Плутония. Земля Санникова - Владимир Обручев

Таким образом, предположение моего романа, что на уединенном большом острове среди Ледовитого океана, представлявшем когда-то вершину и кратер большого вулкана, благодаря теплу последнего сохранились с конца ледниковой эпохи мамонты и первобытные люди, не представляется совершенно неправдоподобным. На том же благодатном острове среди полярных льдов могли найти приют и онкилоны, выходцы из Аляски и родственные племенам индейцев Америки, отступавшие под напором чукчей на острова Ледовитого океана.

Вопросом об исчезновении онкилонов следовало бы заняться Институту истории материальной культуры или Институту истории Академии наук СССР, чтобы выяснить историю этой народности севера Сибири, существовавшей триста или четыреста лет назад. На островах Новосибирского архипелага находили остатки их жилищ своеобразного типа, доказывающие, что представители этого племени некоторое время проживали на этих островах, но больше о них ничего не известно. Полярные исследователи XIX века их на островах не нашли. Вымерли ли все онкилоны от какой-нибудь эпидемии или погибли при попытке переплыть на байдарах или перейти по не окрепшему еще молодому льду с одного острова на другой?

Остается неясным также вопрос о пролете птиц весной на север и возвращении их осенью на материк, о чем встречаются иногда сообщения в печати. Для решения этого вопроса нужно:

1. Тщательно опросить население всего северного берега Сибири, начиная от устьев рек Оленека и Лены на западе до устья реки Колымы на востоке, а также зимовщиков на островах Новой Сибири и Врангеля относительно того, продолжаются ли перелеты птиц на север весной туда и осенью обратно, а если продолжаются, то в каком количестве и в каком составе, то есть какие породы птиц наблюдаются в пролетающих стаях и какие из них преобладают.

2. Если пролеты птиц еще продолжаются, то самолеты, совершающие ежегодные разведочные полеты над льдам” океана, чтобы изучить их количество и движение в связи с вопросами успешной навигации по Северному морскому пути, должны постоянно иметь в виду существование неизвестной земли среди льдов и вести наблюдения, чтобы наконец обнаружить ее размеры, рельеф и все особенности. Пролет птиц на север, замеченный еще в 1938 году зимовщиком на острове Генриетта, доказывает, что в этом году какая-то земля, удобная для летовки и гнездования, на севере среди льдов существовала. Но восточное положение этого острова позволяет сомневаться в том, что эти птицы направлялись на Землю Санникова, которая должна была находиться (если существовала в 1938 году) западнее. Следовательно, среди льдов к северу от архипелага де Лонга еще в 1938 году должна была быть какая-то земля, годная для летовки птиц. Может быть, кто-нибудь из молодых читателей, сделавшись полярным летчиком, поставит себе задачей решить загадку этой земли, откроет ее под пеленой тумана среди льдов, спустится на нее, обследует и поведает нам, что эта земля представляет в настоящее время.

Не следует ли в заключение вспомнить о существовании в Ледовитом океане к северу от Таймырского полуострова архипелага Северной Земли, который был впервые обследован в 1930–1932 годах экспедицией из четырех человек, в составе которой был геолог Урванцев, описавший эту экспедицию и ее открытия в хорошей книге. Но изучение архипелага этой экспедицией оставило еще много нерешенных вопросов, и повторение ее для более полного изучения этого архипелага очень желательно в ближайшие годы.

В.Обручев

О РОМАНАХ В.А.ОБРУЧЕВА “ПЛУТОНИЯ” И “ЗЕМЛЯ САННИКОВА”

Вместе с героями книги, юные читатели, вы проделали два небывалых путешествия. Вы мысленно сражались с чудовищными ящерами Плутонии и с грустью смотрели на залитую водой Землю Санникова. Кого должны благодарить вы за эти замечательные истории? Хотите узнать подробнее об авторе?

Его звали Владимир Афанасьевич Обручев. Он был видным ученым-геологом, академиком, Героем Социалистического Труда. А умер он совсем недавно — 19 июня 1956 года — на девяносто третьем году жизни.

Мне довелось познакомиться с Владимиром Афанасьевичем за год до его смерти.

Была ранняя весна. В лесах под деревьями еще дотаивал ноздреватый снег, чернели поля, насыщенные влагой, мокрыми космами лежала прошлогодняя трава. Обручев жил на даче. Мы долго ехали по шоссе до Звенигорода, потом правее, через глинистые бугры, и еще правее — к дачному поселку.

— Что же вы вчера не приехали? — с упреком сказала мне жена Обручева. — Владимир Афанасьевич спрашивал о вас. Он назначил время. Его время дорого. Он любит точность.

В доме были узенькие коридорчики, крошечные комнаты-клетушки. И вдруг из самой дальней выбежал маленький подвижной старичок, похожий на старичка-лесовичка из детской сказки.

В дальней комнатке был кабинет Обручева. Там стояла узкая кровать и письменный стол — совсем небольшой. За таким столом школьники готовят уроки. Но… “дорог не стол, а то, что написано на нем”, — говорил Обручев. Возле стола, на печке, лежали стопки книг, среди них научно-популярные: одна — о таинственных статуях на острове Пасхи, другая — пособие для геологических экскурсий (“Очень полезная книжка, — сказал Обручев — Геологию надо изучать в поле. Теперь-то учат хорошо, дают много практики, а когда я учился, мы за все годы только один раз выезжали на экскурсию”. Очевидно, он имел в виду поездку на реку Волхов под руководством знаменитого геолога Мушкетова, после которой и сам Обручев решил стать геологом.)

Старику трудно было читать, ему читали вслух. Но и слышал он неважно. Приходилось напрягать голос, отчетливо произносить каждое слово.

Обручеву уже исполнилось девяносто лет. Но на его столе лежала работа — и рецензии, и письма, и статья для студенческой стенгазеты, и большой научный труд о геологии Китая. И каждый день регулярно садился Владимир Афанасьевич за стол, чтобы добавить несколько страниц к этому труду.

Он прожил долгую жизнь. Но если измерять жизнь человеческую не годами, а трудами, пришлось бы сказать, что Обручев жил раз в десять больше среднего человека.

Судите сами. Он был путешественником. Начал он в 1886 году экспедицией в нынешнюю Туркмению. Земли эти только что вошли в состав России, железная дорога от Красноводска еще строилась, путешествовать надо было верхом по неизведанным пескам Кара-Кумов. Молодому геологу удалось выяснить происхождение этих песков и предложить способ их закрепления — тот, который применяется и сейчас: посадка растительности.