Энциклопедический словарь (М) - Ф. Брокгауз

Ф. Эрисман.

Москва

Москва – первопрестольная столица России.

Первое летописное слово о М. относится к 1147 г., когда суздальский князь Юрий Долгорукий в этой своей вотчинной усадьбе давал сильный обед-пир своему союзнику и другу северскому князю Святославу Ольговичу («Приди ко мне брате в М.»). Однако, начало поселения на этом месте относится к более далеким временам и засвидетельствовано находками курганных вещей в самом Кремле и арабских монет половины IX в. вблизи Кремля, на месте храма Спасителя. Древнейшее поселение должно было возникнуть здесь еще в те времена, когда впервые начались торговые и промысловые сношения между севером и югом русской равнины. Моск. место лежало на перепутье от балтийской Двины и Немана, а также от верхнего Днепра к болгарской Волге и к Дону. Прямая дорога от Балтийского запада к Волге направлялась долинами рек М. и Клязьмы – и вот здесь, на перевале из М.-реки в Клязьму, по рекам Восходне и Яузе, и основалось поселение первоначальной М. По-видимому, в первое время М. хотела основаться у р. Восходни, где рассеяны многочисленные памятники древнего жительства – курганы. Когда в суздальской области Андрей Боголюбский основал княжество Владимирское, то моск. княжеская усадьба тотчас же построилась городом (в 1156 г.), т.е. была обнесена крепкими деревянными стенами и населена отрядом княжеской дружины, несомненно с целями защиты Владимирского княжества от западных соседей. М., таким образом, явилась передовым пригородом Владимира, этой новой столицы Суздальской земли. Видимо, что небольшой городок М. и в то время уже богател и приобретал значение в междукняжеских отношениях, так что с небольшим через 50 лет после его постройки явилась со стороны князей попытка основаться в нем особым княжеством. В 1213 г. в нем засел было на княжение брат вел. кн. Юрия Всеволодовича, Владимир, но был вскоре выпровожен на княжение в южный Переяславль. В татарское Батыево нашествие 1238 г. М. разграблена и сожжена, причем упомянуты «церкви, монастыри, села». В городе в то время находился малолетний сын вел. кн. Юрия Всеволодовича, Владимир, с воеводою – а это служит указанием, что в М. тогда существовал особый княжеский стол. По смерти вел. кн. Ярослава Всеволодовича (1246 г.), по его разделу городов Суздальского княжества между сыновьями, М. досталась его сыну Михаилу, прозванием Храброму. В 1249 г. он был убит в битве с Литвою на р. Поротве, т.е. на границе своего Моск. княжества. Кому после него досталась М. – неизвестно. По всему вероятию, она оставалась во владении вел. князя и с великим княжением в 1252 г. перешла к Александру Невскому. Последний перед своей кончиною посадил княжить в М. своего младшего сына, двухлетнего Даниила Александровича, который в начале состоял под опекою тверского князя Ярослава Ярославича. По смерти Ярослава в 1271 г., десятилетний моск. князь Даниил стал княжить самостоятельно и независимо ни от какой опеки. Отсюда и началось вотчинное княжение Московское. Даниил мирно прокняжил в М. 33 года. Он умер в 1303 г., оставив после себя пятерых сыновей, из которых старшим был знаменитый Юрий, а четвертым – еще более знаменитый Иван Калита. Моск. вотчина в последний год жизни Даниила значительно увеличилась присоединением к ней Переяславля, по духовному завещанию переяславского князя-вотчинника, племянника Даниила, Ивана Дмитриевича. Из-за этой вотчины и прежде были большие споры между князьями, а теперь остался очень недовольным тверской князь Михаил, старавшийся захватить Переяславль к своему княжеству. Отсюда и начинается раздор между Тверью и М.; не по вине М., но по насилию Твери. Переяславцы тянули к М.; когда умер Даниил, они схватились за его сына Юрия и не выпустили его даже на похороны отца. Новгородцы, недовольные Тверью, также выставили против ее надежного борца, моск. Юрия Данииловича, самого энергичного и деятельного из всех тогдашних низовых князей. Михаил тверской был позван в Орду на суд и там выдан головою моск. Юрию и казнен. Юрий получил ярлык на великое княжение и тем самым возвеличил свой небольшой город до значения великокняжеской столицы, проложив путь на великое княжение своему брату Ивану Калите. По смерти Юрия, великое княжение было отдано сыну тверского князя, Александру Михайловичу. Избиение в Твери татар, с их воеводою Щелканом, сделало Тверь, в глазах Орды, дерзким бунтовщиком, которого следовало наказать потатарски. На всю Русь надвигалась страшная гроза; хан высылал 50 тысяч войска. Опасаясь за себя, как и за всю землю, московский Иван поспешил в Орду и наклонил неизбежный удар исключительно только на Тверское княжество. Великокняжеский стол был отдан московскому Ивану. За благочестие этого князя полюбил его и митрополит Петр и поселился, под его охраною, в М. Это было важнейшее приобретение для небольшого города М. С этого времени Москва стала престольным городом духовной власти, средоточием церковных религиозных нужд для всего народа. Она привлекла к себе боярские дружины, а потом гостей сурожан (сурожский и кадинский итальянский торг) и суконников (зап.-европейский торг), поселение которых в городе было столько же важно для его развития, как и поселение боярских дружин. С того времени (с половины XIV стол.) М. становится средоточием всенародного торга. Еще с конца XIII ст., когда южным приморским торгом овладели генуэзцы и основали большой торг в устье Дона (в Тане), направление торговых путей в русской равнине совсем изменилось. Древний Корсун совсем упал, а за ним и Киев. Движение торга переместилось с Днепра на Дон, куда от торгового новгородского севера путь шел через М. Вот почему в М. на жительстве появились и итальянцы, в лице, напр., колокольного мастера, родом римлянина, а затем и гостей сурожан, основавших в городе свой сурожский торговый ряд. Спустя 50 лет от утверждения за М. великого княжения, М., при помощи всего потянувшего к ней земства, на Куликовом поле дает могущественный отпор татарскому владычеству и тем приобретает еще больше значения и силы в народных умах. Проходит еще 50 лет – и имя М. разносится с большим почетом и на западе Европы, в особенности у вост. христиан, увидевших в ней непоколебимую защитницу православия и после падения второго Рима заговоривших о ней как о могущественном третьем Риме, способном крепко охранять вост. христианство. Проходят новые 50 лет – и Москва является уже величавым, блистательным государством, причем очень грозные некогда татарские цепи спадают сами собою; падают независимые области – Тверь, Вятка; падает и Великий Новгород. Именем М. стала прозываться и вся русская земля, пришедшая с этим именем и на европейское политическое торжище. Вот почему и в народном сознании М. приобрела значение родной матери: М. всем городам мать, говорит поговорка.

Местоположение г. Москвы разнообразно и живописно; иноземцы еще в XVI и XVII ст. приходили от нее в восторг и сравнивали М. с Иерусалимом, т.е. с идеальным образцом красивого города. Московские холмы и горы подавали повод рассуждать о семи холмах, на которых, будто бы, расположен город и сближать топографию М. с далеким Царьградом и далеким Римом. Однако, в сущности, город расположен на ровной местности, изрытой только потоками рек и речек, сопровождаемых или высокими гористыми, или низменными луговыми берегами и более или менее широкими долинами. Средоточие Москвы – Кремль – представляется горою только в отношении к дуговой низине Замоскворечья и т.п. Ровная местность города бежит к Кремлю с С от Дмитровской и Троицкой дорог (от Бутырской и Троицкой застав). Оттуда же с С, от боровой лесистой местности, в Москву-реку текут и ее притоки: посредине скрытая теперь под сводами Неглинная, на В от ее Яуза – и на З – Пресня. Эти потоки и распределяют в городе упомянутые взгорья и низины-долины. Главная, так сказать, становая ровная площадь направляется от Крестовской Троицкой заставы, сначала по течению рч. Напрудной (Самотека), а потом по Неглинной, проходит Мещанскими улицами сквозь Сухареву башню, идет по Сретенке и Лубянке (древним Кучковым полем) и вступает между Никольскими (Владимирскими) и Ильинскими воротами в Китай-город, а между Спасскими и Никольскими воротами – в Кремль, в котором, поворачивая немного к ЮЗ, образует, при впадении в Москву-р. Неглинной, Боровицкий мыс, крутой, некогда острый рог, серединную точку М. и древнейшее ее городище. Таким образом северный отдел города представляет самую возвышенную его часть, высшая точка которой (751/2 саж. над уровнем Балтийского моря и 24 саж. над уровнем реки Москвы) в черте городского вала, лежит у Бутырской заставы. Постепенно понижаясь эта высота в сев. части Кремля падает до 16 саж., а в южной его части, на краю срытой горы равняется 13 саж. Древняя топография города имела иной вид и представляла больше живописности, чем теперь, когда под булыжною мостовою везде исчезли сохраняемые только в именах церковных урочищ поля, полянки и всполья, пески, грязи и глинища, мхи, ольхи, даже дебри или дерби, кулижки, т.е. болотные места и самые болота, кочки, лужники, вражки-овраги, ендовы-рвы, горки, могилицы и т.п., а также боры и великое множество садов и прудов. Все это придавало древней М. тип чисто сельский, деревенский; на самом деле во всем своем составе она представляла совокупность сел и деревень, раскинутых не только по окраинам, но и в пределах городских валов и стен. Разнообразие местоположения и особая красота многих частей города зависит главн. образом от М.-р. Она подходит к городу с зап. стороны и в самом городе делает два извива, переменяя в трех местах нагорную сторону на широкие низины. Вступая в город при урочище Трех Гор, она быстро поворачивает от Дорогомилова (ныне Бородинского) моста прямо на Ю, образуя высокий гористый берег по левой стороне своего течения, который при устье реки Сетуна, у Девичьего монастыря, упадает в дуговую местность Девичьего поля. Отсюда, с поворотом течения на Восток, высокий нагорный берег переходит на правую сторону, образуя знаменитые Воробьевы горы. Далее, с поворотом течения к С, нагорный берег правой стороны, постепенно понижаясь, оканчивается близ Крымского брода (ныне моста) и переходит опять на левую сторону, оставляя на правой стороне широкую дуговую низину Замоскворечья. Левою стороною нагорный берег постепенно возвышается до Кремлевской горы, откуда, с поворотом течения на Ю, устроив не малую луговину при устье Яузы (воспитательный дом), продолжает гористые возвышения, крутицы, по Заяузью до выхода реки из города, с поворотом к З, у Данилова м-ря, после чего течение реки направляется уже на Ю и В. Вся местность, на которой расположен обширный город, представляла с древнего времени столько выгодных для поселения условий, что постоянно привлекала со всех сторон новых поселенцев, крепко державшихся за свои гнезда, несмотря на великие бедствия и опустошения от татар и от пожаров. После каждого из таких бедствий население быстро скучивалось и вновь обстроивалось. Один из иностранных путешественников, Павел Иовий, еще в первой четверти XVI стол., отмечая выгодное положение города, писал следующее: «М., по выгодному положению своему преимущественно перед всеми другими городами, заслуживает быть столицею ибо мудрым основателем своим построена в самой населенной стране в средине государства, ограждена реками, креплена замком и, по мнению многих, никогда не потеряет первенства свого». Первоначально город иди вернее, городок Москва занимал в своих стенах не очень широкое пространство, по всему вероятию только одну треть теперешнего Кремля. Он был расположен на высоком крутом берегу Москвы-реки, при впадении в нее речки Неглинной, у теперешних Боровицких ворот Кремля, название которых свидетельствует, что здесь существовал сплошной бор. Это подтверждает также и древний храм Спаса, что на Бору, построенный возле княжеского двора. По-видимому, город стал застраиваться и распространяться со времени поселения в нем митрополита Петра, жившего вначале близко Боровицких ворот, у церкви Рождества Иоанна Предтечи, а потом перешедшего на новое место, где, на городской площади, заложил в 1326 г. первую соборную каменную церковь во имя Успения Богородицы (ныне Успенский собор). С вероятностью можно полагать, что это место было серединою тогдашнего города. Усердным строителем и устроителем города явился вел. кн. Иван Данилович Калита. Кроме собора, он построил еще несколько каменных же церквей: в 1329 г. црк. во имя Иоанна Лествичника (ныне Иван Великий); в 1330 г. црк. монастырскую Спаса на Бору; в 1332 г. црк. Михаила Архангела (ныне Архангельский соб.). В 1339 г. он укрепил город дубовыми стенами, окружность которых с западной и южной стороны проходила по высоким берегам Неглинной и М.-реки, а ж В простиралась не дальше стен теперешнего Вознесенского монастыря, у которых находился (как оказалось при раскопках) глубокий ров, уходивший к М.-реке, возле воздвигаемого ныне памятника имп. Александру II. Сын Калиты, Симеон Гордый, продолжал дело отца. Все построенные упомянутые церкви он украсил (1344-1346) стенным иконописанием; которое исполняли художники-греки, вызванные в М. новым митрополитом, греком Феогностом, а также их ученики, русские мастера. Иконописная школа в М. впоследствии так прославилась, что работы ее учеников (Андрея Рублева и др.) и в половине XVI ст. ставились в образец художественного иконного письма. Вместе с тем было положено начало и колокольному литью, мастером которого был некто Бориско, происхождением, по преданию, римлянин, в 1346 г. сливший три колокола больших и два малых. Если это был на самом деле римлянин, то его пребывание в М. может служит свидетельством, что в то время уже существовала в городе хотя бы и небольшая колония итальянцев, вместе с Феогностовыми греками полагавших начало развитию в городе необходимых для церкви художеств. Это объясняет также, почему в конце XV ст. М. переполнилась итальянскими художниками.