Улан. Трилогия - Василий Панфилов

  Идея Павлу понравилась.

   К лету только-только начала разворачиваться мирная конференция. 'Друг Георг', которому в приватном письме было заранее объявлено о 'лишних' солдатах, был настроен очень решительно - настолько, что сам прибыл в Штральзунд. Событие не то что беспрецедентное, но рядом...

  При ближайшем знакомстве с английским королём Померанского аж закорёжило: для лучшего понимания он 'включил' эмпатию и прочие... сверхспособности. Нотка безумия отчётливо читалась.

  - Мой Царственный Брат, - разговаривать с Георгом приходилось именно в таком ключе, - мне претят аппетиты Франции. А ещё - глупость. Провоцировать Большую Войну, когда идёт передел колониальных владений...

  Грифич покачал головой, показывая степень неприятия - для наглядности.

  - Да ещё и тратить колоссальные доходы на содержание двора, позволять всяким проходимцам воровать...

  - Аристократии всегда было позволено чуть больше..., - осторожно сказал англичанин.

  - Да я и не спорю, - согласился с ним Владимир, - джентльмену не зазорно обогащаться, участвуя в управлении государством. Но именно участвуя, а у лягушатников... Какие-то подносчики ночного горшка имеют больший вес, чем уважаемый промышленник или боевой генерал.

  Георг закивал - тема для него была больной (ну так не зря разведка Померании искала 'слабые места'!).

  - Всё так, мой Царственный Брат, - с жаром поддержал он, - просто стыдно смотреть, на что уходят деньги и усилия французского народа!

  - Вместо того, чтобы нести цивилизацию дикарям, - подкинул дровишек Вольгаст.

   Вскоре выяснилось что взгляды у собеседников в некоторых вопросах 'совпадают' просто удивительно. В частности, нехорошая Франция должна отойти в сторонку и уступить своё место 'цивилизованной' стране в лице Англии. Бред, но политика... Впрочем, Георг уже имел 'червоточинку' в мозгах и если верить эмпатии, воспринял высказывания всерьёз. Чуть погодя, через несколько дней, Померанский 'по большому секрету' признался уму в своей русофобии. Дескать, так ему не нравятся злобные русские... Но боится, боится их... А так они, венеды, самые настоящие германцы. Приходится заигрывать со славянами, да, но - только в пику злобным пруссакам и прочим вестфальцам. А как только, так сразу - ух!

   Ситуация была заранее обговорена с Павлом: появление ещё одного мощного славянского государства, да ещё и дружественного огромной России, могли посчитать опасным. Так что во избежание решили разыграть карту русофобии и охлаждения отношений. В противном случае даже Франция с Англией могли забыть свои разногласия и объединиться против Венедии и России.

   По поводу 'игр в Независимость' Грифич оказался прав - к своему большому сожалению. Ни о каком 'Славянском единстве' в славянских землях разваливающейся Австрии речи не было. До гражданских войн дело пока не дошло, но... Всего за полтора месяца в одной только Моравии появилось ПЯТЬ (!) группировок аристократов, желающих посадить на трон своего представителя. А в каждой группировке - свои течения... Были уже мелкие стычки, дуэли в огромных количествах, а по непроверенным (пока) данным - в ход пошли яды.

   Единственной приличной династией выглядели Подебрады, которые в Чехии выдвигались на безальтернативной основе. Но Павел всё-таки не удержался и 'откусил' по кусочку спорных земель от Словакии и Моравии. Ой зря... Этого они России не простят...

   В начале лета из Англии пришли транспортные корабли - забрали прусских и австрийских солдат из неблагонадёжных. В общей сложности набралось почти сорок тысяч человек, но Померанский нисколечко не жалел об усилении вечного противника. Франция сейчас была на подъёме и явственно побеждала в Колониальной Войне. Так что подкинуть 'дров' он считал своей обязанностью - в конце-концов, французы сделали ничуть не меньше подлостей, одна только поддержка Турции на протяжении веков чего стоит.

   Помимо солдат, позднее транспортники забирали и гражданских. Многие немцы не пожелали оставаться и решили попытать счастья в Америке. Что характерно, эмигрировали в основном из Пруссии и развалившейся Австрии. Жить в странах, где экономические проблемы гарантированны как минимум на ближайшие лет двадцать, желали не все. Переехать же в соседнюю благополучную Померанию или Россию... Кто-то просто боялся 'Нового Атиллу' и 'Страшного Русского Царя' - успела отметиться прусская пропаганда, кого-то не пропускали пограничники как неблагонадёжного... или просто ненужного.

   Из особо приятного - от Англии удалось отделать только вражескими солдатами. Звучит не слишком правдоподобно, но... Они требовались вот прямо сейчас, срочно - иначе станет поздно. Так что когда Померанский стал затягивать переговоры, Парламент пошёл на уступки - и Ганновер не увеличился ни на метр.

  Брандер* - судно (из тех, что не жалко), нагруженное взрывчаткой и горючими веществами. Обычно какое-то судёнышко подводили к большому (фрегат, линкор) кораблю, после чего экипаж брандера прыгал в море или заранее спускался на шлюпки, а судно 'с начинкой' сцеплялось с 'жертвой' и взрывалось/горело. ОЧЕНЬ большой риск для экипажа брандера.

Глава четырнадцатая

  Несмотря на 'сердечное согласие договаривающихся сторон', полноценный мирный договор с разграничением границ удалось заключить только к ноябрю 1783 года. Нужно было 'оформить' существование новых государств, 'выдавить' их признание хотя бы у некоторых европейских держав и так далее. На этом дело не закончилось и у тех же Чехии, Словакии и Моравии ещё долго будут споры по поводу государственных границ друг с другом.

   Но что радует, с Венедией спорить никто не будет - границы провели так, как было удобно Померанскому. Отдали Силезию - не без споров, но

  ' - Ради независимости можно чем-то пожертвовать', - как с большим пафосом заявил Иржи (Георгий) Подебрад - новый король Чехии (и младший брат Марии Подебрад - супруги Павла). После такого заявления все быстренько заткнулись: если уж Подебрады решили не выступать против аннексии, то дело решено. В конце-концов, Рюген уже начал 'показывать зубы' и спрашивать ласково-ласково:

  ' - А вы в самом деле независимые государства, а не части Австрии? Народ Силезии выразил свою волю...'.

   Жители Силезии и в самом деле почти единогласно пожелали войти в состав Венедии. Правда, если бы это было не так, их бы всё равно никто не спрашивал... А так, почему не войти-то? Государство сильное, законы справедливые, а главное - наконец-то Силезия станет единой! Да, она будет в составе другого государства, но - единой! Тема единства и национальной самоидентификации у силезцев была болезненной - жителей разорванной на куски земли настойчиво делали немцами, чехами, поляками...

   А тут... да будьте вы силезцами, вы всё равно наши - венеды! Ну и оценили доброе отношение.

   С передачей Данцига-Гданьска прошло ещё более благополучно. Город издавна имел особый статус и большая часть населения была немцами, меньшая - всевозможными кашубами и прочими венедами, которых поляки сгоняли с родных земель. Плюс всевозможные полукровки и смески, так что собственно поляков было не больше четверти. И те в большинстве своём предпочитали идентифицировать себя прежде всего не как поляков, а как жителей Данцига... Ничего такого - просто у города Данцига с государством Польшей издавна были сложные отношения. Вроде как и в составе страны, но особняком - вплоть до войн. Ну и помнили, что некогда город был Ганзейским. Не менее благополучно прошла передача других польских городов, расположенных на балтийском побережье. Игрушечное 'Государство Польское' повозмущалось было, но оно никому не было интересно, а на объявление войны пороха у панов не хватило.

   Ну и... всё. От былого могучего королевства Пруссия остался огрызок величиной не слишком превышающий Саксонию, зато появилось весьма солидное государство Венедия, состоявшее из пяти провинций: Силезии, Померании, Поморья, а также Восточной, Западной и Центральной Поруссии - так решили назвать бывшие прусские земли.

   Государство признали, причём признали королевством. Признал и Ватикан во главе с Пием Шестым, так что дело шло к коронации...

   Коронация обещала стать делом очень сложным. В частности, ради некоего чувства единства в ней должно было принять участие максимальное количество городов и людей. Объединение страны дело непростое... Выход предложила Наталья.

  - А и пусть каждый внесёт вклад, - распевно произнесла она. - Там - лён для коронационной одежды собрали, там - шерсть, кожу... В другом месте соткали, вышили... Продумать можно.

  Идея оказалась как нельзя кстати - взялись за детали.

   С самой церемонией коронации ситуация обстояла проще и сложней одновременно. Идея заключалась в том, чтобы сделать её исторической, примирив разные ветви славян, немцев, шведов и прочих народов. То есть специалистам предстояло откопать и скомпилировать какие-то невероятно древние обряды из тех времён, когда разделения на славян и немцев ещё не было.