Имя мне – Легион - Роджер Желязны

Они распахнули ворота, и я вернулся в гостиницу. Купил кое-какие журналы и принялся их читать, пока Рудо спал. Чуть позже шести я разбудил его и сказал, что пора одеваться к обеду. Он послушно встал, а вскоре появился и Свенсен, который оказался человеком пунктуальным.

Мы прекрасно провели время. Свенсен много шутил, причем я не слышал этих шуток раньше и поэтому прохохотал весь десерт. Когда мы пили кофе, он, как бы между прочим, сказал: «Видимо, вы скоро займетесь решением своей задачки. Желаю успеха».

«Дело сделано, – ответил я. – Я знаю все, что нужно. Спасибо».

«А как вам это удалось?» – удивленно посмотрев на меня, спросил он.

«Оказалось даже проще, чем можно было подумать. Утром мы уезжаем».

«Не знаю, верить вам или нет», – покачав головой, пробормотал Свенсен, а я улыбнулся.

«Это не имеет никакого значения. Ровным счетом никакого».

На следующее утро мы уехали и поспели в «Ла Фонда» к ленчу. Я объяснил Рудо, что должен представлять, где находится и как выглядит предмет, чтобы иметь возможность его телепортировать, и что теперь владею необходимой информацией. Я только должен приобрести способность телепортировать то, что захочу. Не в минимальной степени, как тогда, когда я вошел в его кабинет и некоторое время удерживал воду при помощи своего сознания, а что-нибудь ненадежнее и действующее на более солидные расстояния. Однажды в прошлом у меня такой дар уже был. Рудо не сомневался, что это можно будет сделать во время очередного сеанса лечебного сна. В конце концов, у него уже был в этих делах опыт – с Богартом, например, да и сейчас, когда он сумел, пока я спал, наделить меня способностью к гипнозу. Поэтому он сказал: «Пара пустяков, тут у нас не возникнет никаких проблем», и мы, хорошенько пообедав, ушли в номер.

Только одно показалось мне тогда странным. Когда Рудо открыл ящик стола, чтобы достать свой чемоданчик с медикаментами, где он хранил все необходимое для dauerschlaf, я мельком увидел большую фотографию. Я мог бы поклясться, что это был Клаус Фукс.

Так вот, следуя его указаниям, я растянулся на кровати, и он ввел мне первую порцию наркотиков. Когда мир вокруг меня закружился в безумном танце, я понял, что счастлив. Рудо что-то тихо говорил мне. Его голос звучал где-то далеко…

Однако на этот раз все было иначе. Я, как и обычно, погрузился в долгую, бесконечную ночь. А потом неожиданно проснулся, что-то сделал и снова провалился в сон, но перед глазами у меня почему-то плясали образы серых контейнеров.

Когда я пробудился на самом деле, мне пришлось пережить сильное потрясение. Кто-то вцепился мне в плечо, тряс меня и страшно орал.

«А ну-ка просыпайся, ублюдок! Ты арестован!» – вопил огромный тип в форме, в то время как я пытался открыть глаза.

Я застонал и сказал: «Ладно! Ладно! А что происходит?»

Меня грубо поставили на ноги; им пришлось меня поддерживать, я все ещё не до конца пришел в себя. Тут я увидел ещё одного полицейского – гораздо меньше ростом, с бородой, – который стоял возле туалетного столика и держал в руке серый контейнер из сектора ДП. Еще один лежал на столике.

«…Тут даже этикетка наклеена, что это собственность лаборатории», – говорил он.

«Давай одевайся, Фукс, – или ты Кренсон? – приказал мне тот, что был побольше. – Теперь ты себе такое имя выбрал? Имей в виду: если ты хоть пальцем пошевелишь, я могу очень разнервничаться». – Он выразительно постучал по своему пистолету.

«Я даже дышать не буду», – заверил я его и похлопал по карману брюк, чтобы проверить, лежит ли там бумажник, не сбежал ли Рудо, прихватив с собой мои деньги; у меня их было немало, и я хотел, чтобы они оставались под рукой.

«А за что вы меня арестовываете?» – поинтересовался я.

«Если ты этого не знаешь, значит, ты глупее, чем кажешься», – ответил громила.

«А вы все равно скажите, – попросил я. – Ладно? Кто вам сообщил о том, что я что-то там сделал?»

«Нам позвонили по телефону, сказали, что ты здесь, – пожав плечами, объяснил он. – Звонивший не назвал своего имени. Мы задержим тебя до прибытия следователя из ФБР. Утром тебя заберут из Альбукерке».

За окном было темно. Я услышал, как по улице проехала машина. Мне позволили надеть носки и ботинки, а потом нацепили на меня наручники. Я же все пытался понять, что произошло. Получалось, что Рудо меня подставил. Он удерживал контроль надо мной при помощи гипноза – может быть, воспользовался постгипнотическим внушением, – когда я пробудился после dauerschlaf. А потом приказал телепортировать сюда контейнеры с плутонием, как и было нами запланировано. Потом он снова усыпил меня, оставил на самом видном месте свидетельство моего преступления, а сам сбежал и позвонил в полицию. Я не мог понять только одного – почему он это сделал? Однако мне не требовалось никаких дополнительных доказательств его намерений или извращенного чувства юмора: когда полицейские выталкивали меня из комнаты, я успел бросить взгляд в зеркало. Я был как две капли воды похож на Клауса Фукса. Безопасность – дело каждого…

В участок меня отвезли на машине, хотя он находился всего в двух кварталах. Там я отдал свой бумажник – полицейские поклялись, что сохранят его для меня. Я уже успел выяснить, когда протягивал бумажник, что все деньги на месте. Будет жаль, если их там не окажется, когда я соберусь отсюда выйти. Меня отвели в камеру и заперли дверь. Я мог бы сбежать по дороге в участок или когда они меня закрывали. Но я ещё не совсем пришел в себя и хотел немного обдумать сложившуюся ситуацию.

Поэтому я только запомнил, какой ключ на связке отпирает мою дверь. Когда охранник отвернулся, я тут же схватил ключ при помощи своего сознания, телепортировал его себе в правую руку, а потом убрал в карман. После этого уселся на койку. Мне доводилось бывать в тюрьмах и получше этой; впрочем, хуже тоже встречались. По крайней мере, я знал, где она расположена относительно всего остального в этом районе – помогла та ночная прогулка. В побеге нет никакого смысла, если не знаешь, что намерен делать и куда идти.

Примерно минут через двадцать я принял решение. Встал с койки, отпер дверь, вышел наружу и закрыл её за собой. Миновал небольшую комнатку, из которой доносился стук пишущей машинки – зачем нарываться на неприятности, – и прошел дальше по коридору. Вскоре я увидел двух полицейских. Один пил кофе, а другой разговаривал с кем-то по телефону. Я спрятался за дверью и подождал, пока он не положит трубку. Сейф, в который засунули мой бумажник, был старого образца, Бентли учил меня открывать такие на ощупь.

Я ворвался в комнату, когда услышал, что телефонная трубка легла на место. Каждому полицейскому досталось по одному точно рассчитанному удару; в следующее мгновение оба потеряли сознание. После этого я посадил их так, чтобы складывалось впечатление, будто они дремлют. Старый сейф оказался не таким простым, как на первый взгляд, и я некоторое время с ним провозился, больше, чем планировал. Мне не хотелось тратить на него ещё минут пять или десять, поэтому я уперся в него рукой и ногой и потянул. Оторвать дверцу мне не удалось, но она достаточно погнулась, так что я смог засунуть внутрь руку и вытащить свой бумажник. Положив его в карман, я вышел на улицу и повернул направо, на Вашингтон-авеню.