Плацдарм - Сергей Звонарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Похоже на танковый окоп, — ответил, наконец, Ганс Кребс, начальник штаба Моделя, — только широкий и длинный. Русские проделали за эти два дня чертовски большую работу. Как им это удалось?
— Какая разница, как им это удалось? — раздраженно бросил фельдмаршал. — Надо понять, зачем они это сделали и как собираются использовать.
Это мы узнаем, когда начнется сражение, мелькнула у Кребса мысль, но такой ответ Моделя, конечно, не устраивал.
— Очевидно, они хотят повысить мобильность танков в обороне, — предположил генерал, — Т-34 довольно компактная машина, и, возможно, она сможет как-то маневрировать, не покидая окопа.
— И чем нам это грозит? — спросил фельдмаршал после паузы.
Кребс не сомневался, что Модель сам знает ответ, но хочет проверить, понял ли его заместитель.
— Профиль танка, помещенного в окоп, уменьшается в два-три раза, и поразить его становится сложнее. Уменьшение профиля несколько компенсируется неподвижностью цели. Но если русские смогут маневрировать в окопе, это… это доставит нам определенные проблемы, — признал генерал.
Модель усмехнулся.
— Определенные проблемы… — повторил он, — и как ты думаешь, Ганс, насколько серьезными могут быть эти проблемы?
— Наши потери могут вырасти, — сказал Кребс, — но я не сомневаюсь, что «Тигры» преодолеют оборонительные позиции русских.
Фельдмаршал вновь взглянул на фото.
— Здесь только тридцатьчетверки, — сказал он, — у Говорова есть еще и тяжелые ИСы, я не сомневаюсь. Где же они?
— Он держит их в резерве, — тут же ответил генерал, — я бы поступил точно так же. Ему нужен резерв для купирования прорыва наших танков.
— И где именно этот резерв, мы не знаем.
Кребс подошел к карте и указал на небольшие лесные массивы поблизости от Щедрино.
— Я вижу только один вариант, — сказал начальник штаба, — танки замаскированы в одном из этих массивов — или в нескольких. Все они находятся на расстоянии до пяти километров от поля боя, так что Говоров сможет их вести в бой после того, как наши «Тигры» сомнут оборону русских.
Модель и сам прекрасно понимал, что говорил Кребс, но теперь у него появились сомнения. Русские за двое суток, пока шел дождь, выстроили новую полосу обороны. На что они еще способны, какие сюрпризы готовы преподнести? Может, и правда стоило начать наступление раньше, без авиации?
Модель отбросил эту мысль — что толку сожалеть о прошлом, надо думать о будущем. Он вновь посмотрел на карту.
— Нужно провести воздушную разведку от Костромы до Котельнича, — распорядился фельдмаршал. — Нельзя исключать помощи Говорову от Тухачевского.
— Будет исполнено, — откликнулся Кребс.
— И еще, — задумчиво продолжил Модель, — что у нас с транспортировкой «Маусов»?
— Подготовка идет по плану, — ответил начальник штаба. — Я вчера говорил с Лонгом, двенадцатиосные платформы уже переведены на Северную железную дорогу. Он ждет охранение.
Фельдмаршал прошелся по кабинету. Успех транспортировки «Тигров» по железной дороге, проходящей по кишащим партизанами лесам, обеспечили беспрецедентные меры охраны с использованием авиации, так что советские диверсионные группы, пытающиеся приблизиться к полотну, немедленно засекались и рассеивались. Однако сейчас, в условиях запланированного сражения, Модель не мог уделить столько сил на охрану эшелонов. Ранее предполагалось, что «Маусы» вообще не примут участия в сражении, а станут ядром немецкой обороны в Щедрино после разгрома советских войск в регионе. Но теперь… теперь эта история с появившимся за пару суток грандиозным окопом наводила Модель на тревожные мысли — а нет ли в рукаве у Говорова еще козырей? И если они есть, то против них понадобится козырной туз — восьмерка «Маусов».
— Давай-ка подумаем, что мы можем выделить на охрану эшелонов, — предложил Модель своему начальнику штаба. — Возможно, нашим мышатам придется выйти на сцену раньше, чем мы думали…
Лейтенант Отто Ланг, командир одного из «Тигров», доставленных в Ярославль, проснулся примерно в то время, когда успокоенный погодой Этих Гизе, широко зевнув, отправился спать. Ланг глянув в окно — слава богу, этот дождь, непрерывно ливший последние два дня, прекратился. Все понимали, что наступление задерживается из-за погоды — фактора, изменить который человек пока еще не мог. Нет ничего хуже этого изматывающего ожидания боя — ну, когда уже! В казармах, под которые переоборудовали вокзальные помещения, то и дело вспыхивали мелкие конфликты — все были напряжены, раздражены и раздражение это искало выход.
Ланг вышел во двор, щелкнул зажигалкой и закурил. «Тигры», омытые дождем, стояли вдоль длинного дебаркадера, готовые к бою. Приземистый прямоугольный профиль, широкие гусеницы, мощная пушка — воплощение немецкой военной мысли и инженерного таланта: танк управлялся почти так же просто, как и фольксваген.
Скоро эти машины, прокатившись по улицам древнего русского города, вступят в бой. Ланг знал — битва будет жаркой, и его экипаж сделает все, чтобы победить. Да, были временные неудачи — надо признать, этот русский генерал Говоров поначалу застал немецкое командование врасплох. Но сейчас все необходимые меры приняты, войска для контратаки собраны, и военная машина вермахта готова обрушиться на позиции русских…
Боковым зрением Отто вдруг уловил движение справа. Он резко обернулся, и ему показалось, что на стене склада недалеко от дебаркадера мелькнула человеческая тень.
— Стой! — крикнул лейтенант, автоматически потянувшись к кобуре, но ее на месте не оказалось: вышел покурить налегке. Добежав до склада, Отто глянул в проход, куда метнулась тень: это был узкий коридор между двумя сплошными кирпичными стенами метров пятьдесят длиной; коридор упирался в забор высотой в человеческий рост; если кто и был здесь, это забор он преодолел. С неприятным чувством лейтенант вернулся к казарме: шпионы, подпольщики, партизаны — они здесь повсюду, а после успехов Говорова — временных, конечно — их стало еще больше. Лейтенант вспомнил разговор со своим приятелем Вильгельмом, приехавшим на побывку в Германии, и вопрос, который тот задал, изрядно нагрузившись шнапсом: «А ты не думал, зачем нам эта земля? Что мы делаем в этом проклятом месте, где нас все ненавидят?» Через два дня Вильгельм уехал на фронт, а еще через пару недель пришло известие о его гибели. Получил ли он ответ на свой вопрос? Или его гибель и была этим ответом?
Отто, докурив вторую сигарету, бросил бычок. Его взгляд вновь упал на ряд «Тигров», и лейтенант приободрился — вот то, в чем он уверен! Ему довелось управлять лучшей в мире боевой машиной, и это самое главное, а все остальное — досужие домыслы, пускай об этом думают другие. Его дело — воевать, сокрушая вражеские танки, и сейчас, на
