Северное сияние моего сердца (СИ) - Вуди Добковиц

Холодное ноябрьское утро. И хотя на часах уже давно не пять утра, однако солнце не желает просыпаться, спрятавшись под хмурыми тучами. День становился короче, а ночь погружала всю Америку в кромешный мрак. Хотя осенью, да и вообще в любое время года, ночи не бывают немыми. Все что движется — светится. Все что не движется — тоже отдает свечением. Вашингтон — город пылающий, живой и шумный. На дорогах давно мелькают машины, люди толпами двигаются в неизвестном направлении. Каждый уже занят своим делом, нет времени смотреть по сторонам.

Сидя в салоне машины не самой дорогой марки, Россия уже давно ждала США, который все еще собирал вещи Фидо. А возможно пытался поймать и самого пса. Нервно перебирая пальцами старый браслет из больших круглых бусин, она все поглядывала на часы, гадая, куда делся Штаты. Семь утра. СССР в это время уже проснулся и возможно ищет русскую по дому. В голову лезли самые пугающие мысли об отце и возлюбленном. Все же отношения между ними весьма ужасны.

— Miss Russia, is everything okay?* — обратился к ней водитель, заметив ее обеспокоенный вид.

— Да, Крис. — Соврала россиянка, сев ровнее. — Можно попросить вас подойти к охране и узнать где США?

Молча кивнув головой, мужчина выбрался из салона автомобиля и, не теряя времени, в два шага добрался до центральных ворот.

Что-то слишком долго Крис разговаривает с охраной. Может, случилось чего? Или коммунист все же догадался об их побеге? Зря девушка оставила конверт в своей комнате. Надо было попросить горничную передать письмо ему лично в руки. Голова от волнения совсем не соображает. Россия уже не замечала реального мира, погрузившись в свой. Страх ощутить грозный взгляд отца не покидал ее. А вдруг ему все же удастся увезти русскую? Она не выдержит разлуки с парнем. Но не стоит паниковать. Ей надо взять себя в руки и перестать думать лишь о плохом. Все обойдется. США сейчас прибежит с собакой к машине, потом мужчина отвезет их к знакомому Штатов, а там уже, они возьмут старый автомобиль и уедут из Вашингтона под новыми именами. Правда надо было не только сменить имена, но и внешность. Но, может, американец уже придумал что-нибудь на этот счет.

Дверь со стороны водителя громко хлопнула. Наконец-то!

— Крис, что вы так долго делали? Какие-то проблемы?

Но он не ответил, а лишь сильнее сжал пальцами руль. Россиянка перепугалась не на шутку. В зеркале заднего вида она заметила его испуганное бледное лицо. Видимо план пошел по наклонной. И это оказалось так.

Открыв дверь, девушка встретилась с холодными васильковыми глазами, которые смогли вынудить ее сесть обратно. Как только мужчина оказался в салоне, он приказал Крису закрыть машину на замок и ехать в сторону аэропорта.

Проклятый пес все никак не давался США в руки. Он полдома оббегал, пытаясь нацепить на него поводок. Этот здоровяк совсем не понимает, когда надо остановить свое ребячество. Терпения Штатов достигло пика и громко рявкнув на Фидо он смог угомонить его.

— Как только доберемся до нового дома, я научу тебя манерам. — Пригрозил американец собаке, спускаясь по лестнице.

Время поджимает. Этот день будет самым тяжелым в его жизни. Сам путь от Белого дома до их нового места жительства не столь пугающий, по сравнению с документами, границей и их внезапной пропажей. Но все это не важно. Надо просто пережить, а потом у них будет своя жизнь. Тихая, спокойная. Как же он этого желал.

Телефон в кармане внезапно завибрировал. Возможно, водитель желает поторопить его. Однако номер охранника, появившегося на экране, насторожил парня.

— Норвуд, в чем дело?

— Мистер США, сэр! СССР только что покинул территорию Белого дома. Пока он разговаривал с водителем, мы узнали, что СССР собирается в аэропорт. После этого он и ваш водитель направились к машине.

— А Россия?! — воскликнул США, отпуская поводок Фидо.

— Мисс Россия не выходила из машины, сэр.

— Твою мать! Тупые идиоты! — кричал он в трубку, выбегая из здания. — Вы не могли задержать Союза?!

— Но приказа не было, сэр.

Однако Штаты плевал на их оправдания. Прямо перед его глазами, машина, что должна была отвезти их на встречу к новой жизни, только что умчалась в сторону аэропорта Балтимор. СССР опередил его. Если ничего не сделать, то Россию просто увезут, и американец вряд ли сможет ее увидеть.

Громко выругавшись, парень рванул в сторону гаража, в надежде, что он успеет остановить Союза до того, как они сядут в самолет.

— Россия, выходи из машины. Остался всего час.

За всю дорогу до аэропорта русская и слова произнести не смогла. Чувство безысходности и печали затуманили ей разум, делая из россиянки безвольную куклу, что следует за своим кукловодом не препираясь. Она послушно шла за отцом, ощущая, как ноги тяжелеют с каждым движением.

— Мне надо поговорить с охраной. Сядь на свободный стул и жди меня.

Робко кивнув головой, девушка обессилено упала на первое попавшееся свободное место, гадая, что теперь ждет в ее будущей жизни. Вновь серость и рутина. Не будет ни шуток, ни прогулок, ни даже простой беседы с тем, кто дорог ее сердцу. Россия не хочет возвращаться к старой жизни, не желает быть той «снежной королевой», как называл ее раньше США. Ей нужен ее возлюбленный! И если русская хочет все оставить как прежде, то ей следует бороться. Жаль, что телефон она оставила дома, но что-то подсказывает, что Штаты должен ее спасти. Надо лишь потянуть время. Сейчас отличная возможность сбежать. Все у нее выйдет! Главное не опускать руки!

— Россия, пойдем. Я смог договориться с администрацией, так что мы успеваем на самолет.

Россиянку словно окатили холодной водой. Не успела. Зачем она только медлила! Безмозглая дура! Надо быстро что-то придумать. Первое, что придет в голову.

— Отец, у меня живот прихватило.

— Ничего. Пройдет.

Не поверил. Надо что-то еще.

— У меня по другой причине прихватило…

— Так выпей таблетку.

— И у меня ноги от этого болят. Я не смогу дойти.

— Я тебе помогу.

— А еще что-то подташнивает…. Я утром не завтракала…. — заканчивались идеи у девушки.

— Россия. — Строго произнес коммунист. — Ничего у тебя не болит. Перестань. Пошли. Время не резиновое.

Его слова были последней каплей в ее чаше терпения. Сделав два шага, Россия остановилась на месте, глядя себе под ноги. Она не хочет уезжать!

— Черт возьми. Идем скорее. — Обратился к ней мужчина, заметив, что его дочь отстала от него.

— Нет. — Тихо