снарк снарк. Книга 2. Снег Энцелада - Эдуард Николаевич Веркин

Трехлитровая банка быстро заполнялась крупными мышами, они взбирались по опущенной веревке до горлышка, ступали на подпиленную крышку и проваливались внутрь. На банке сохранилась этикетка от маринованных огурцов.

— Мышей солить нас учит, — сказала Снаткина. — Будем жрать мышей.

Мать Мышеловок продолжала. Она рассказывала, что маусхантинг как вид рекреации был популярен еще в Древнем Риме. Сохранились свинцовые пули для пращей, с помощью них мастера охотились на грызунов на улицах Вечного города, сохранились фрески, на которых изображались миниатюрные собаки, предназначенные для мышиной травли, император Тиберий отдавал должное этому виду развлечений, а в «Мастере и Маргарите» присутствует некий Марк Крысобой, и ученые установили, что это не только литературный, но и исторический персонаж — известный мастер своего дела, попадавший в грызуна с расстояния в четверть стадия.

— Говорят, нутрии вкусные, — сказала Снаткина. — А мыши дрянь, какое в них мясо, шерсть одна…

Мать Мышеловок из старого телевизора расплывчато отражалась в темной глади нового телевизора, рассказывала про то, что соревнования по ловле мышей становятся с каждым годом все популярнее, а количество активных членов федерации за три года удвоилось. Проводятся мероприятия, конференции, состязания на скорость ловли, на самый крупный трофей, на самую результативную модель ловушки, на самую оригинальную и изящную модель ловушки. Я подумал, что мог бы вполне провести конференцию маусхантеров. Состязания на скорость. На самую оригинальную конструкцию мышеловки. Я бы показал им дольмен. Дольмен, в сущности, одна из первых мышеловок, из того времени, времени, когда мыши еще были большими.

— А мы из ведра делали, — сказала Снаткина. — Пшена туда кинешь, а они и валятся, и валятся. Как наловится побольше, в нужник их высыпала. А они потом лезут оттуда, лезут, все в говне, смешно так…

Снаткина с удовольствием рассмеялась, взяла пульт и включила второй телевизор, новый. А первый не выключила, и теперь телевизоры слегка смотрели друг в друга.

Я тоже сделал мышеловку, вдруг вспомнил я. Как-то жил с одной костюмершей, снимали двушку в центре, ничего так костюмерша, но стало вдруг ей мерещиться, что вроде как у нее в комнате мышь. Я ей говорю — восьмой этаж, монолит, откуда здесь мышь, да еще в комнате, а она как не слышит — говорит, мышь, как спать ложусь — так ходит. Я уж с ней спал на всякий случай — нет никаких мышей, но переклинило девку. Ладно, плевать, камеру поставил — неделю записывал, никакая мышь не показалась. Но подруга продолжала утверждать, что мышь является каждую ночь и уже не просто шуршит по углам, но и подает голос. Пришлось сделать мышеловку из ароматической лампы, лески и большой английской булавки. В качестве наживки использовал свиную шкварку, и в первую же ночь попалась мышь. Тогда я был далек от принципа нелетальности и соорудил не ловушку, а капкан. Наутро ароматическая лампа, леска и булавка были в крови, самой мыши не было. Мой прибор нанес мыши урон, но она умудрилась куда-то деться, найти ее на следующий день мне не удалось, хотя я обследовал всю квартиру. Костюмерша после этого успокоилась, впрочем, мы скоро расстались, однако постепенно, со временем, меня стали посещать сомнения…

— А хуже всего рядом с полем жить, — сказала Снаткина. — Мы в Гридино рядом с овсами жили, так мыши у меня подушку съели.

На экране второго телевизора тоже возникла веселая лопата, но показывали почему-то не Ольгу — предводительницу маусхантеров, а дикую природу — ручей и извивавшуюся по воде траву. Я пригляделся и обнаружил возле лезвия лопаты двойку. Дублер дачного канала. Журчание стихло, ручей ушел в затемнение, через секунду из темноты выступила переливчатая надпись «Азбука релакса».

— Лучше перед тем как солить, почистить, — сказала Снаткина. — Так дольше пролежат.

Надпись «Азбука релакса» растаяла, и появился человек, сидящий на песчаном берегу у реки; я испугался, что это Светлов, но человек обернулся, это был не Светлов. Человек сидел с отрешенным лицом, с таким же лицом он достал из кармана коробок и вытащил спичку, я ожидал музыку, однако все происходило в тишине. Я узнал этого человека.

— Спички подорожают, — сказала Снаткина. — В прошлый раз как показывали, так сразу подорожали.

Современный Прометей.

Я никогда не видел его лица, но узнал по рукам. Маэстро оказался круглым мужчиной лет сорока, он нагреб рукой долгую песочную дюну и навтыкал в нее спичек. Старый трюк, однако маэстро привнес в него дыхание своего мастерства.

Прометей запалил толстую соломину, потушил ее, сохранив на конце тлеющую красную искру. Мастер незаметно подносил соломину к головкам спичек, и они вспыхивали одна за одной, казалось, что все это происходило само по себе.

Ольга продолжала рассказ, и, должен признать, она была изобретательна и остроумна в своем изобретательстве, продемонстрировала ловушку «Семейную».

«Семейная» ловушка, стандартная бытовая система, представляла из себя брусок с тремя сверленными отверстиями разного калибра, мышь проникала в отверстие и оказывалась придавленной плоским ремешком.

«Пять стволов», модификация «Семейной». Ловушка предназначалась для усадеб с избыточным давлением грызунов.

Ловушка Гатлинга, сугубо спортивная модель, изготовленная из шести поллитровых пластиковых бутылок — вращающаяся ловушка револьверного типа, в исполнении Ольги установившая рекорд ловли в Северном полушарии, в среднем пленявшая отдельную мышь каждые пятнадцать секунд. При размещении на активном маус-треке ловушка Гатлинга способна наполнить трехлитровую банку за несколько минут.

Я подумал, что если бы был миниатюристом, то сделал бы ловушку для мыши в форме дольмена.

Спички горели. Ровно, огонь не колыхался. Я смотрел на огонь и чувствовал, как успокаиваюсь, меня всегда успокаивали практики Современного Прометея, я соскучился по ним, а теперь, оказывается, его показывали по телевидению, это большое счастье. Снаткина переводила взгляд от одного экрана к другому и молчала.

Прометей зажигал спички. Делал это так ловко, что, казалось, огонь возникает в его пальцах сам. Художник придавал пламени любую форму, пламя плясало, раздваивалось узкими языками, переходило в купол, сворачивалось в еле заметную бордовую точку, гасло и разгоралось снова. Мать Мышеловок улыбалась.

Основной постулат — нелетальность. Каждый член федерации исповедует этот подход. Нелетальность и безопасность — на этих китах базируется философия современного маусхантинга. Пойманный грызун должен быть помещен в емкость временной изоляции и содержаться в ней с достаточным количеством воды и корма. Извлекать мышь из ловушки надлежит исключительно в толстых резиновых перчатках, в противном случае мышь в порядке самозащиты может болезненно укусить. Хазина болезненно укусила мышь, теперь он мертв, его укусила мышь, он вернулся в Налимов и умер подлым образом, в канаве, задохнувшись радоном, и теперь он пропитан радоном.

Прометей