Ведьмы Алистера (СИ) - Дарья Шатил

Элиот наконец-то заметил мужчин и, обернувшись, встал точнехонько между Джилс и нападавшими, что девушке совершенно не понравилось. Ей хотелось, чтобы Элиот немедленно зашёл в «Рольфа» и они уехали без оглядки на максимально возможной скорости. Вот только она понимала, что пуля, выпущенная из пистолета, будет быстрее, чем Элиот. Да и уехать они не смогут, ведь пулей можно и колеса пробить, а со спущенными колёсами далеко не уедешь.

Уж лучше бы они, как Вивьена, взяли мечи — тогда от преследователей ещё можно было бы убежать. Джилс судорожно соображала, медленно спускаясь в пучину отчаянья.

— Кто вы такие? — осведомился Элиот и, хотя выглядел он вполне спокойно и собрано, голос выдавал в нём ту же панику, что испытывала Джилс.

— Мы пришли, чтобы вернуть Её Величество Королеву Ведьм домой, — в холодном голосе прорезались ехидные нотки, от которых у Джилс на затылки волосы встали дыбом.

Они пришли не просто за ведьмой, они пришли за Королевой Ведьм. Новость поставила Джилс в тупик. До этой самой секунды она думала, что мужчины, пришедшие за ней, не кто иные, как охотники на ведьм. Но то, что они знали о новом статусе Джилс, натолкнуло её на мысль, что они просто не могут быть охотниками. Кровавые ведьмы ни за что не связались бы с охотниками. Или же?..

— Королеву Ведьм? — нервный смешок сорвался с губ Элиота. — Забавная шутка. Вы уж извините, но Джилс не пойдёт никуда с кучкой фанатиков. Да и даже если бы она и правда была вашей королевой, стали бы вы наставлять на неё оружие?

— Она не наша королева, — отрезал второй — тот, что сжимал в руках пистолет и целился прямо в Элиота. — У нас приказ: вернуть живой или мёртвой, если будет оказывать сопротивление.

Джилс всхлипнула, привлекая к себе внимание Элиота. Он ободряюще посмотрел на девушку через плечо, и от этого взгляда ей захотелось разрыдаться пуще прежнего, в то время как ей, наоборот, нужно было думать.

Сейчас, когда между ней и нападающими стоял Элиот, её принципы относительно магии крови пошатнулись. Она бы применила её, если бы смогла, но маловероятно, что ей дадут время, чтобы сварить парализующее зелье, а потом ещё и добровольно выпьют. На такую удачу Джилс просто не могла рассчитывать.

— Ваше величество, — в обращении пряталась злая насмешка: — вы пойдёте по собственной воле? Или вас придётся принудить?

— Джилс, — позвал Элиот сквозь зубы. — Если ты действительно ведьма, то наколдуй что-нибудь.

— Не могу, — сдавленно ответила девушка.

— Это плохо. Господа, давайте разойдёмся с миром? Мы же в публичном месте. Здесь повсюду камеры. Неужели вы думаете, что можете похитить девушку, и вам ничего за это не будет?

— Девушку? — удивлённо переспросил охотник с пистолетом. — Да где ты девушку увидел? Это ведьма! Они нам ещё и благодарны быть должны, что мы избавляем их от подобной мерзости.

— Сумасшедшие, — брезгливо сплюнул Элиот.

В следующее мгновение охотник, которому надоело ждать, ринулся вперёд и попытался скрутить Элиота, убрав его с пути. Они сцепились, и кофе, принесённый Элиотом, расплескался по дороге дымящимися лужами.

К удивлению Джилс, Элиот не уступал охотнику физически, потому что нападавшему так и не удалось сдвинуть его от дверного проёма. Всё происходящее больше напоминало мышиную возню, чем настоящую драку.

Однако, когда охотник ощутимо приложил Элиота о раскрытую металлическую дверь Рольфа, Джилс закричала во всю мощь своих лёгких. Возможно, она надеялась на то, что её услышит работник заправки и вызовет полицию или попытается помочь, но либо её никто не услышал, либо все проигнорировали её крик.

В морозном воздухе отчётливо почувствовался запах горящей хвои — той самой, на которой её обещала сжечь Вивьена. Красивой, наверное, будет хвойная подушка, на которой её сожгут. Элиота, увы, скорее всего, просто закопают в одиночной безымянной могиле.

Отвратительный исход, но к нему всё и придёт, если Джилс ничего не предпримет. Как жаль, что рядом нет Люциана и его стихийной магии! Уж он бы разбросал охотников по парковке, и они смогли бы беспрепятственно покинуть городок.

И почему Джилс не родилась у какой-нибудь ведьмы из Шарпы — глядишь, и проблем в жизни стало бы меньше.

Похоже, тому охотнику, что остался стоять в стороне, тоже надоело ждать, и он решил пустить своё оружие в ход. Первая пуля попала в «Рольфа», чуть не задев дерущихся у двери, вторая разбила стекло, и Джилс пригнулась, когда на неё посыпался град из мелких и не очень стёкол. Третья срикошетила об асфальт, и охотник, всё ещё пытавшийся отодвинуть Элиота от проёма, начал обильно материться и крыть своего товарища такой отборной бранью, что Джилс даже и не снилась. И как только не побоялся палить на заправке!

Четвёртая пуля, к ужасу Джилс, нашла свою цель, прошив плечо Элиота насквозь. Тот вскрикнул, продолжая отбиваться здоровой рукой.

Кровь пропитала рукав, и красные капли, стекая по непослушной руке, падали на асфальт. С таким едва уловим стуком, который в ушах Джилс был сравним с ударом в набат, от которого всё в ней напряглось: каждая жила, каждая мышца натянулась, как струна, — и, чуть не сложившись пополам, девушка завизжала, всё ещё сжимая в руках корону.

Джилс и не знала, что способна издавать подобные звуки. Кровь в ушах шумела, не давая ей услышать, что происходит вокруг, а корона в руках нагревалась. Она была, словно раскалённая обжигающая жидкая сталь. И, даже если бы Джилс хотела отпустить корону — а по какой-то неведомой причине не хотела — она просто не смогла бы, потому что ей начинало казаться, что корона вплавляется в её руки.

Джилс всё кричала, кричала и кричала. От боли в руках, от обиды, от страха за Элиота и себя. Ведь это она виновата, что его ранили — она и никто другой. Нескончаемый крик, который словно рвался из неведомого нутра, разрывал горло, но Джилс всё равно продолжала кричать.

Кричать — всё что она могла.

Чьи-то холодные сильные руки обхватили её и заставили уткнуться лицом в мужское плечо. Плечо, пахнущее клубникой и кофе. А ещё тем тропическим гелем для душа.

— Всё, всё, тише, всё хорошо. Теперь всё хорошо, — тихий голос прорвался сквозь шум крови, и Джилс, всхлипнув, всё-таки смогла остановиться. Корона выпала из её ослабевших пальцев и с тихим бряцаньем, которое Джилс тоже услышала, упала на ступени. — Поплачь. Станет полегче. Всё хорошо, девочка, всё хорошо.

Голос Элиота успокаивал, но Джилс, не в силах совладать с собой, разрыдалась. Хотя рыдания, сотрясающие её,