Приключения Ийона Тихого - Станислав Лем

2-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Погодите, это только начало. Раньше человек знал о жизни ровно столько, сколько пережил сам. Как живется в Патагонии или в Китае, он понятия не имел. А часто не знали, что какая-то Патагония вообще существует. Теперь человек живет в двух мирах, в двух концентрических кругах. В малом, внутреннем круге он познает жизнь, как и встарь, непосредственно. Большим кругом стал для него весь мир, который не переживается непосредственно, а «сообщается к сведению». Именно в этом большом круге вы узнаете, что мир движется ко все большей нехватке, дефициту, замедлению темпов развития. Верно? А лет этак тридцать назад в большом круге преобладало мнение, будто мир движется ко все возрастающему благосостоянию. Тогда господствовал оптимизм, теперь пессимизм. Представим себе, что пессимизм победил бы уже тогда. Разумеется, все немедля кинулись бы раскупать нефть и другое сырье, и цены резко подскочили бы. Выходит то, что тогда думали иначе, принесло чистую прибыль. Совершенно независимо от того, каким оказалось грядущее. Цены были стабильными, потому что люди верили в будущее. Отсюда вывод: наше самочувствие определяется не действительным положением дел, а нашими представлениями о нем. Положение дел на сегодняшний день — это не только Земля, но и планеты, звезды, космос, короче, все мироздание. Безмолвие бесконечных пространств ужасало еще Паскаля. На Марсе пустыня, на Венере сущее пекло. К чему вам, скажите на милость, эти ужасы, эти огорчительные подробности? Ваша нога все равно не ступит ни на Марс, ни на Венеру. Так не лучше ли вам узнать, что на Марсе очень славно, а в космосе полно на диво процветающих планет?

ТАРАНТОГА. Погодите. Я уже вижу, куда вы клоните. Нужно сообщать людям известия хотя бы и ложные, зато утешительные. Да?

2-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Вы в плену архаических предрассудков, профессор. Будущее выбросит их на свалку. Представления тридцатилетней давности о розовом будущем ныне признаны ложными. Но они обеспечивали отличное самочувствие, стало быть, были полезны.

ТАРАНТОГА. Они были ложными не потому, что их нарочно фальсифицировали. Просто тогда в это верили.

2-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. То-то и оно! Тогда в это верили, а нынче верят в нечто другое. История учит: вчерашние истины становятся сегодняшней ложью. Правда, это происходит само собой — беспланово и стихийно. С подобной стихийностью пора кончать.

ТАРАНТОГА. То есть заняться теорией гуманного надувательства?

1-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Профессор, все мы когда-нибудь умрем. С каждым прожитым годом возрастает вероятность инфаркта, белокровия или рака. Таковы факты. Но разве я стану ежедневно подсчитывать, на сколько увеличилась для меня вероятность белокровия или рака? Так не поступает никто. А если и поступает, мы называем его ненормальным, ипохондриком, человеком, который переживает депрессию и которому нужно лечиться. Вы тоже ведете себя не так, будто в любую минуту можете заболеть раком, но скорее так, будто рак вам вообще не грозит. Мы считаем это нормальным. И никто не думает, будто люди живут в состоянии вечной лжи. Ложь — это совсем иное. Ложь существует во внутреннем круге нашего опыта: скажем, у вас рак, а врачи уверяют, что рака нет и в помине. Ложь существует там, где также существует и правда как нечто доступное непосредственному переживанию; а где ничего такого не существует, нет и лжи. Согласитесь, что Зевс, Афина, кентавры, эринии никогда не существовали. Мы говорим: «это верования древних греков», «это мифология». По-вашему, она была ложью? Если вы хотите быть совершенно последовательным, то должны признать, что была. Но я утверждаю, что ложь — это если бы я всерьез назвал вас кентавром. Так вот, теория экзистенциальной относительности гласит, что внешний круг информации должен благоприятствовать людям. Коль скоро самочувствие определяется тем, что человек думает, а не тем, как на самом деле выглядит то, о чем он думает, следует удовлетворить главную человеческую потребность — в хорошей жизни. Не при помощи наркотиков и химических штучек, разрушающих тело и мозг. Не при помощи мифов, фанатизма, каков бы он ни был, или пустых обещаний, гарантирующих рай в другой жизни, другом месте или другом времени. Потребность в хорошей жизни должна быть удовлетворена здесь и теперь.

ТАРАНТОГА. При помощи лжи?

2-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Ну, вы опять за свое!

1-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Погоди, Гораций. Ты неправильно взялся за дело. Испробуем сократический метод. Скажите, профессор: на вопросы о том, почему мир таков, каков есть, откуда он взялся, куда идет, считается ли он с существованием человека, — на все эти вопросы мы ведь никогда не получим абсолютно достоверных ответов?

ТАРАНТОГА. Ну… в принципе — да. Это спорные философские вопросы.

1-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Говоря «философские вопросы», вы переводите мои слова в плоскость абстракции. Абстракции, которую можно счесть ненужной, в общем-то, роскошью. Дескать, в своей повседневной жизни люди не занимаются такими вопросами. Согласен. Не занимаются, но в каком смысле? В таком, в каком мы обычно не занимаемся фактом, что земля не уходит у нас из-под ног. Что мы в нее не проваливаемся. Иначе говоря: наши верования относительно мироздания и бытия, не поддающиеся проверке, служат почвой, без которой мы и шагу бы не ступили. Эти верования люди создавали когда-то вслепую, бессознательно, как бы на ощупь, и навыдумывали их без счету, но все они вырастали сами собой. Как сорняки. Они не были сознательно приспособлены к чаяниям человека и потому удовлетворяли их только частично, а затем устаревали и отмирали. Одни верования были устойчивее, другие зыбче. Но у нас на глазах увядают и те, что дольше других противились разрушительному действию времени. Цивилизация положила конец выращиванию верований по старинке, дедовским способом, их стихийному разрастанию. Осталось лишь несколько скорлупок, над которыми с тревогой склоняются церкви, пытаясь спасти хоть что-нибудь. Их старания возвышенны, но напрасны. Из скорлупок разбитых верований можно склеить только жалких уродцев — порождения абсурда, отчаяния и ослепления. Разумеется, можно проклинать цивилизацию за то, что она навсегда разделалась с эпохой кустарных вер, сулящих душевный покой, — но стоит ли? Теория экзистенциальной относительности не прошлое оплакивает, а проектирует будущее. Когда-то дома возводили без чертежей и расчетов. По-вашему, и сегодня следует строить так же?

ТАРАНТОГА. Нет, если известны лучшие методы…

1-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Когда-то считали только на пальцах и на бумаге. По-вашему, следует поступать так и дальше?

ТАРАНТОГА. Разумеется, нет, раз для этого есть машины. И что же?

1-Й ПОСЕТИТЕЛЬ. Когда-то веру, которая была нужнее домов и машин, можно было нести людям прямо и непосредственно. Это прошлое, и его не воротишь. Но потребность осталась, и с ней нельзя не считаться. Мы возвели материальный мир, мир машин — машину огромную и бездушную. Теперь мы должны вдохнуть душу в эту машину. Нет, не так: мы должны создать новый мир, стоящий над видимым миром, мир понятий, мир, построенный из информации, и дать его человеку. И человек, не теряя опоры под ногами, станет в нем жить.