Ретроград: Ретроград. Ретроград-2. Ретроград-3 - Комбат Мв Найтов

своего письма, будучи готовым передать оставшийся экземпляр лично в руки. Жаль, конечно, но для инженерного анализа есть почти полный лист, набранный Арнольдом Робинсоном, секретарем. Эксперты по нему смогут многое определить в загадочной русской электромеханике.

– Я получил его, мистер Уотсон, и обязательно передам товарищу Сталину, – ушел от ответа Никифоров. Судя по всему, либо все решает их вождь, либо Никифорову требуется время, чтобы все обдумать. Не будем ему мешать.

– Мне очень понравилась ваша «Москва-Электрон», господин Никифоров. Вы, русские, настоящие революционеры! Остановить каретку и создать мягкую удобную клавиатуру – это многого стоит. Это революция в области буквопечатания. Сколько места это сэкономит на столах! (Он и не догадывался, что хвалит изобретение самой IBM, созданное под руководством его сына, уже после того, как сам он отошел от дел и умер. Да, реализация наша, стимул – моя собственная лень и привычка не затрачивать усилия для набора знаков. Но идея с «шариком» не моя, я был абсолютно далек от этого, поэтому свою фамилию под советским патентом поставить постеснялся. Хотя «мой шарик» больше напоминал «ежа», а не «мячик от гольфа», для того, чтобы сократить длину ленты, которая на первых Selectric шла вдоль всего валика, имела много направляющих и быстро пересыхала. А заправить ее – была целая проблема. Патент принадлежит 2-му экспериментально-опытному заводу НИИ ВВС и группе разработчиков опытного производства, как в Америке – фирме. Во второй и третьей модели больше принтеров, чем пишущих машинок, «ежик» стал наборным и выдвижным, головка перестала бить по ленте, била отдельная «литера». Благодаря этому возросла скорость и уменьшился производимый шум. Томас-старший в Берлине пробовал именно этот вариант «Электрона».)

В конце своей речи Ватсон-старший постарался выяснить вероятность получения положительного ответа.

– Увы, дорогой мистер Ватсон. Сегодня мы открыли рейсы нашей компании «Аэрофлот» по маршруту Москва – Париж – Монреаль и Ленинград – Берлин – Монреаль, но из-за того, что Соединенные Штаты до сих не признают наших патентов и сертификатов годности, требуя предварительно раскрыть технологические особенности нашей техники, мы отказались от создания линий на Нью-Йорк и Вашингтон, без промежуточной посадки в Сент-Джонсе. Я не сомневаюсь, что вы, истинный пионер в области бинарного счисления, машин и механизмов для бизнеса, можете приобрести и честно использовать наши технологии, но остальные участники рынка будут просто копировать их, попирая международное право на промышленную собственность, пользуясь дырой в законодательстве Соединенных Штатов. Идти на такие жертвы мы не готовы.

– Я вас понял, господин Никифоров. Думаю, что сумею убедить Патентное ведомство США немедленно начать переговоры с Правительством СССР. Благодарю вас! И надеюсь на встречу в ближайшее время, после устранения этой маленькой неприятности.

«Ню-ню! – подумал я, откланиваясь господину Ватсону. – Попробуй. Особенно в условиях, когда „маккартизм“ готов признать коммунистов Америки „черными“ и ввести суды Линча над ними! Не будем ему мешать, у него серьезное лобби в Сенате и Палате представителей. Да и среди промышленников и предпринимателей он пользуется большим влиянием. Все знают, что он – лидер в своей отрасли. Один из первых пробил себе дорогу почти во все страны мира. Причем с очень специфичной продукцией. Фактически мы идем одним и тем же путем, только он – самостоятельно, опираясь на себя и свою компанию, а я – следую по мотивам, по известному мне маршруту. Да, это далеко не моя специальность, но я знаю направление и методы решения проблем, мне много легче, чем ему, и тем, кто идет вместе с ним. Они двигаются при помощи проб и ошибок, а я двигаю науку и технологов по уже проторенному пути. Нечестно, согласен, а честно пытаться добить страну, понесшую самые большие потери в той войне? Это настолько же нечестно по отношению к остальным людям, как создать привилегированный слой физиков-ядерщиков, не нуждающихся ни в чем, чтобы они решили вопрос безопасности страны. А потом все силы и средства бросить на ракеты, за счет которых мы до сих пор живы. Но деваться было некуда. Либо так, либо смерть. Они сделали это, а мы их предали. И теперь приклеиваем на стекло плакатики, с издевательской надписью: „Спасибо деду за Победу“. Впрочем, встречал такие, где показывается тот самый „дед“, маршал Сталин. Но из Мавзолея его вынесли, вспоминают о нем один раз в году. Гвоздики несут. Ну, хоть так. А „воришки“ этот самый мавзолей, с которого он принимал парад Победы, нашу память, плакатиками закрывают, чтобы ненароком не вспомнили, какую страну они просрали».

Но думы думами, а хожу я по Берлинской выставке и смотрю, что наши умельцы сотворили. В том сорок четвертом, и много лет после него, государство ни разу не имело возможности повернуться лицом к народным нуждам. Маленков попробовал поставить во главу угла приоритет «легонькой промышленности», так его за год и схарчили те же представители ВПК. Сам я кровь от крови, плоть от плоти этот самый представитель, причем матерый, крупный. Хожу и смотрю на вещи, до этого никогда не виданные. В некоторых угадываются «мои мотивы», но многое это как творения Левши, которому дали денег и сказали: «Твори». Главное, чтобы это было нужно людям! Есть очень талантливые работы, которые сразу беру на карандаш. Особенно много мелочей, типа щипчиков для керогазов. Я-то на кухне был последний раз в 2015 году, поэтому я этого придумать просто не могу, а им это необходимо! Моей задачей было выкачать из людей лишние деньги и пустить их в производство. А для них главное: создать уют и красоту в доме, удобства. Эх, придется эту выставку и в других местах показывать, как художники-передвижники действовали. Да и вообще, по стране поездить, посмотреть, что там творится. То, что цены снижаем – это хорошо, но стоимость жизни пока еще очень высока. Тем не менее руководитель самой выставки и представители производителей очень довольны. Есть контракты, и представители Внешторга, составляющие чуть ли не половину делегации, пашут, помогая составлять контракты. Они – официальные посредники между производителем, государством и внешним рынком. Эти полностью в курсе ситуации в тех странах, за которые они отвечают. Знают цены, язык, деловые обычаи страны, ее законодательство и зачастую своих потенциальных импортеров. Этого принципа распределения обязанностей и государственной монополии на внешнюю торговлю, Союз придерживался много лет подряд. Спецы во Внешторге были крупными специалистами в своем деле. Приходилось с ними сталкиваться, так что не понаслышке знаю многих, кто успешно продвигал наши самолеты, которые летали по всему миру. Это потом, когда Союза не стало,