Девятый. Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Каменистый Артем

— Сэр страж! Вы?!

— Не знаю, — честно ответил я.

— О! Вы очнулись! Я же говорил! А то тут не верили некоторые! Ой, простите — в кружке пусто уже, как и во фляжке. Но для такого дела сейчас крикну Арисата, чтобы погреб дозволил открыть, — наберу кувшин. Много себе позволяет этот Арисат — чтобы винца сэру стражу налить, приходится дозволения у него выпрашивать!

— Тише. Не тараторь. Вода хотя бы есть?

— Конечно, есть — чай, не в пустыне живем. Вон ведро целое.

— Воды дай. Только сперва сесть помоги.

Сесть удалось. Даже более того: при желании смог бы сделать это и самостоятельно. Тело слушается, но кажется каким-то задубевшим, будто механизм несмазанный: в суставах сковывающее напряжение; «деревянность» в мышцах; головокружение подкатывает.

Вода очень холодная — не похоже, что из реки набирали. Хотя, может, зима уже наступила, а я не знаю. Но надеюсь, нет — уж лучше думать, что колодец наконец почистили.

Зеленому надоело носиться по шатру. Приземлившись на плечо, он внимательно покосился на кружку, разочарованно вздохнул и поприветствовал:

— Ну здравствуй.

— И тебе здоровья.

— Ты выглядишь как из могилы вырытый. Вина хочешь?

— Ох не искушай. Тук, долго я здесь провалялся?

— А мне откуда знать?! Я что — считал?! Но немало…

— Неделя уже прошла? Две? Три?

— Да больше: уж осень наступила, а вы все без памяти.

— Понятно… Как все закончилось? После того как я отключился?

— А хорошо все закончилось. Я уж тогда думал, что все — конец пришел сэру стражу. Нечистый меч к горлу вашему приставил, а вы без сознания лежали, на спине. И вдруг раз — и на ноги вскочили. А потом два — и Альрик стоит уже без головы. Ну а потом три — и вы оба падаете. Только он совсем упал, а вы — нет, дышали еле-еле.

— А зрители что?

— Какие такие зрители?

— Люди Альрика.

— Да там по-разному получилось. Некоторые недовольны были, некоторые помалкивали, но в основном только обрадовались люди. А когда Альру отвязали, так она мигом порядок навела. Епископ приехал, и начали разбираться — что это за гнусность с вами там сделали. Всякое думали. И плохое, конечно, тоже. Виновного быстро нашли: ведьму, что Альрику притащили откуда-то с севера. Карга та еще… Пока вы честно дрались, околдовала она вас.

— Ведьма? Я хочу на нее посмотреть. И поговорить.

— А чего там смотреть?! А уж говорить и вовсе смешно — косточки от нее остались обгорелые.

— Не понял!

— Чего непонятного? Сожгли мы ее.

— Как сожгли?

— Ну как всех сжигают: к столбу привязали и дровами обложили. Она же ведьма.

— Мило…

— Потом еще Скрипа сожгли, когда поймали. Он в лес ушел с частью шайки Альрика — гадости разные замышлял, наверное. Да только ребята Рыжей его выследили и Дирбза привели. А тот долго не разбирался: кто сопротивлялся, тех порубили на месте, а остальных на дрова усадили. Епископ тогда говорил, что Скрип колдун. Да никто и не спорил: какая разница, кто он, — все равно жечь таких надо.

— Я, похоже, много пропустил…

— А то! Ой! Чего это я болтаю с вами! Надо сказать народу, что радость у нас! Очнулись! И Трею надо пнуть, чтобы не бульоном пичкала, а что-нибудь серьезное организовала. Жевать-то сумеете?

— Наверное…

Горбун выскочил из шатра, а я остался. Так и сидел, бездумно глядя на стену, собирая в одну кучу разбегающиеся мысли.

Но недолго я пребывал в одиночестве — полог колыхнулся, в шатер вошел…

Коротышка! Убийца! Тот самый душитель! А я сейчас беспомощен, будто котенок новорожденный: оружия нет; тело с трудом слушается.

Коротышка, покосившись исподлобья, сально ухмыльнулся и гнусавым голосом произнес:

— Стало быть, выздоровели? Это дело хорошее — ведь я десяток медяков поставил на то, что выкарабкаетесь. В выигрыше, получается, остался.

В голове созрел отчаянный план: откинуться назад, перевернуть лежанку на себя и орать при этом во все горло. Вокруг полно людей — помощь придет быстро, и, возможно, душитель не успеет меня достать.

Тот, не обращая больше на меня внимания, поднял остывшую жаровню, насвистывая под нос примитивную мелодию, вышел из шатра, оставив меня в несколько ошарашенном состоянии.

Я ждал всякого — что он накинет удавку и завершит начатое; достанет кинжал и прирежет; прикончит меня каким-нибудь другим, возможно, изощренно-жестоким способом. Того, что душитель просто уйдет, я не ожидал.

А жаровня-то ему для чего! Плохие ассоциации в голову лезут… Пытать меня собрался, что ли?.. Может, пока я бревном валялся, здесь переворот произошел и власть поменялась?!

Вряд ли… Скорее всего, я не очнулся, а в бреду валяюсь… мерещится всякое. Возможно, и того хуже: с ума сошел — мозг не выдержал обрушившейся лавины информации. Хотя, если не ошибаюсь, псих никогда не признает себя психом. Но в каждом правиле есть исключения, а я уже в стольких правилах им являюсь, что одним больше — разница незаметна.

Опять качнулся полог, но на этот раз не убийца: Дирбз явился. Не успел он рот открыть, как я прошипел:

— Только что сюда заходил убийца!

Рефлекторно ухватившись за рукоять меча, сержант нервно уточнил:

— Какой убийца?

— Тот! Душитель! Который меня в сарае чуть не удавил!

Дирбз, поскучнев, убрал руку с меча, облегченно произнес:

— Ах он… Так это просто Амед — он уголь в жаровне пошел менять. Ночи сейчас холодные, вас знобило. Заботится о вас.

Чувствуя, что еще немного и свихнусь окончательно, максимально спокойно уточнил:

— Почему этот душитель ходит по замку? Он ведь должен в колодках сидеть! И пытать его должны были!

— Зачем пытать?! — изумился Дирбз.

Н-да… или я сошел с ума, или мир… Скорее все же первое…

— Дирбз! Мы ведь должны были узнать, откуда он пришел!

— Ах… вот вы о чем! Так узнали ведь — в тот же день, когда вас околдовали, хески все рассказали. Сами рассказали — без пыток. И это хорошо — ведь пытать хеска бесполезно: скорее язык проглотит, чем слово вымолвит.

Так… спокойно, Дан… спокойно — сержант и так поглядывает озадаченно.

— Дирбз, я ничего не знаю ни про каких хесков! Я не знаю ничего с того момента, как потерял сознание после смерти Альрика. Быстро, в двух словах, объясняй: почему убийца на свободе. Или даже убийцы — насколько я понял из твоих слов, их несколько.

— Трое их, хесков. Амеда мы схватили, а Касида и Марука банда Альрика поймала. Был еще четвертый, но в бою том убили его. Касиду и Маруку тоже досталось — места живого на них не было. Межгорцев они втроем больше дюжины прикончили и покалечили многих, но те их толпой задавили и повязали. Вы их должны были видеть — на крестах рядом с крестом Альры.

— Видел. И?

— Когда после поединка мы поднялись и начали с межгорцами разбираться — кто прав, а кто виноват, — тогда и узнали, что это хески. Касид и Марук сразу сказали, что их круг послали карающие, приказав найти в Межгорье стража Дана и убить его. Но страж Дан спас их души, а это для хеска свято. Жизнь стража они оценили в душу Касида и, получается, остались вам должны душу Марука. Ждали вашего решения, когда очнетесь.

— Какого решения?

— Вы можете забрать жизнь Марука. Или оставить их круг служить вам, пока они еще раз не спасут вашу жизнь.

— И вы им поверили?!

— Сэр страж, это ведь хески! — Дирбз выпучил глаза.

Похоже, я только что сморозил несусветную глупость, но…

— Они ведь слово давали карающим, что убьют меня, но нарушили…

— Никакого нарушения нет. При договоре хески всегда указывают, что договор нерушим, пока не будет выполнен или дело не будет касаться спасения души. Вы спасли их души, а это важнее договора. Все честно.

— И что же мне с ними делать…

— Как что? Это же хески! Пригодятся всегда! Даже если спасут вашу жизнь и останутся в расчете, не жалейте ничего — оставляйте на службе. Они останутся, потому что сами признают, что душа важнее жизни. Только платить тогда придется, но это того стоит. Мало их, и без работы они никогда не останутся. Пусть лучше вам служат.