– Не беспокойтесь, граф. Вашего дома это не коснется. Я брошу ему вызов по окончанию вашего прекрасного приема, – заверил Елисей.
– Но зачем же так круто? – нашелся наконец граф. – Вы понимаете, что после этого все дома для вас в столице будут закрыты? К тому же его величество очень не любит дуэлей.
– Но это не мешает дворянам стреляться. Даже женщинам, – усмехнулся парень. – А собственно, чего вам-то беспокоиться? В опалу я попаду. Не привыкать. Могу вас заверить, граф, что столица мне вообще не интересна. А вот счастье родича для меня важнее мнения всего высшего света, вместе взятого. И смею вас уверить, что дочь ваша будет так же счастлива с княжичем. Подумайте, что вам важнее. Счастье дочери или ваши дела.
– Да как вы смеете?!
– Смею, граф, – рыкнул Елисей так, что тот невольно осекся. – Родич мой за государство наше руку потерял на фронте и продолжает ему служить, даже несмотря на увечье свое. А пшек этот из-за стола своего вылезает с грехом пополам. Шляхтич он. Чернильная душа.
В голосе парня прозвучало столько презрения, что услышь его какой-нибудь гусарский полк, драться пришлось бы со всем подразделением сразу.
– Видать, правду про вас, кавказских, говорят, что с вами вообще никакого сладу нет, – растерянно проворчал граф.
– Отдайте дочку княжичу, граф, и ничего не будет. А этому… другую пообещайте, что ли. Детей у вас много, слава богу. Глядишь, еще и с прибытком останетесь.
– Вы это о чем? – окончательно растерялся граф.
– Да о внуках. В детях своих мы продолжение свое получаем, сударь. Только в них. А все остальное тлен и суета, – вздохнул Елисей, опуская ладони на рукоять кинжала.
– Это правда, что род Буачидзе в родстве с последним царем Грузии?
– Правда. Да вы и сами в том убедиться можете. В геральдической палате спросите, расскажут, – пожал Елисей плечами.
– Признаться, озадачили вы меня, князь, – растерянно проворчал граф, рассматривая награды на черкеске парня.
– Удивил, значит, победил, – нахально усмехнулся Елисей.
– Уж простите, но я по гражданской части служил всегда, – нехотя признался граф.
– Тоже дело полезное, – вежливо кивнул парень. – Главное, чтобы человек на благо страны своей служил. Честно, – многозначительно закончил он.
– Что вы хотите этим сказать? – моментально насторожился граф.
– Уж простите великодушно, ваше сиятельство, но не верю я полякам, – ответил Елисей с обезоруживающей улыбкой. – Если как следует вспомнить, то княжество это никогда к России добрым не было. Всегда норовило от него кусок откусить. К тому же католики они. Там, насколько я знаю, в основном иезуиты заправляют. А что это за орден, думаю, вы лучше меня знаете.
Говорить Елисей старался полунамеками. Так, чтобы заронить в голову собеседника некоторые сомнения. Дальше он и сам справится. Главное, начать.
– Он вроде православный, – машинально отозвался граф и, чуть вздрогнув, удивленно добавил: – А признаться, я толком этого и не знаю.
– Вот видите, – тут же зацепился за эту занозу Елисей. – Неужто и вправду хотите дочку католику отдать? А Ильико точно православный. Я на его сестре женат был. Так нас в церкви сразу венчали, без вопросов всяких.
– Были? – отреагировал граф.
– Убили ее. Бандиты. Когда к отцу в Тифлис ехала. Я тогда на службе был, – коротко пояснил Елисей, вздохнув.
– Простите, князь, – сочувственно вздохнул граф.
– Бог простит, ваше сиятельство. Так что вы решили? Или вы пшеку тому уже и слово дали?
– А что если так? – пытливо посмотрел на него граф.
– В таком разе только смерть его вас от слова освободить может. Но вы не беспокойтесь. Все честь по чести будет. Дуэль, секунданты, доктор.
– Вы в своем уме? – испуганно охнул граф. – Вас же за это на каторгу, в острог.
– Господь с вами, – рассмеялся Елисей. – Я же сказал, все будет честь по чести. Так, что и придраться не к чему будет. А что до каторги, так на Кавказе опаснее. Там
