Ущербные. Трилогия (СИ) - Ермоленков Алексей

– Это не оскорбит нас нисколько. – ответил Гараниил. – Все дело в том, что любая продукция произведенная эльфами, вне зависимости от того темными эльфами или светлыми она произведена, считается эльфийской и любой эльф ее будет использовать не считая это унизительным для себя. Однако если изделие имеет цветовую направленность, подчеркивающую, что это предназначено для темных или светлых, то представители противоположной фракции не станут пользоваться таким изделием и посчитают за оскорбление если им его подарить. А такие изделия как вино, соки и все, что связано с самим лесом и древом жизни, считаются наоборот очень ценным даром. Поскольку вне зависимости от того в светлом лесу или темном рос фрукт из которого изготовили вино или блюдо, это все равно частичка Хранительницы Немезиды и обижаться на такой подарок это позор не только для конкретного эльфа, но и для всего его дома, к которому он принадлежит.

– Благодарю вас за то, что поделились своими знаниями с нами. – поклонился хозяин ресторана. – Это вино преподносят вам тьерр Торгвальд и его подчиненные. Они купили это вино у императора за полную его стоимость. Когда император узнал, что вы спасли жизнь имперцу, он хотел подарить вам это вино, но тьерр Торгвальд настоял, что этот подарок должен быть от них, поэтому они скинулись и оплатили полную его стоимость, которую назвал Великий Князь темных эльфов. Он сказал, что это очень редкое и дорогое вино. Оно было привезено специально для императора.

Хозяин аккуратно достал вино изо льда, протер его полотенцем и подал Гараниилу. Гараниил взял вино, взглянул на этикетку кувшина и замер. Нинатиэль немного сдвинулась в сторону и, рассмотрев этикетку тоже замерла.

– Что‑то не так? Мы не правильно его подали или повредили печать?

– Нет. – ошарашенным голосом, произнес Гараниил. – Это вино подают только к столу Великого Князя по большим праздникам. Оно невероятно дорогое.

– Не дороже чем жизнь имперца. – улыбнулся хозяин. – Позвольте, я вам его открою, или вы предпочитаете открыть его сами?

– Я открою его сам. – ответил Гараниил, еще не пришедший в себя. Он аккуратно сорвал печать с горлышка, вынул пробку и разлил вино по бокалам, в бокалах его было чуть меньше половины. Потом они с Нинатиэль взяли бокалы, слегка взболтали вино и, не поднося близко к носу, вдохнули аромат.

– Это действительно оно. – произнесла Нинатиэль. – Вы уверены, что нам его действительно можно? – спросила хозяина Нинатиэль.

– Если вы имеете ввиду, принадлежит ли этот кувшин вина вам, то тут нет никаких сомнений. Этот кувшин ваш, как и его содержимое.

Гараниил и Нинатиэль пригубили вино и закрыли глаза, наслаждаясь великолепным букетом тысячелетнего вина. Хозяин и прислуга в это время удалились.

Дальше прислуга стала подавать на стол блюда.

Гараниил встал, поднял свой бокал и произнес тост:

– Я хочу выпить за самую красивую и самую замечательную эльфийку во всем светлом лесу. Я пью за тебя Нинатиэль.

Нинатиэль не спешила поднимать свой бокал. Она лишь в ответ спросила, потупив взгляд:

– Ты это говоришь, потому, что я единственная эльфийка, которая теперь тебе доступна?

Гараниил не стал обижаться или кричать. Он даже не развернулся и не ушел, как это сделал бы любой оскорбленный эльфийский мужчина, задай ему эльфийка такой вопрос. Он просто улыбнулся и ответил:

– Не знаю, помнишь ли ты меня. Но мы с тобой уже виделись. Я приезжал во дворец к Великому Князю вместе с главой нашего дома. Он представил меня ко двору, как подающего большие надежды охотника. Я тебя увидел тогда на балу. Нас представили, как и положено. С тех пор я влюбился в тебя без памяти. Я хотел жениться только на тебе, но глава нашего дома быстро меня осадил. Он объяснил, что никогда тебя не выдадут за меня замуж, потому, что ты представительница древнего дома, обладающего огромными богатствами и властью, а наш дом даже в подметки не годиться дому Таливан. Но я не отказался от тебя и от своей мечты жениться на тебе.

Я решил прославить свое имя и свой дом, чтобы стать достойным твоей руки. Я действительно стал лучшим охотником не только девятой рощи, но и всего четвертого леса. И обо мне многие знают при дворце Великого Князя, также они знают, что я приложил руку почти ко всем изделиям из частей животных с Проклятых Земель, которых тут называют нечистью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глава дома и мои родители несколько раз меня знакомили с моими будущими невестами. Они посчитали, что я соглашусь жениться. Среди них были довольно знатные особы. Но я каждый раз отказывался, напоминая, что если я и женюсь, то только на льете Нинатиэль из дома Таливан.

На меня злились и даже кричали, обвиняли в том, что не уважаю свой дом. Пару раз даже грозились изгнать из дома и я отвечал, что готов принять это наказание. Но меня не изгнали. Глава дома понимал, что как только я останусь без дома, меня тут же примет другой дом, потому, что я лучший охотник всего четвертого леса и моя репутация много значит. Много, но не достаточно, чтобы породниться с домом Таливан.

Поэтому я с огромным удовольствием и большой надеждой пошел на миссию, в которой должен был показать имперцам их место. И объяснить тем самым, что эльфы будут охотиться там, где сочтут нужным. Но … миссию я провалил.

Вместе с провалом я понял, что моя мечта если не рухнула, то отодвинулась на неопределенный срок. Однако, как же я был рад видеть тебя на аудиенции у императора. И я готов был просидеть в яме еще месяц, лишь бы побыть с тобой рядом несколько минут, пока длилась твоя встреча с императором. Я люблю тебя с того момента, как увидел. Я считаю, что ты эталон того, какой должна быть светлая эльфийка, кто бы и что мне про тебя не говорил. Хотя ты, наверное, даже не помнишь меня.

– Я не могу тебя не помнить. – ответила Нинатиэль, не по поднимая глаз. – Ты единственный из эльфов, кто посмотрел на меня, как на личность, как на девушку. С нескрываемым интересом и восхищением. Остальные смотрели на меня либо с презрением, либо с жалостью, либо как на мебель. Мои родители умерли. Мать умерла при родах. Отец спустя месяц. Я запомнила тогда твои глаза и твой взгляд и много думала о тебе, но ты больше никогда не появлялся передо мной. Спросить о тебе я боялась. Ведь, как мне объяснили, что я еще жива только потому, что принадлежу к дому Таливан. И, что, когда лорду Иленсиилу сделают достаточно выгодное предложение, он приложит меня, как подарок к выгодной сделке. И я жила, надеясь, что тот, кто меня купит, будет обращаться со мной не сильно жестоко. Но по ночам мне снился ты и наша встреча.

Нинатиэль посмотрела стоящему Гараниилу в глаза и чокнулась своим бокалом о его. Принимая его тост и его слова. Гараниил и Нинатиэль выпили и он присел на свое кресло.

– Если ты этого захочешь, я больше никогда тебя не оставлю. Я откажусь от светлых эльфов, женюсь на тебе и проживу все отпущенное нам Создателем время с тобой. – сказал Гараниил, немного подумав.

– Давай не будем торопиться, на меня итак свалилось слишком много счастья за один день. Больше, чем за всю мою жизнь. Я сейчас плохо соображаю. А свадьба это очень серьезно.

Гараниил улыбнулся и ответил:

– Тогда, предлагаю выпить за гнома, который на сломанных ногах бегает быстрее, чем мы с тобой на здоровых.

Нинатиэль рассмеялась и поддержала тост.

Блюда, предложенные хозяином ресторана, оказались очень вкусными. Понравилось все, начиная от легких салатов заканчивая мясом наргримов. Эльфы были единственными посетителями этого зала. Для них играли музыканты, подстраиваясь под их настроение, периодически прибегали слуги. Одни уносили приборы и тарелки, другие ставили на стол кушанья и напитки. Создавалось впечатление, что весь мир крутится только вокруг Нинатиэль и Гараниила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

До дома они решили прогуляться пешком. По улице Гараниил и Нинатиэль шли, держась за руки. Была глубокая ночь, поэтому прохожих было не много, но даже те редкие прохожие, завидев пару эльфов сворачивали в сторону, чтобы им не мешать.