Край Ветров: некроманс - Диэр Кусуриури

Преставление закончилось совсем недавно. Странно, как быстро все здесь успокоилось, притворилось неживым. Как не было ничего.

Под ноги некроманту легла выщербленная стеклянная крошка, захрустев. Он увидел в клочьях тумана яркую точку — что-то красно-синее… Пошел быстрее, переходя на бег.

Ромка.

Камориль, встав рядом с мальчиком на колени, быстро пробежался пальцами по его шее в темных характерных отметинах и с облегчением выдохнул. Жив, сорванец. Живее всех живых.

Камориль потряс мальчика за плечо. Ответом ему стали приоткрывшиеся темные глаза.

— Ну, что вы тут? — спросил Камориль. — Мир спасли? Злодеев порешили? Где Мйар? Или… Мартин… кто там из них сейчас в его теле…

Ромка, жмурясь, сел. Брови его сошлись к переносице, когда он, оглянувшись, понял, где находится.

— Ох ты ж… — прошептал он. — Я помню всё… все, что случилось, помню… Боже ж мой, какая эпическая жесть… Кошмар… Я… Это был я, все это время, но… — он ухватился за голову руками, — но и не я… и я ничего… ничего не смог сделать! Я не смог остановить его! И он прямо сейчас во мне! Все еще во мне!

— Успокойся, — Камориль встряхнул его за плечо. — Ты жив, цел, я здесь, — и пока что тут нет никого, кроме нас. Мйар где?..

Ромку трясло.

— Ну что ж ты будешь делать, — Камориль провел рукой по поясу и вытащил ярко-розовую пробирку, вынул пробку зубами, и, схватив мальчишку за волосы, запрокинул ему голову и насильно влил в горло вязкую жидкость.

Ромка отшатнулся, припал ладонями к стеклу, закашлялся, выплевывая часть зелья.

Прокашлявшись, снова сел.

— Ну? — сурово произнес Камориль. — Успокоился?

Ромка кивнул.

Камориль встал, оглядываясь.

— Он должен быть где-то там, — Ромка показал рукой в сторону Игольного Ушка. — Недалеко. Но… Я не уверен, что… В общем… — Ромка сглотнул. — Надо спешить.

Камориль, не дослушав, уже шел в указанном направлении.

— Нить очень тонкая! — крикнул ему вслед Ромка.

Камориль и сам это понял к тому времени, глянув на морок своим особенным глазом, тем, что голубоват. Тонкая, тонкая, слишком тонкая нить. Одна единственная.

Сердце гулко ухало в груди, так, что, казалось, его должен слышать весь морок. «Тонкая нить» — ничего хорошего. Как никогда. Совершенно определенно ничего хорошего.

Камориль, пройдя уже с километр, все еще никого не видел. Где же он?.. В какую дыру забросило этого рыжего полудурка?

Обсидиан ощетинился острыми сколами. Сюда, очевидно, пару раз падал какой-то из огромных змеев, или брал здесь разбег, взрывая вулканическое стекло мощными когтями. Еще и этот мерзкий, обманчивый туман, заполоняющий выемки и низины. Камориль ненавидел прямо сейчас каждую крупинку его взвеси всем своим существом.

Некромант, попеременно оглядываясь по сторонам, шел вперед. И вот, когда луна в клешнях Антарг стала светло-лиловой, он заметил вдали смутный скрученный силуэт, резко выделяющийся на фоне черного стекла. Камориль, не мешкая, устремился туда, и сердце в груди стучало набатом, выбивая быстрый тревожный ритм.

Мйар лежал в луже золотистой крови, которую Камориль узнал: Мертварь. Некромант рухнул рядом с ним на колени, касаясь шеи так же, как и Ромкиной до этого, для того, чтобы в этот раз не нащупать пульса. Камориль прошиб озноб. Он еще раз приложил пальцы к едва теплой коже, и все-таки распознал биение крови. Тонкая-тонкая нить. Слишком тонкая.

И только потом некромант обратил внимание на развороченный Мйаров живот, заляпанный золотом, и лишь оттого не похожий на обычный эксперимент по вскрытию, проведенный начинающим неряшливым врачом.

Камориль затрясло.

— Вы должны сделать что-то, — послышался голос сбоку. Камориль резко обернулся — Ромка, безвольно опустив руки, стоял рядом. — С деревом он больше не связан, и Духа Огня в нем нет. Вам нужно сделать что-то, иначе он очень скоро умрет.

Камориль, почти рыча, рявкнул:

— Ты ж судьбоплет! — глаза некроманта сверкали яростью и отчаянием. — Ты хоть чему-нибудь научился, пока гулял здесь?..

— Я вижу, что путь есть, и… вы должны что-то сделать.

Камориль дрожащими руками стал ощупывать Мйаров живот, складывая кое-как, как умел и помнил, все, что нашел.

— Что-то сделай, говоришь, — пробормотал Камориль. — Я — некромант, а не целитель! О, высокое небо, почему здесь нет Эль-Марко… Что ж я так, а… не предусмотрел… Точно! Эль-Марко…

Камориль пробежался пальцами по поясу с зельями, нащупывая концентрированный эликсир регенерации. Вынул пробку, и стал обильно поливать Мйару развороченное нутро.

— Что я делаю, что я делаю, — приговаривал он.

Открыл еще одну пробирку — светло-голубую. Впился пальцами в плотно сжатые зубы Мйара, заставляя его раскрыть рот. Влил ему в горло лазурную жидкость, приподняв голову. Это должно замедлить метаболизм так, чтобы у них оказалось чуть больше времени. Как среагируют вместе зелье ускоренной регенерации и замедляющее метаболизм, Камориль предпочел не задумываться.

Он понял, что дышать Мйар перестал. Озноб прошиб Камориль с макушки до пят. Некромант быстро пробежался дрожащими руками по едва теплой коже, заляпанной золотом, нащупывая нужное ребро, и, ощущая под ладонями медленное, угасающее биение сердца, стал давить, высчитывая ритм. Было тяжело сдерживаться и не колдовать, — все-таки Камориль был на взводе, а так давить на сердце… Это очень похоже на то, как он создает зомби — горячих или холодных, без разницы. Очень похоже.

Камориль замер, когда к нему пришло понимание того, что нужно сделать.

Мйар дернулся. Его веки дрогнули, и он, скрутившись узлом, закашлялся.

— Тш-ш, тихо, тихо, сознание это конечно хорошо, но это не совсем то, что нам… — начал приговаривать Камориль. — Ох ты ж, Мйар, я ума не приложу, как там у тебя все срослось, и вообще… достаточно ли этого…

— О, — простонал Мйар, снова ложась на спину, — Камориль… — он поднял на некроманта замутненный взгляд, кое-как его сфокусировав: — Что ты… совсем бледный… Слушай… не реви.

— Тихо! — рявкнул некромант. Он на самом деле знал теперь, что нужно делать. Был путь, и правда. Пускай он ему и не нравился. Очень. Сильно. Не нравился. Камориль, вытерев нос запястьем, утробным жестким голосом, почти рыча, вбивая каждое слово, как штырь, стал говорить: — Скажи, что вверяешь мне свою смерть.

На обветренных губах Мйара блуждала странная, блеклая улыбка.

— Ну! — Камориль вцепился пальцами в его плечо.

Мйар, вдохнув, будто что-то хочет сказать, осекся. Потом все же произнес, медленно, тихо, отрешенно:

— Хочу домой…

— Скажи мне, что вверяешь мне свою смерть! Повтори! — кричал Камориль.