100 великих авантюристов - Игорь Муромов

В Харькове он быстро установил контакты с организацией эсеров. В это время в стране развернулась кампания по подготовке к выборам в Учредительное собрание Особые надежды эсеры возлагали на поддержку крестьян. Блюмкин выезжает в Симбирск, где призывает голосовать за партию эсеров, затем ведет агитацию в Алатыре. Здесь его застает сообщение о большевистском перевороте в Петрограде. Он возвращается в Одессу.

В январе 1918 года Блюмкин с оружием в руках борется за установление советской власти в Одессе. Затем записывается добровольцем в матросский «Железный отряд» при штабе 6-й армии Румынского фронта. Бойцы избрали его своим командиром. Блюмкин участвует в боях с войсками Центральной рады, с гайдамаками. В марте 1918 года его отряд влился в состав 3-й советской Украинской армии.

Советская Республика находилась в это время в тяжелом положении. На Украине части Красной Армии вели тяжелые бои с войсками германских интервентов и Центральной рады. 12 марта 3-я армия оставила Одессу и отступила на Феодосию. Блюмкина вводят в Военный Совет армии в качестве комиссара, затем назначают помощником начальника штаба, а в апреле он уже исполняет обязанности начальника штаба.

Блюмкин участвовал в экспроприации денег в Государственном банке (захвачено было 4 миллиона рублей). Красный командир Блюмкин предложил командующему армией П. С. Лазареву взятку в десять тысяч рублей. Столько же он хотел оставить себе, а остальные деньги намеревался передать партии левых эсеров. По требованию Лазарева и под угрозой ареста Блюмкин возвратил в банк три с половиной миллиона рублей. Куда делись остальные пятьсот тысяч, выяснить так и не удалось.

В середине мая 1918 года, после расформирования 3-й советской Украинской армии, Блюмкин приезжает в Москву, где поступает в распоряжение ЦК партии левых эсеров. Он неплохо зарекомендовал себя в боях с германскими интервентами и войсками Центральной рады, чем и привлек к себе внимание левоэсеровских лидеров. Его направляют во Всероссийскую чрезвычайную комиссию (предполагалось использовать его для подготовки террористических актов против видных представителей Германии в России для срыва Брестского договора). По предположению заместителя председателя ВЧК левого эсера В. А. Александровича, Блюмкину было поручено организовать отделение по борьбе с международным шпионажем.

Работа в ВЧК вскружила Блюмкину голову. Его самолюбию льстил страх контрреволюционеров и обывателей перед вооруженными людьми в кожаных куртках. В разговорах со знакомыми он изображал себя человеком, наделенным правом решать судьбу арестованных. По его словам, своим приятелям — поэтам Есенину и Мандельштаму — он даже предлагал прийти в ЧК посмотреть, как в подвалах Лубянки расстреливают «контру». «Вон, видите, вошел поэт, — говорил он друзьям в писательском кафе. — Он представляет большую культурную ценность. А если я захочу — тут же арестую его и подпишу смертный приговор. Но если он нужен тебе, — обратился Блюмкин к Мандельштаму, — я сохраню ему жизнь». В действительности Блюмкин не имел права решать вопрос о наказании арестованных, тем более о расстреле.

Блюмкин с головой окунулся в новую для него работу. Он подбирает штат сотрудников, обращается в отделы ВЧК с просьбой переслать ему все сведения о немецком и союзническом шпионаже. Однако главная его забота — найти способы проникновения в германское посольство Его интересуют не столько раскрытие разведывательной деятельности немцев, сколько выяснение возможности убийства германского посла графа Мирбаха.

В это время в гостинице «Эли» покончила жизнь самоубийством шведская актриса Линдстрем. ВЧК арестовала всех «подозрительных» постояльцев, в том числе родственника германского посла, военнопленного австрийской армии графа Роберта Мирбаха. Блюмкин несколько дней допрашивал арестованного, затем предъявил ему обвинение в шпионской деятельности в пользу Австро-Венгрии. Если бы это обвинение подтвердилось, Роберт скорее всего был бы расстрелян. Блюмкин обещал ему сохранить жизнь и освободить из-под ареста, если он согласится работать на ВЧК. Мирбах принял это условие и 10 июня дал Блюмкину подписку о сотрудничестве.

Блюмкин был в восторге от того, что завербовал родственника германского посла. ВЧК, полагал он, освободит арестованного офицера, и он на правах родственника станет посещать посла и выуживать у него интересующие сведения. Кроме того, документы по делу Мирбаха, полученные ВЧК от датского генерального консульства, облегчат возможность осуществления террористического акта против какого-либо германского дипломатического представителя, если, конечно, будет принято решение ЦК левоэсеровской партии. Террорист в нужный момент сможет беспрепятственно проникнуть в помещение посольства и выполнить порученное ему задание. В напарники себе Блюмкин взял товарища по партии, земляка Николая Андреева, одного из создателей одесского батальона Красной гвардии им. В. И. Ленина.

На легковом автомобиле Блюмкин и Андреев с портфелями в руках подкатили к зданию германского посольства. Они предъявили свой липовый мандат и потребовали свидания с послом. Естественно, сначала с ними разговаривали двое молодых людей, потом советник Рицлер. И лишь после настойчивых требований Блюмкина к ним вышел сам Мирбах Двадцать пять минут шел разговор о племяннике посла, после чего Блюмкин вытащил из портфеля револьвер и стал стрелять в Мирбаха, Рицлера и переводчика. Жертвы упали. Но Мирбах был только ранен, он стал подниматься, и тогда Андреев подошел к нему вплотную и бросил под ноги бомбу. Она не взорвалась. Блюмкин, разбежавшись, метнул ее вновь. На этот раз взрыв был таким сильным, что вылетели окна и посыпалась штукатурка. Блюмкин выпрыгнул в одно из окон и сломал себе лодыжку К тому же, перелезая через ограду посольства, его ранили в ногу — охрана начала стрельбу. Но он все же дополз до автомобиля, и они укатили в штаб левоэсеровского отряда Попова.

Из машины его на руках вынесли матросы Остригли, побрили, переодели и отнесли в лазарет. Когда через несколько часов в отряд прибыл Дзержинский и потребовал выдачи Блюмкина, ЦК левых эсеров ответил отказом. «Узнав об этом, — писал Блюмкин, — я настойчиво просил привести его в лазарет, чтобы предложить ему арестовать меня. Меня не покидала все время незыблемая уверенность в том, что так поступить исторически необходимо, что Советское правительство не может меня казнить за убийство германского империалиста» Действительно, ревтрибунал решил Блюмкина и Андреева (заочно) «заключить в тюрьму с применением принудительных работ на 3 (три) года».

Блюмкин вместе с другими ранеными попал в городскую больницу, где он назвался красноармейцем Беловым. Через три дня авантюрист сбежал через окно. Сначала скрывался в Москве, потом перебрался в Рыбинск, в Кимры. Здесь он даже поработал под фамилией Вишневского в уездном Комиссариате земледелия. Потом установил связь с резервным подпольным ЦК левых эсеров. Блюмкину велели ехать в Петроград и ждать. Он сидел в Гатчине и «занимался исключительно литературной работой, собиранием материалов о июльских событиях и писанием о них книги». В ноябре 1918 года ЦК партии левых эсеров направил его на Украину для организации убийства гетмана Скоропадского. Не без участия Блюмкина был убит немецкий главнокомандующий генерал Эйхгорн. И только революция в Германии спасла Блюмкина от нового суда. Потом совместно с коммунистами Блюмкин организовывал на Подолии ревкомы и повстанческие отряды, был членом нелегального Совета рабочих депутатов Киева.

«В марте по дороге в Кременчуг, — писал Блюмкин, — я попал в районе Кременчуга в плен к петлюровцам, подвергшим меня жесточайшим пыткам. У меня вырвали все передние зубы, полузадушили и выбросили, как мертвого, голым на полотно железной дороги Я очнулся, добежал до железнодорожной будки, откуда на следующий день 13/111 на дрезине был доставлен в Кременчуг в богоугодное заведение».

Когда в апреле 1919 года Киев стал советским, Блюмкин явился в Киевскую ЧК, которую возглавлял его бывший начальник М. Лацис, и стал возмущаться заочным приговором ревтрибунала и, главное, тем, что Ленин назвал его и Андреева «негодяями». А Блюмкин таковым себя не считал, наоборот, был уверен, что он один из лучших бойцов революции.

Блюмкина везут в Москву, где он снова повторяет всю свою историю. Особая следственная комиссия по его делу докладывает в Президиум ВЦИК. 16 мая 1919 года секретарь ВЦИК А. Енукидзе подписал постановление: «Ввиду добровольной явки Я. Г. Блюмкина и данного им подробного объяснения обстоятельств убийства германского посла графа Мирбаха Президиум постановляет: Я. Г. Блюмкина амнистировать».

Вскоре после освобождения Блюмкин вышел из партии левых эсеров и в 1921 году был даже принят в РКП(б). Хотя срок условного освобождения его еще не закончился! Просто он понял, что с левыми эсерами покончено и здесь больше нет никаких перспектив. А членство в РКП(б) сулило карьеру. Его снова взяли в ЧК. Он участвовал в знаменитой Энзелийской операции Каспийской флотилии. Тогда ее корабли под командованием Ф. Раскольникова совершили дерзкий рейд в иранский порт Энзели; разгромив его, взяли богатые трофеи.