Бойфренд для Цесаревны - Олег Ростов

главу южноамериканской ветви Самариных. Я посмотрел на фото, стоявшее на моём рабочем столе. Вот они все Самарины. Дядя Ярослав, его жена Рамона. Их дети – Мерседес и Игорь. Сам дядя Ярослав смотрел на меня с фотографии, грустно улыбаясь, словно жалел меня и тут же извинялся.

К вечеру пошла первая информация. Ко мне зашёл Ли. Принёс лист бумаги с записями.

- Нарыл что? – Спросил его.

- Есть такое. Конечно, за 15 последних лет многие, кто работал тогда и уволился. Всё же корпорация большая. Но вот список лиц, которые для тебя будут наиболее интересны, на мой взгляд – Лист он положил передо мной. Я стал читать. Первая в списке шла некая Мария Консепсьон Рольдан.

- Поясни по этой даме?

- Директор финансового департамента корпорации. Проработала у Самарина почти пятнадцать лет. Уволилась из корпорации спустя неделю, после гибели Самариных. Якобы по состоянию здоровья.

- Адрес?

- Вот адрес. Жила в пригороде Буэнос-Айреса.

- Что значит жила?

- Умерла восемь лет назад. Онкология. – Ответил Ли.

- Понятно. Жаль. Она могла что-то знать. Всё же директор финансового департамента, пятнадцать лет у… Отца проработала. – Да, о том, что я не сын этого Ярослава знали только три человека, по мимо меня самого. Берестин, один его офицер из ОКЖ и сама Ольга. Остальным знать было не зачем, поэтому пришлось играть сына Ярослава Самарина, погибшего в авиакатастрофе.

- Совершенно верно, Андрей. Но у неё остался муж и трое детей. Сын и две дочери. У сына и старшей дочери уже свои дети. Младшая учится в местном университете.

- Тогда пригласи её мужа на беседу. Аккуратно пригласи.

- Хорошо.

- Так следующий… Хулио Гонсалес. – Я вопросительно посмотрел на Ли.

- Начальник департамента кибербезопасности.

- Жив?

- Увы. Убит при недавно попытке мятежа. Уволился из корпорации спустя несколько дней после гибели Самариных. Вот копии дела по Гонсалесу из полиции. Его уже похоронили.

- Жена, дети, родственники?

- Не женат, детей нет. Из родственников только престарелая тётя, 93 лет. Живёт в Рио-де-Жанейро. Бразилия.

- Совсем весело. Но пошли туда кого-нибудь. Пусть аккуратно поговорят со старушкой, если она в адеквате. Приезжал ли её племянник к ней, если да, то когда? Оставлял ли что-нибудь? Пусть поговорят с её детьми, если они есть.

- Понял.

- Дальше… Андриан Салинас.

- Личное доверенное лицо старшего Самарина. Подчинялся лично ему и больше никому.

- И что он выполнял для отца?

- Информации нет. Но состоял в штате секретаря-референта. Однако, судя по всему, это было всего лишь прикрытием. А что конкретно он делал, не известно. Я поговорил с одной женщиной. Она давно, лет двадцать, работает в корпорации в секретариате. Она мне и пояснила.

- А он где?

- Исчез на следующий день, когда стало известно о гибели семьи Самариных в авиакатастрофе, Андрей. Утром пришёл на работу. Пробыл там весь день, в своём кабинете. Что делал, не известно, потом вышел из здания офиса и всё. Домой не вернулся. Его брат, с которым он проживал, обратился в полицию. Вот розыскное дело из полиции. Оно было прекращено и сдано в архив. Сам Андриан признан умершим.

- Твою дивизию!.. Как ты думаешь, он исчез потому, что спрятался? Или потому, что его похитили?

- Этого я не знаю. Но знаю одно, если он спрятался, тогда есть шанс его найти и увидеть. Правда след сильно остыл за 15 лет.

- И всё-таки начни поиск. Привлеки людей, столько, сколько нужно. Я обращусь к Берестину. Пусть направит сюда своих ищеек, пусть активизирует местные резидентуры. Этот Салинас мне нужен.

- Так, следующий в списке? Кристобаль Оливера… Это кто?

- Интересная личность. Руководящих постов не занимал. Трудился в банке «Голд стандарт». Банк является структурным подразделением корпорации.

- А в чём он интересен?

- Он отвечал за банковские переводы. За это и другие люди отвечали, но только он отвечал за переводы в один из банков Гонконга. «The golden credit system».

- Золотая система кредита?

- Да.

- А что в этом такого?

- Дело в том, что в отличии от всех остальных банковских переводов, которые производились в общем порядке, переводы в этот банка Гонконга шли по отдельному протоколу.

- Что за протокол?

- Я не банковский служащий и не финансист. Но в двух словах мне объяснил один человек, что банковские операции, которые проводят по отдельному закрытому протоколу, не высвечиваются в системе основных банковских операций. Они скрыты. И чтобы получить доступ к ним нужна санкция первого лица корпорации, иными словами, владельца корпорации, то есть Самарина-старшего и больше никого.

- То есть, доступ имел сам отец и этот Кристобаль?

- Да. Никакие другие банковские операции банка корпорации с другими банками не проходили по этому самому отдельному протоколу.

- И где этот Оливера?

- Кристобаль Оливера уволился за три дня до гибели Самариных. Где он находится, никто не знает. По адресу, где он до этого проживал, живут давно другие люди. Исчез не только он, но и члены его семьи. Вроде бы Самарин-старший подарил ему и его родным, за хорошую работу, путёвку в кругосветный круиз. С тех пор ни его, ни членов его семьи никто не видел. Розыск никто не открывал, так как заявления о их пропаже в полицию не поступало. – Ли смотрел на меня с каменным выражением лица.

- Замечательно. Либо кто-то очень хорошо зачистил всех, кто мог иметь отношение к сделками по Индии и Южной Африке, либо это отец позаботился о том, чтобы информация об этом не ушла куда-то на сторону. Но почему? Из-за Синдиката?

- Скорее всего. Но если исходить, что это именно Самарин-старший убирал людей, причастных к этим сделкам, то он скорее всего прятал их. Либо все они имели его указания на случай ЧП. А те, кто всё же остался здесь, проигнорировав хозяина, поплатились. Но не от него, а от тех, от кого Самарин пытался их уберечь. По сути указания выполнили до последней буквы только двое – Кристобаль и Салинас. С Марией Консепсьон Рольдан всё понятно. Она уже тогда знала, что смертельно больна, поэтому ей прятаться и бежать куда-то не нужно было. Да и скорее всего она не знала всех деталей и нюансов многоходовки, хотя и имела представление. Ещё двоих застрелили.

Ли ушёл, заниматься розыском пропавших. Я всё ещё сидел в своём кабинете. Было уже