Солнце полуночи - Стефани Майер

- Мама здесь? – запаниковала она.

Пульс подскочил, и она попыталась сесть, но тут же задержала дыхание. От резкого движения ей стало больно, я настойчиво уложил ее обратно.

- Она скоро вернется. Тебе нужно отдыхать, - успокаивал ее я. Ну откуда столько эмоциональности?

- Что ты ей сказал? Что она знает? – забросала она меня вопросами.

Ее взгляд был испуганным и рассеянным, как будто она прокручивала в уме возможные версии объяснений для мамы.

Я уже жалел, что сказал ей о Рене, хотя ей лучше быть подготовленной к встрече с ней. Да и нам нужно подтвердить нашу инсценировку. Я вкратце рассказал ей историю:

- Ты поскользнулась на лестнице, пролетела два пролета и упала на битое стекло. По-моему, такое вполне могло бы случиться!

Рене знала о способности дочери попадать в неприятности, и я улыбнулся этой ее отличительной черте.

Белла судорожно вздохнула, отпуская напряжение, и опустила взгляд на загипсованную ногу.

- Все очень плохо? - поинтересовалась она, словно говорила об осмотре побывавшей в аварии машины, а не о своем теле. К сожалению, травм было очень много.

- Ну, сломаны правая нога и четыре ребра, плюс трещины в черепной коробке, синяки по всему телу и значительная кровопотеря. Тебе сделали несколько переливаний крови! - Я постарался чуть разрядить напряжение и пошутил. - Мне все это не понравилось, ведь чужая кровь на некоторое время испортила твой запах.

Когда сделали переливание, я думал, что было бы, если бы аромат Беллы не свел бы меня с ума в тот первый раз, если бы у нее был обычный человеческий запах, которому я бы мог легко противостоять. Смог бы я тогда пройти мимо нее, не заметить? Не полюбить? Она была бы сейчас здорова и не перенесла всех этих ужасов, а я... я так бы и существовал одиноким стариком, без смысла жизни.

- Да, для тебя это стало тяжелым испытанием! – она пристально смотрела на меня.

И я попытался уйти от ответа, хотя и знал, что ее интересует:

- Конечно, мне же нравится именно твой запах! – улыбнулся я.

- Как тебе удалось? – серьезно спросила она, и отмалчиваться стало невозможно.

- Сам не знаю, – шепотом ответил я и опустил взгляд, который сам собой остановился на забинтованной руке и я прикоснулся к ней.

Воспоминания о мгновениях, когда я пил кровь Беллы часто всплывали в моей памяти. Одновременно это стало для меня самым божественным и самым постыдным поступком всей жизни. Он молчала, и я чувствовал ее взгляд, но не мог встретиться с ним. Меня разъедало отвращение к самому себе, к своей сущности, к тому, что я был способен сотворить такое.

- Но ты же ее спас, - подсказывало сердце.

А разум спрашивал:

- Если тебе удалось сдержаться один раз, сможешь ли ты устоять в следующий, когда снова придется делать выбор?

Я перевел взгляд на пол, разрываемый противоречием признаться, что я чувствовал в тот момент, и страхом, что откровенность может оттолкнуть ее от меня.

Я вздохнул. Слова и полились сами собой, снимая с сердца огромный груз переживаний:

- Остановиться было невозможно. Невозможно, понимаешь? Но я выстоял.

Признание, что я ее чуть не убил, далось нелегко и забрало все силы. Я заглянул в ее такие теплые и родные темно-ореховые глаза и с искренностью, на которую только был способен, добавил

- Выходит, я тебя люблю!

Последние слова ускорили ее пульс, но в ее взгляде не было ни отвращения, ни страха. Только нежность и понимание, она явно меня жалела.

- Ну и как я на вкус? – с улыбкой спросила она.

- Даже лучше, чем на запах! – поддержал я ее насмешливый тон.

- Бедный Эдвард, - сочувствовала она мне, но вид у нее был очень виноватый.

- Ты не за это должна извиняться, - уже серьезно добавил я, шутки кончились.

- А за что? - Я поймал ее взгляд и вкрадчиво ответил.

- За то, что я чуть тебя не потерял.

- Прости.

Я заставил ее чувствовать себя виноватой, не желая этого, но и забыть, что она пренебрегла всеми моими запретами и просьбой беречь себя, тоже не мог. Она поступила так, как считала нужным, не посоветовавшись.

- Я все понимаю! - Нет, ни так, стараюсь понять, - поправил я сам себя внутренне. - Но почему ты не дождалась меня? – с жаром допытывался я.

- Ты бы меня никуда не пустил.

- Конечно, нет. Ни за что, – и как ей в голову пришла такая мысль. Она думала, что я оставлю ее один на один с ищейкой, и буду спокойно ждать за углом, когда она сама со всем разберется.

Она нахмурилась, как будто услышала неприятную новость и по ее телу прошла дрожь.

- Белла, в чем дело? - заволновался я, может, действие лекарств кончилось и ее мучает боль, а тут еще я со своими обвинениями.

- Что случилось с Джеймсом? – нет, ее мучили призраки и кошмары прошлого.

Я отвел глаза, чтобы она не увидела там кровожадность.

- Отодрав от тебя, я отдал его Эмметту и Джасперу, – с каким бы удовольствие я разделался бы с ним сам, но в тот момент для меня не существовало ничего кроме Беллы.

- Почему-то я их не видела, - к ее бледным щекам прилила кровь, и они слегка порозовели. Этим смущением она, очевидно, признавалась в своей невнимательности, это было так мило.

- Пришлось удалить в другую комнату, - я замолчал и объяснил севшим голосом, - В классе было слишком много крови…

- А ты остался, - это было скорее утверждение, чем вопрос.

- Да, остался.

- А Элис и Карлайл?

- Они тоже тебя любят, ты же знаешь, - заверил ее я.

Мы все ее очень любили – каждый разной своей любовью. Элис любовью сестры и самой лучшей подруги, Карлайл – отеческой, как к своей родной дочери. А я... я любил ее самой страстной и опасной любовью, которая только есть на этом свете.

- Элис видела кассету?

Я клацнул зубами и закрыл глаза, чтобы сдержать рык, но злобу в голосе сдержать не удалось.

- Да, - коротко ответил я, не способный на подробный ответ, так и не подняв взгляда.

Все мое тело горело желанием возмездия, я понимал, что ищейка мертв, но мне этого было мало. За ту боль, что он причинил Белле, я жаждал бы пытать его долго и мучительно. Я ужаснулся своим желаниям.

- Ой! – неожиданно Белла вскрикнула, и я заметался по ней взглядом, стараясь понять, что случилось.

- Что такое?

- Иголка, - пискнула она, и на ее лице не осталось ни кровинки. И как я мог забыть о ее боязни иголок?

- Надо же, иголки испугалась! – у меня не укладывался в голове этот парадокс, не имеющий никакого логического объяснения. - Не жуткого вампира, который превратит ее жизнь в ад, а капельницы!

- А почему ты здесь? – вдруг спросила она меня, и я перестал дышать. Такого вопроса от Беллы я явно не ожидал услышать. Я думал, она будет рада видеть меня рядом с ней, когда очнется, поэтому и не отходил от нее ни на минуту.