Житие мое - Ирина Сыромятникова

Ритмичное постукиванье ладонью о стол (нетерпение и решительность).

— Господа, — а голос безжизнен и невыразителен, — ситуация сдвинулась с мертвой точки. Все изучили материалы заседания? Мистер Генивер, прошу.

На выездном совещании в пригороде Редстона собралось семеро сотрудников, имеющих высший уровень допуска — белый, два черных и четверо обычных людей. Сейчас слово взял сухенький старичок, в гражданском прошлом — знаменитый финансист. Отточенный интеллект и инстинкты хищника позволили ему пережить интерес секты, но его сын навсегда оказался заперт в стенах элитной лечебницы для душевнобольных. Жена мистера Генивера до сих пор три раза в неделю навещала там своего «солнечного мальчика» с тихим упорством надеясь на чудо.

— Анализ показывает наличие четырех объектов, демонстрирующих системные отклонения в поведении. Прошу лист первый! Мы имеем: осведомленность за пределами своей компетенции, удачные разрешения заведомо проигрышных ситуаций, репутацию, не соответствующую психологическому профилю, и целенаправленный интерес. Все — демонстрируемое регулярно, за пределами статистической погрешности.

Приглашенные внимательно изучали досье на подозреваемых — факты, которые ни один суд не признал бы уликами.

— Возможно, черного стоит исключить?

— Нет, — пальцы подрагивают в воздухе (Ларкес задумался), — они продемонстрировали готовность использовать в своем деле боевых магов. Обратите внимание на лист три! В зоне ответственности объекта диагностирована деформация заклинаний контроля.

— Не стоит ли конкретней обозначить район?..

— Это может привлечь внимание.

— Четыре точки — не так уж много, сил хватит.

— Господа! — пальцы обращены на себя и чуть вверх (Ларкес был воодушевлен и взволнован). — Предлагаю считать переход ко второй стадии проекта состоявшимся.

Глава 67

Вместе с моими компаньонами в доме удавленника появился кот, серая длинноногая зверюга. Нет, они не привезли его с собой, он пришел откуда-то сам, наплевав на охраняющего усадьбу зомби и то, что ближайшая ферма находилась километрах в пяти. Макс, обычно индифферентный к животным, собирался устроить любимую собачью забаву, но за кота неожиданно вступился Рон.

— Оставим кошака! Будет мышей у нас гонять.

— Зачем? У меня вокруг дома периметр.

И мыши, в отличие от пушистой скотины, этим периметром успешно отвращались.

— Кошка приносит в дом удачу!

По моему опыту, кошки приносили в дом только шерсть и вонь, но убедить в этом Рона оказалось невозможным — я, с удивлением, обнаружил, что Четвертушка испытывает слабость к четвероногим засранцам. Что ж, как пришло, так и уйдет (отвращающее проклятье всегда можно немного доработать). В первый же день кот стащил из тарелки Полака котлету и получил кличку Бандит.

Белый на появление новой животины не отреагировал, возможно, потому, что по был по уши занят обустройством своей лаборатории. Никогда бы не подумал, что это так сложно! Под руководством Йохана в сарае возводили маленький домик со всеми удобствами, начиная от принудительной вентиляции и кончая герметичным входным тамбуром. Снаружи сооружение окутывали слои Знаков и заклинаний.

— Не следует относиться к белой магии легкомысленно, юноша! — заявлял Йохан мне (любому другому морду за такое начистил бы, честное слово). — В процессе нашей работы могут быть призваны к жизни существа, по сравнению с которыми возбудитель серой гнили окажется легким насморком. Мы должны в полной мере сознавать ответственность и неукоснительно следовать правилам!

Я проникся и добавил к его трудам черномагический периметр, отвращающий от лаборатории предельно широкий спектр животных, включая термитов, крыс и котов, а то ведь сгрызут его драгоценное имущество, в решето источат, еще и нагадят сверху.

В Суэссоне начиналась весна, хлестали последние ливни, глубина водоемов достигла максимума и государственные учреждения, по давней традиции, сделали в своей работе месячный перерыв. Освободившееся время я проводил… скажем так, увлекательно: полковник Райк вознамерился сделать из меня скалолаза. От публичного позора меня спасли ненормально развитые для мага мышцы — последствие занятий борьбой, то есть, я не висел, как сопля, на канате и мог забраться на тренировочную стенку самостоятельно, пусть и медленнее, чем остальные. Что называется — предки оборонили, еще одного щелчка мое хрупкое самолюбие не перенесло бы.

— И нафига? Я имею в виду, мне-то зачем эти премудрости, сэр?

На полигоне тренировалось полдюжины «чистильщиков» со спелеологическим уклоном. Весьма разумно, если вспомнить, что в Суэссоне протяженность подземных выработок в разы превышает таковую для проезжих дорог.

— В группе не должно быть слабого звена! Все должны знать специфику работы хотя бы в минимальном объеме.

Так-то оно так, но я по-прежнему был уверен, что полковник просто хотел поставить на место приезжего хмыря (обычно маги не заморачиваются поддержанием физической формы). В таком случае, защитившие меня предки были родственниками Райка — достаточно было одного-единственного косого взгляда, и я устроил бы дуэль в стиле незабвенного учителя. Фиг бы им помогла накачанная мускулатура!

Но всему приходит конец, даже распутице. Вид голубеющего неба заставлял «чистильщика» кривиться.

— Завтра выдвигаемся, больше времени нам не дадут.

Это понятно: если пресловутые «они» существовали, им разумнее всего вмешаться до того, как Брайен покинет карантин.

Намерения свои «чистильщики» не афишировали.

— Идем как бы на плановый осмотр, давно пора было туда слазить. Ты значишься стажером.

Клево! Скоро у меня будет такой послужной список, что хоть на звание магистра аттестуйся.

Я злился на весь свет и чем дальше, тем сильнее. Мне не нравился выбранный полковником день (пятница, тринадцатое), мне не нравилась эта компания (пятеро полузнакомых черных), мне не нравилось легкомысленное настроение Райка, не смотря на весь обещанный профессионализм. И то, что в качестве поддержки наверху оставляли обычных людей, мне тоже не нравилось.

— Расслабься! — покровительственно улыбался «чистильщик». — Днем здесь безопасно, а вечером их сменят.

— Мы что, ночевать там собрались?!!

— Конечно! Да внизу разницы никакой нет, что — ночь, что — день.

Заглянув в освещенное голубыми фонарями жерло шахты, я понял, что она мне тоже не нравятся. Но «чистильщики», жизнерадостно переругиваясь, уже спускались вниз, пришло и мое время делать шаг через край.