Великий Сталин - Сергей Кремлев

После смерти Сталина объединенное МВД – МГБ принял Берия, и Игнатьев становится секретарём ЦК, но ненадолго – до 5 апреля 1953 года, когда его, ещё недавно члена Президиума ЦК, опросом освободили от обязанностей секретаря ЦК, а 28 апреля опросом же вывели из состава ЦК «ввиду допущенных серьёзных ошибок в руководстве бывшего МГБ СССР».

По предложению Берии, поддержанному другими членами Президиума ЦК, Комитету партийного контроля при ЦК было поручено рассмотреть вопрос о партийной ответственности Игнатьева. Впрочем, благодаря заступничеству Маленкова он отправляется в Башкирию – всё тем же первым секретарём. После ареста Берии Игнатьева, по предложению теперь Хрущёва, заявившего 7 июля 1953 года, что Игнатьев-де был исключён «по известному навету», восстанавливают в ЦК. С июня 1957 года он – первый секретарь Татарского обкома КПСС, откуда в октябре 1960 года отправляется на пенсию. Умер Игнатьев в 1983 году, похоронен на Новодевичьем кладбище, но уже в 1954 году в трёхтомном «Энциклопедическом словаре», издаваемом Государственным научным издательством «Большая Советская Энциклопедия», биографическая справка на члена ЦК КПСС Игнатьева почему-то отсутствует.

Эта фигура лично для меня давно смутна. Кто-то считает его креатурой Хрущёва, кто-то – Маленкова, но вряд ли в 1951 году 47-летний заведующий отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК стал бы параллельно ещё и министром ГБ без интереса к нему Сталина.

Что же до Маленкова и Хрущёва, то, скорее всего, Игнатьева в разное время поддерживали оба, потому что оба имели с ним дело по работе, а способности у Игнатьева были. Зато, похоже, не было принципиальности, и, похоже, он был идеальным исполнителем воли того, кто его своей воле подчинял.

Так что, по моему мнению, «качели» карьеры Игнатьева после смерти Сталина, после смерти Берии и после падения Маленкова сами по себе способны дать пищу для раздумий о возможной роли Игнатьева в многослойном заговоре против Сталина. Небезынтересны в этом отношении и «инфаркт» Игнатьева в момент подведения итогов по «делу врачей», и его отсутствие на том заседании Бюро Президиума ЦК, где обсуждалось обнародование этого «дела».

Причём линия Берии по отношению к Игнатьеву лишний раз доказывает не только непричастность Берии к антисталинскому заговору, но и наличие у Берии серьёзных подозрений и догадок относительно роли как Игнатьева, так и кое-кого повыше в смерти Сталина.

Не исключено, что Игнатьева в заговоре против Сталина использовали и «втёмную», ловко подсовывая нужных злоумышленникам людей. Ведь и Хрущёва могли использовать так же, хотя я склонен считать, что он смерти Сталина к весне 1953 года желал вполне сознательно.

Известный сотрудник Берии, генерал Судоплатов, позднее вспоминал, что в конце февраля 1953 года, за несколько дней до смерти Сталина, он заметил в поведении Игнатьева «нарастающую неуверенность».

Судоплатов же писал, что после смерти Сталина Берия добивался ареста Игнатьева, однако поддержки в Президиуме ЦК не получил. Судоплатов связывает инициативу Берии с участием МГБ в деле с врачами, но Берия в любом случае не мог не понимать, что уж тут-то Игнатьев ни при чём – вести дело, находившееся на контроле у Сталина, министр ГБ был обязан. Так что, скорее всего, арестовать Игнатьева Берия хотел в целях расследования обстоятельств смерти Сталина. Но, похоже, наткнулся на такое сопротивление, что предпочёл временно отступить.

Повторяю, я не могу утверждать, что Игнатьев сознательно подключился к заговору против Сталина, что он Сталина ненавидел. Но его могли тонко и подло запутывать, провоцировать, пугать Сталиным… Ведь с начала 1952 года «игра» для всех антисталинских сил внутри страны и вне её приобретала всё более острый характер. Сталин уже проводил частичные кадровые чистки, но готовился к ещё более серьёзным кадровым чисткам в атмосфере широкой критики нижестоящими вышестоящих.

С одной стороны, это означало бы укрепление советского общественного строя за счёт развития в нём социалистической демократии, ранее более провозглашаемой, чем реализуемой, в силу суровых для СССР времён.

С другой стороны, это резко сузило бы кадровую базу для той многонациональной «пятой колонны», без которой Западу, США и Золотой Элите мира нельзя было и мечтать об ослаблении и уничтожении СССР и лагеря социализма.

Запад напирал. 5 июня 1952 года председатель Комитета информации при МИД СССР В. Зорин в совершенно секретном спецсообщении Сталину писал о намерении США и Англии создать в районе Балкан военно-политический блок «в составе Югославии, Греции и Турции, в котором могли бы принять участие Италия, другие средиземноморские страны и Австрия…»

Свести в один блок такие страны было непросто, и Зорин писал также о планах создания «более широкого средиземноморского блока, который объединял бы под американским руководством как балканских сателлитов США и Турцию, так и Испанию и арабские страны».

И это был лишь один из элементов той мозаики, которая прежде всего для Сталина складывалась во вполне определённую и вполне зловещую – если ничего не предпринимать – картину.

Ситуация обострялась, Запад не хотел честного партнёрства и открытого соревнования двух социальных систем. Золотая Элита мира хотела сохранить не своё политическое и экономическое лидерство в мире, а обеспечить себе безраздельную монополию на власть над миром.

Всему этому мешали прежде всего СССР Сталина и сам Сталин.

Узел затягивался…

22 марта 1952 года закончилось более чем трёхлетнее следствие по делу еврейских националистов из Еврейского антифашистского комитета, а 8 мая 1952 года в зале клуба МГБ имени Дзержинского начался суд по делу ЕАК, который закончился 18 июля 1952 года. Не были ли связаны эти события и операция по разложению Власика и его дискредитации с целью удаления Власика от Сталина и начала операции уже против Сталина?

А может, операция против Власика как начальная фаза операции против Сталина была инициирована внутренней «партоплазмой»?

А может, эта операция или некие другие действия, имеющие конечной целью смерть Сталина, были задуманы и производились троцкистами или другими ненавистниками Сталина?

Сложно сказать… Но то, что что-то и кем-то готовилось, отрицать сегодня уже нельзя. Причём сегодня возникает немало и других вопросов, скажем, таких…

Кто инициировал совмещение Игнатьевым должностей и министра ГБ, и начальника Управления охраны МГБ?

И зачем было принято это «временное» решение, растянувшееся почти на год?