Академия. Начало - Айзек Азимов

Все это было правдой, чистой правдой, и все-таки Селдон чувствовал себя неловко, встречаясь с Эларом. Так усталая старость встречается с цветущей молодостью.

А ведь Элар между тем никогда не делал ничего такого, чтобы подчеркнуть разницу в возрасте. Наоборот, он всегда вел себя с Селдоном крайне уважительно и ни в коем случае не позволял хоть словом намекнуть, что лучшие годы Селдона позади.

Конечно, Элар проявлял неподдельный интерес к предстоящему юбилею Селдона, и, как выяснил Селдон, именно он первым высказал предложение о том, чтобы день рождения был отпразднован (намек на старость?). Эту мысль Селдон сразу отверг. Если поверить в это, тогда надо согласиться с бесконечными подозрениями Дорс.

Элар размашисто зашагал навстречу Селдону и поприветствовал его по обыкновению:

– Маэстро… – А Селдон, по обыкновению, поморщился. Он предпочитал, чтобы старшие сотрудники называли его просто Гэри, но в принципе уже давно махнул рукой на Элара – не ссориться же с ним из-за такой ерунды. – Маэстро, – сказал Элар, – тут прошел слух, будто бы вас приглашает к себе генерал Теннар.

– Да. Он встал во главе военной хунты и, по-видимому, желает посмотреть на меня и расспросить, что такое психоистория и с чем ее едят. Этот вопрос мне задают все правители до единого со времен Клеона и Демерзеля.

Генерал Теннар занял пост правителя Империи совсем недавно – в рядах хунты смена лидеров происходила часто, они крутились, словно стеклышки в калейдоскопе: одни падали, другие возникали из ниоткуда.

– Но, если я правильно понял, он собирается вытащить вас из Стрилинга именно сейчас – посреди праздника?

– Ничего страшного. Отпразднуете без меня.

– Ну что вы, маэстро, как можно! Я надеюсь, вы не рассердитесь, но мы тут посоветовались и отправили во Дворец коллективное прошение о том, чтобы ваш вызов к Теннару был отложен на неделю.

– Что? – раздраженно воскликнул Селдон. – Это… этого делать не стоило… это рискованно, в конце концов!

– Да все сошло как нельзя лучше. Они согласились отложить ваш приезд, а неделя вам ой как понадобится!

– На что же она мне понадобится?

Элар немного растерялся:

– Можно, я вам честно скажу, маэстро?

– Конечно. Разве я когда-нибудь от кого-нибудь требовал говорить со мной иначе?

Элар слегка зарумянился, но голос его остался твердым и решительным,

– Мне не просто сказать вам об этом, маэстро. Вы – гениальный математик. Это вам скажет всякий, кто работает над Проектом. Это сказал бы всякий в Империи, если бы знал вас и что-то понимал в математике. Однако никому не дано быть гением абсолютно во всем.

– Это я не хуже вас понимаю, Элар.

– Я знаю. Но особенно вам недостает способности общаться с простыми людьми, точнее говоря, с людьми тупыми. В вас нет хитрости, умения идти на уступки, и, если вам придется иметь дело с кем-то из таких вот тупиц в правительстве, вы можете попасть в беду, подвергнуть опасности Проект да и свою собственную жизнь именно из-за того, что вы не умеете лгать.

– О чем это вы? Я что, впал в детство? Да я с политиками имею дело уйму лет. Десять из них, если вы не запамятовали, я был премьер-министром.

– Простите меня, маэстро, но не таким уж выдающимся. Вы имели дело с премьер-министром Демерзелем, которому не откажешь в уме и интеллигентности, и с Императором Клеоном, который был мягким и добрым человеком. Теперь вам придется столкнуться с вояками, а у них нет ни ума, ни доброты. Это совсем другие люди.

– С военными я тоже имел дело и жив пока.

– Вы не имели дела с генералом Дугалом Теннаром. Говорю вам, это совсем другой человек. Уж я-то знаю.

– Вы его знаете? Вы с ним лично знакомы?

– Лично – нет, но он из Манданы, как и я, а он и там был большой шишкой.

– Ну и что вам о нем известно?

– Он невежа, упрямец, жестокий человек. С ним иметь дело непросто и небезопасно. Будущая неделя вам очень пригодилась бы для того, чтобы продумать, как вы себя с ним поведете.

Селдон задумчиво покусал губу. Элар говорил правду, и Селдон понял, хотя у него были собственные мысли относительно встречи с генералом, что ему действительно будет очень трудно говорить с глупым, эгоистичным, напыщенным и вспыльчивым человеком, в руках которого сосредоточена неограниченная власть.

– Ничего, как-нибудь справлюсь. Спасибо, что предупредили. Во всяком случае, сейчас хунту может волновать только одно – неспокойное положение на Тренторе. Они и так просуществовали дольше, чем можно было предположить.

– Разве мы делали такие прогнозы? А я не знал, что мы проводили прогностические расчеты относительно длительности правления хунты.

– Амариль сделал кое-какие вычисления, воспользовавшись вашими ахаотичными уравнениями. Кстати, – немного помолчав, добавил Селдон, – кое-где они стали упоминаться как «уравнения Элара».

– Я их так не называл, маэстро.

– Не сердитесь, но мне бы этого не хотелось. В работах по психоистории должны фигурировать цифры, но не имена. Стоит только появиться именам, и возникают нехорошие чувства. Вы меня понимаете, надеюсь?

– Понимаю и совершенно с вами согласен, маэстро.

– По правде сказать, – смущенно проговорил Селдон, – я себя чувствую крайне неловко, когда речь идет о фундаментальных психоисторических уравнениях Селдона. Но беда в том, что это вошло в привычку, и тут уж ничего не поделаешь.

– Прошу простить меня, маэстро, но вы заслуживаете такого исключения. В конце концов, это же вам принадлежит заслуга изобретения самой науки психоистории… Но, если не возражаете, мне бы хотелось еще поговорить относительно вашей предстоящей встречи с генералом Теннаром.

– В смысле?

– Я все время думаю о том, как бы сделать так, чтобы вы вообще не виделись с ним, не говорили, не имели с ним дел.

– Как же, интересно, я могу избежать встречи с ним, если он вызывает меня для консультации?

– Сошлитесь, к примеру, на нездоровье и отправьте кого-нибудь вместо себя.

– Кого же?

Элар молчал, но ответ был Селдону ясен.

– Вас?

– Почему бы и нет? Думаю, у меня неплохо получилось бы. Я – земляк генерала, а это уже кое-что. А у вас дел по горло, вы человек немолодой – словом, нетрудно будет уговорить его, что вы себя неважно чувствуете. А если я встречусь с ним вместо вас, маэстро, – вы уж меня простите – выкрутиться я сумею получше вас.

– То бишь соврать.

– Если потребуется.

– Для вас это будет очень рискованно.

– Не слишком. Сомневаюсь, чтобы он отдал приказ меня казнить. Если он почему-либо разозлится на меня, а это вполне возможно, я могу начать просить и умолять о пощаде… ну, или вы за меня