Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны - Уильям Блум

1996: «Когда-нибудь по целям на земле — кораблям, самолетам, наземным объектам — мы будем действовать из космоса… Мы собираемся наносить удары из космоса, и мы собираемся наносить удары по космосу» [4].

1997: «Что касается господства в космосе, то оно у нас есть, нам это нравится, и мы собираемся сохранить его» [5].

2000: «Новые стандарты [боевой готовности] предполагают поддержание военного превосходства над всеми потенциальными соперниками и готовность уже сейчас к будущему военному соперничеству, даже если оно еще не может быть идентифицировано, и его возможное появление существует только в теории… Военные требования существуют отдельно от чистой оценкцреальных угроз безопасности. В качестве основы для планирования предложены общие войны и общие возможности… Особенности реальных сценариев угрозы стали вторичными по отношению к первостепенной необходимости показать грубую силу США всему миру» [6].

2001: «Присутствие американской армии в критических регионах мира является видимым выражением степени статуса Америки как сверхдержавы и гаранта свободы, мира и стабильности» [7].

2001: «Если мы дадим свободу нашему собственному видению мира, позволим ему развиваться, полностью примем его, не пытаясь умничать и искать тонкие дипломатические решения проблемы, а просто ведя тотальную войну против этих тиранов, думаю, что мы поступим правильно, и наши дети спустя годы будут петь о нас замечательные песни» [8].

2001: Документ администрации Буша «Обзор ядерной политики» (Nuclear Posture Review) призывает военных подготовить планы действий по использованию ядерного оружия в чрезвычайных ситуациях, по крайней мере, против семи стран: Китая, России, Ирака, Ирана, Северной Кореи, Ливии и Сирии, а также создавать тактическое ядерное оружие для использования в определенных ситуациях [9].

2002: В сентябре Белый дом опубликовал документ «Стратегия национальной безопасности» (National Security Strategy), где говорится: «Наши силы будут достаточными, чтобы разубедить потенциальных противников проводить наращивание военной мощи в надежде превзойти Соединенные Штаты или сравняться с ними мощью… Америка будет действовать против подобных возникающих угроз, прежде чем они полностью сформируются… Мы должны сдержать угрозу и защититься от нее, прежде чем она появится… Мы не можем позволить нашим врагам нанести удар первыми… Чтобы предупредить или предотвратить такие враждебные действия наших противников, Соединенные Штаты в случае необходимости должны действовать превентивно».

Превентивность — это главный аргумент для оправдания нападения на Перл-Харбор в 1941 году, который, не будучи чрезмерно параноидальной, использовала имперская Япония, а нацистская Германия — в качестве оправдания вторжения в Польшу в 1939 году.

Для одного из критически настроенных обозревателей смысл «Стратегии национальной безопасности» выглядит так:

«Это разрушает надежды тех, кто считал, что мир движется к системе международного права, которая позволила бы осуществлять мирное разрешение конфликтов при помощи договоров и судов. Вместо этого одна держава, которая пренебрегает договорами и судами, объявила, что она намерена господствовать в военном отношении в мире и при необходимости превентивно вторгаться для создания угроз… Те, кто хочет видеть мир, в котором нет сверхдержав, где законы и соглашения используются для урегулирования конфликтов, начнут новую дискуссию о том, как бороться с имперской Америкой» [10].

Одержимые идеей господства национальной безопасности, США охарактеризовали создание в ноябре 2002 года группы по международным делам (public affairs group), которая должна отправиться на поле боя, «чтобы взаимодействовать с журналистами, помогать американским командирам и отправлять обратно в штаб новости и фотоснимки для распространения» как попытку «информационного господства» [11].

Примечательно, что в XXI веке правительство Соединенных Штатов по-прежнему сбрасывает на головы невинных и беззащитных людей бомбы с огромным количеством чрезвычайно мощных взрывчатых веществ. Так не должно было быть.

В середине 1980-х годов реформы Михаила Горбачева явились началом конца Советского государства. В 1989 году рухнула Берлинская стена, и люди по всей Восточной Европе стали радостно отмечать «новый день». Затем к празднованию присоединились Соединенные Штаты путем вторжения в Панаму и бомбардировок страны спустя всего несколько недель после падения стены. Тогда же США беззастенчиво вмешались в ход выборов в Никарагуа, чтобы не допустить победы левого правительства.

Вскоре после этого в Южной Африке освободили Нельсона Манделу, апартеид начал рушиться; в 1990 году на Гаити состоялись первые свободные выборы, и впервые на пост президента был избран действительно прогрессивный политик. Казалось, что все стало возможным, оптимизм распространялся повсюду — так же широко, как пессимизм сегодня.

Однако когда Болгария и Албания, «освобожденные от власти коммунизма», как сказали американские СМИ, посмели избрать правительства, не приемлемые для Вашингтона, США просто взяли и свергли эти правительства.

В то же время США бомбили Ирак и его народ 40 дней и ночей без милосердия, без всяких на то причин.

Вот чем обернулась наша надежда на другой и лучший мир.

Но американские лидеры не думали останавливаться. В 1993 году они атаковали Сомали, пытаясь изменить политическую карту страны, нанося еще больше ударов и совершая еще больше убийств.

Они вмешались, чтобы подавить диссидентские движения в Перу, Мексике, Колумбии и Эквадоре так же, как если бы холодная война в Латинской Америке 1950-х, 1960-х, 1970-х, 1980-х продолжалась и в 1990-х, и в новом веке.

Во второй половине 1990-х годов Вашингтон осуществлял серьезное вмешательство в выборы в самой России и на территориях, которые совсем недавно входили в советскую сферу влияния, в частности в Монголии и Боснии.

В 1999 году они бомбили народ Сербии и Косово в течение бесконечных 78 дней; кульминацией же генерального плана Вашингтона стало разрушение Социалистической Федеративной Республики Югославии как «последнего оплота коммунистов» [12].

И еще раз, осенью 2001 года, они грубо и открыто вмешались в выборы в Никарагуа, чтобы не допустить победы левых.

Параллельно США бомбардируют Афганистан, уничтоживтам больше мирных жителей, чем погибло в Соединенных Штатах 11 сентября 2001 года[13], не говоря уже о бесчисленных жизнях «боевиков» (то есть тех, кто защищал от вторжения землю, на которой они живут).

Большинство террористов из числа иностранных граждан, действовавших в то время в Афганистане (в том числе прошедших обучение в лагерях Аль-Каиды), пришли туда, чтобы бороться против советских войск или помогать талибам в гражданской войне, начавшейся позднее. Для них это было религиозной миссией, не имевшей ничего общего с терроризмом или с Соединенными Штатами. Среди тысяч жертв американского вторжения ни одна не была определена как имеющая связь с событиями того трагического дня. 11 сентября террористы выбрали для нападения символические здания, а Соединенные Штаты в ответ — символическую страну для нанесения ответного удара [14].

Продолжая свирепствовать в Афганистане в 2002 году, Вашингтон нашел время, чтобы оказать необходимую поддержку участникам заговора с целью свержения Уго Чавеса и его правительства в Венесуэле, поскольку Чавес четко дал понять, что Венесуэла не собирается становиться иностранным форпостом империи [15].

И все эти годы США продолжали удерживать удавку на Кубе, спустя столетие после империалистической оккупации отказываясь уйти с базы Гуантанамо, превратив ее в современный Чертов остров для незаконного и жестокого тюремного содержания там людей, в том числе и нескольких детей, похищенных в разных местах мира в ходе так называемой «войны против терроризма».

Не было никаких «мирных дивидендов», обещанных за окончание холодной войны, — ни для американцев, ни для остального мира.

Что же мы имеем сейчас? В течение почти полувека американский народ учили, что холодная война, а также корейская война, вьетнамская война, огромный военный бюджет, все известные американские вторжения и свержения правительств — все это происходило, чтобы бороться с одной угрозой: «международным коммунистическим заговором», штаб-квартира которого находилась в Москве.

Но затем Советский Союз распался, Варшавский договор прекратил существование, а страны-сателлиты в Восточной Европе стали независимыми. Бывшие коммунисты даже стали капиталистами.

А в американской внешней политике ничего не изменилось.

Даже блок НАТО, созданный, как нам говорили, для защиты Западной Европы от советского вторжения, остался прежним. Он по-прежнему все увеличивался в размерах и нарастал военной мощью — этот договор на колесах, который может быть повернут в любом направлении, в зависимости от текущих потребностей политики Вашингтона. НАТО выступал в качестве американского суррогатного органа протектората на Балканах; ссылаясь на устав организации, оправдывалось участие стран — членов НАТО в американском вторжении в Афганистан.