Cинтез йоги - Шри Ауробиндо

Однако эти гуны являются только преобладающими силами в каждой части нашей сложной системы. Три качества смешиваются, образуют различные сочетания и противоборствуют в каждом звене и в каждой фибре нашей запутанной психологии. Умственный характер сделан ими, характер нашего разума, характер нашей воли, характер нашего морального, эстетического, эмоционального, динамического, воспринимающего существа. Тамас вносит во все невежество, инертность, слабость, недееспособность, которая причиняет страдание нашей природе, Тамас затемняет разум, делает его неспособным к познанию и безрассудным, он заставляет придерживаться привычных представлений и механических мыслей, вызывает нежелание думать и знать, сужает ум, закрывает перспективу, обрекает на хождение по кругу умственной привычки, от него — темные и сумеречные места в сознании. Тамас вносит бессильную волю, недостаток веры, уверенности в себе и инициативы, неприязнь к действию, Тамас не склонен стараться и стремиться, от него — скудость духа и малодушие; Тамас вносит в наше моральное и динамическое существо косность, трусость, подлость, леность, распущенную подчиненность мелким и низменным побуждениям, беспомощные уступки нашей низшей природе. Тамас вносит в нашу эмоциональную природу бесчувственность, апатичность, недостаток сочувствия и искренности, от него — замкнутая душа, черствое сердце, быстро истощающаяся привязанность и вялость чувств; в нашу эстетическую и чувствующую природу Тамас вносит тусклое восприятие, ограниченную отзывчивость, нечувствительность к красоте, всё, что производит в человеке низкое, тупое и грубое состояние духа. Раджас наделяет нашу обычную активную природу всем хорошим и дурным; когда он не сдержан достаточными элементами Саттвы, он обращается к эгоизму, своеволию и насилию, он способствует искаженному, упрямому или преувеличенному действию рассудка, цепляющегося за предвзятое мнение, предубеждение и ошибку, от него — раболепство разума перед нашими желаниями и предпочтениями вопреки истине, фанатический или сектантский образ мыслей, своенравие, гордыня, высокомерие, себялюбие, жажда славы, чванство, жадность, жестокость, нетерпимость, завистливость, эгоизм любви, все грехи и страсти, преувеличения восприятия, болезненная впечатлительность и извращения чувствующего и виталического существа. Тамас, когда он правит, образует грубый, тупой и невежественный тип человеческой природы, а Раджас — тип живого, неутомимого, подвижного человека, гонимого дыханием действия, страсти и желания. Саттва создает более высокий тип. Дары Саттвы — это разумный и сбалансированный ум, ясность бескорыстного, ищущего истину открытого интеллекта, воля, подчиненная разуму или руководимая этическим духом, самоконтроль, ровность, спокойствие, любовь, доброжелательность, утонченность, такт, изящество эстетического и эмоционального ума, деликатность чувств, справедливость и благосклонность, выдержка и равновесие, жизненная сила, подчиненная и управляемая главенствующим интеллектом. Совершенный саттвический тип человека — это философ, святой и мудрец; раджасический тип человека — это государственный деятель, преисполненный силы человек действия. Однако, во всех людях имеет место смешение гун в той или иной пропорции, образующее в подавляющем большинстве людей составную индивидуальность из перестановок и чередований в преобладании то одной, то другой Гуны; даже при господстве одной из гун в природе человека, большинство людей являются смешанными типами. Весь колорит и разнообразие жизни образованы запутанным рисунком переплетения гун.

Однако, богатство жизни, даже саттвическая гармония ума и природы не составляет духовного совершенства. Есть относительное возможное совершенство, но это совершенство незавершенности, некоторая частичная высота, сила, красота, некоторая степень благородства и величия, некоторое возложенное на себя и ненадежно поддерживаемое равновесие. Есть относительное совершенное владение, но это власть жизни над телом или обладание умом жизнью, а не свободное владение инструментами освобожденным и самообладающим духом. Нужно выйти за пределы гун, если мы непременно хотим достигнуть духовного совершенства. Тамас, очевидно, нужно преодолеть, инерция, невежество и недееспособность не могут быть элементами подлинного совершенства; однако, Тамас можно превозмочь в Природе только силой Раджаса, которому помогает возрастающая сила Саттвы. Раджас должен быть преодолен, эгоизм, личное желание и своекорыстная страсть не являются элементами подлинного совершенства; однако, Раджас может быть преодолен только силой Саттвы, освещающей существо, и силой Тамаса, ограничивающей действие. Саттва сама не дает высочайшего или интегрального совершенства; Саттва всегда есть качество ограниченной природы; саттвическое знание — это свет ограниченного ума; саттвическая воля — это правление ограниченной умственной силы. Кроме того, Саттва не может в Природе действовать сама, но должна полагаться во всем действии на помощь Раджаса, так что даже саттвическое действие всегда подвержено несовершенству Раджаса; эгоизм, растерянность, непоследовательность, односторонняя пристрастная склонность, ограниченная или ненормально расширенная воля, излишне подчеркивающая себя в напряжении своих ограниченных сил, преследуют ум и действие даже святого, философа и мудреца. Есть саттвический, так же как и раджасический или тамасический эгоизм, сильнейший эгоизм знания или добродетели; но умственный эгоизм любого типа несовместим с освобождением. Нужно перешагнуть за пределы всех трех гун. Саттва может подвести нас близко к Свету, но и ее ограниченная чистота спадает с нас, когда мы входим в светоносное тело божественной Природы.

Этого выхода за пределы гун обычно пытаются добиться удалением от действия низшей природы. Это приносит с собой подчеркнутое стремление к бездействию. Саттва, когда она хочет усилить себя, старается избавиться от Раджаса и призывает на помощь тамасическую первооснову бездействия; это причина того, почему определенный тип высоко саттвических людей, живя напряженно во внутреннем существе, вообще не участвует во внешней жизни действия, или же эти люди в ней некомпетентны и неуспешны. Искатель освобождения идет дальше в этом направлении и старается наложением просвещенного Тамаса на свое природное существо, Тамаса, который из-за этого спасительного просвещения является скорее покоем, чем недееспособностью, дать саттвической Гуне свободу потерять себя в свете духа. Спокойствие и тишина наложены на тело, на активную жизненную душу желания и эго, на внешний ум, в то время как саттвическая природа напряжением медитации, исключительной концентрацией обожания, волей, обращенной внутрь к Верховному, старается слиться с духом. Но если этого достаточно для умиротворяющего избавления, то этого недостаточно для свободы интегрального совершенства. Это освобождение зависит от бездействия и не является полным и самосуществующим; как только душа обращается к действию, она обнаруживает, что деятельность природы осталась всё тем же старым несовершенным движением. Это — избавление души от природы, которое приобретено путем устранения от действия, а не освобождение души в природе, равно совершенное и самосуществующее и в действии, и в бездействии. Следовательно, встает вопрос, возможно ли такое освобождение и такое совершенство, и что может быть условием этой совершенной свободы.

Обычное представление состоит в том, что это невозможно, потому что все действие идет от низших гун, оно неизбежно несовершенно, sadosam, его побуждает движение, нестабильность, отсутствие равновесия, колебания борьбы гун; и когда эти неравные гуны уравновешиваются, всё действие Природы прекращается, и душа отдыхает в покое. Божественное Бытие, могли бы мы сказать, может или существовать в своей тишине, или действовать в Природе через ее инструментарий, но в этом случае должно принять вид ее борьбы и несовершенства. Такое утверждение может быть истинным относительно обычно представленного действия Бога в человеческом духе с его теперешними отношениями души к природе в воплощенном несовершенном умственном существе, но оно неверно относительно божественной природы совершенства. Борьба гун — это только отраженное изображение в несовершенстве низшей природы; то, что стоит за тремя Гунами, — это три сущностные силы Божественного, которые не просто существуют в совершенном равновесии спокойствия, но объединены в совершенном согласии божественного действия. Тамас в духовном существе становится божественной тишиной, которая не является инерцией и неспособностью к действию, но являет собой совершенную силу, sakti, сохраняющую в себе всю свою мощь и способность контролировать и подчинять закону тишины даже наиболее огромную и чрезмерную активность. Раджас становится осуществляющей себя инициативной чистой Волей духа, которая не является желанием, усилием, стремящейся страстью, но все той же совершенной силой бытия, sakti, способной на бесконечное, невозмутимое и блаженное действие. Саттва начинает быть не разновидностью умственного света, prakasa, но самосуществующим светом божественного существа, jyotih, которое есть душа совершенной силы бытия и освещает в их союзе божественную тишину и божественную волю к действию. Обычное освобождение добивается тихого божественного света в божественном покое, но интегральное совершенство будет стремиться к этому более великому триединому единению.