Ты для меня? - Людмила Сладкова

— Что за дела, Рома? — Давыдов кивнул на Регину. — Ревет белугой. Того гляди все здесь затопит.

— Профилактика! Впредь будет следить за своим языком, — отозвался язвительно. — Или прикажешь сопельки ей подтереть и щечки от слезок высушить?

Герман задумчиво прищурился. Спокойствие давалось ему тяжело – Лера чувствовала витавшее в воздухе напряжение собственной кожей.

— Достаточно банального извинения.

— Хорошо. Исправится – извинюсь.

— Штрафанул обеих?

— Вторую не за что.

— Не пойдет! Либо наказывай всех участников конфликта, либо никого! Без вариантов.

— У Али сейчас проблемы с деньгами…

— У Али проблемы с головой! — припечатал грозным басом Давыдов, заставляя присутствующих вытянуться по струночке. Даже Лера вздрогнула. — И со мной! Вот уж кому с превеликим удовольствием я язык вырву, если на глаза попадется.

— Ты несправедлив с ней! — не менее сурово отозвался Антипов. — Алина не заслужила подобного отношения, как ни крути.

Гера удивленно присвистнул:

— С каких это пор ты за нее заступаться начал, Рома? Не тебя ли, случайно, наша «не заслужившая подобного отношения» коллега поджидала в костюме Евы на корпоративной хате?

— Вот только не надо приписывать мне чужие заслуги! — ощетинился мужчина. — Не будем доводить до абсурда. У нас с Покровской никогда ничего не было. Я с другом не поступлю подобным образом никогда.

— Благородно!

— Бери пример! А то ведь действовать за спиной – как минимум подло… знаешь ли!

— Что за намеки?

Сути их загадочной словесной перепалки не понимала и Лера. Но какая-то неведомая сила заставляла ее вникать в каждое слово. Прислушиваться. Делать собственные выводы.

— Открытым текстом говорю! Ты у меня прямо из-под носа девочку увел!

«О, черт! Это же про меня!»

— В том, что девочка не повелась на тебя, нет моей вины. Все банально и просто – ты не в ее вкусе!

— А ты, стало быть, в ее?

— Только я! — с железобетонной уверенностью. — Всегда – я!

— О, как мы заговорили! — Роман громко хлопнул в ладоши. — Она же была тебе глубоко безразлична, насколько я помню! Тебя от нее воротило! Трясло от одного только имени! Твои слова, или я что-то путаю?

«ЧЕРТ-ЧЕРТ-ЧЕРТ!»

Леру словно наотмашь ударили. Со всей мощи. Со всей дури.

Не щадя. Сбили с ног и с особым усердием отпинали.

Хотелось кричать! Нет. Вопить… вопить, срывая голос.

А еще лучше – повернуть время вспять и оглохнуть… чтобы никогда… никогда не слышать тех жестоких слов. Вместо этого она, кажется, ослепла.

А, нет. Это из-за стоящей в глазах пелены слез абсолютно ничего не видела.

До одеревенения конечностей стиснула руки в кулаки. Поспешила проморгаться, дабы не разреветься прямо здесь. При них. На лицо натянула глупейшую улыбку – на большее оказалась неспособна – и дышала.

Глубоко. Рвано. Часто. Давыдов, внезапно вспомнив о ее присутствии, стал бледнее листа бумаги. Глаза чернее ночи, без намека на зрачки, сияли нездоровым лихорадочным блеском. В пару шагов он преодолел разделяющее их расстояние и теперь, так же тяжело дыша, нависал над ней. Не прикасался, хоть и стоял очень-очень близко.

— Врать не стану – действительно так говорил! Но, Лера… то был твой первый рабочий день в компании. Я страшно злился тогда и мечтал убрать тебя из офиса. С глаз долой. Я нес всякий бред, о котором теперь безумно сожалею!

Она молчала. Не для демонстрации своей обиды. Куда там!

Все гораздо проще – язык онемел, напрочь лишая возможности разговаривать. Герман воспринял отсутствие реакции по-своему – стиснул дрожащей пятерней ее подбородок, вынуждая смотреть в глаза.

— Услышь, пожалуйста! Ты – моя любовь! Понимаешь? Да, запретная. Да, грешная. Да, больная. Но любо…

Договорить ему Лера не позволила – сердце неистово рвалось из груди от его слов. Она просто заткнула рот опешившего мужчины жадным собственническим поцелуем. Прошлое не в счет! Нужно быть мудрее…

— Не трать силы, — загадочно улыбнулась, медленно отстраняясь, — ночью будешь извиняться! Да так, чтобы меня было слышно в радиусе трех километров!

Девушка специально говорила громко, чтобы Роман Сергеевич раз и навсегда понял, кто ее мужчина.

— Принято, мелкая! — хищно оскалился Давыдов.

— Ой! — воскликнула вдруг Регина, привлекая к себе внимание. — Простите, что прерываю. Так неловко... Забыла совсем! Сюрприз! Лера, беги скорее в свой кабинет. Тебя там кое-кто ожидает… уже больше часа!

«Кто?»

Сюрпризы она любила, а потому и помчалась со всех ног.

Не разбирая дороги. Уже закрывая за собой дверь, девушка отчетливо услышала характерный глухой звук... похожий на удар. И хруст вперемешку с отборным матом Антипова. Вот дела… кажется, кому-то в эту самую секунду сломали нос!