Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

— Кровь Русса, — выругался он.

— Что ты чувствуешь? — спросил Къярлскар.

— След. Его след.

Облака разошлись. Под ними были огни, расположенные геометрическими фигурами, огни невероятно огромного города. Формы были тщательно спланированными. Они причиняли боль глазам.

Къярлскар издал низкий рык удовольствия, смешанного с гневом. Его перчатки сжались в кулаки.

— Ты уверен? — спросил он.

Доспех рунического жреца начал светиться, сияние исходило из вырезанных на нем угловатых фигур. Впервые за многие месяцы вызывающий вирд выглядел взволнованным. Зонды-ауспики продолжали увеличивать изображение, показав в самом сердце города пирамиды.

Громадные пирамиды.

— Никаких сомнений, лорд.

Къярлскар позволил сорваться с губ свирепому, лающему смеху.

— В таком случае вызывайте говорящих со звездами, — прорычал он. — Мы сделали это.

Он посмотрел на Анъярма и Фрея, и его звериные глаза засияли.

— Попался, ублюдок. Магнус Красный на Гангаве!

Часть 1

Старые счеты

Глава 1

Держась против ветра, Грейлок пригнулся и коснулся голой рукой плотного снега. Перед ним на север простиралась выбеленная равнина, опоясанная вдали огромными пиками.

Он вдохнул, глубоко втянув неимоверно холодный воздух. Добыча что-то чувствовала, и ветер пах страхом. Он напрягся, чувствуя, как натянулись его мышцы. Его суженные зрачки слегка расширились и стали едва различимы в почти белых радужных оболочках.

Еще нет.

Внизу, в нескольких сотнях ярдов, стадо сбилось в кучу от ветра, нервничая, несмотря на свои размеры. Конунгуры, редкая порода. На Фенрисе все обучалось цепляться за выживание, и эти создания не отличались от остальных. Две пары легких, чтобы выцеживать до последней молекулы кислород из разряженного воздуха Асахейма, огромные грудные клетки из наполовину сросшихся костей, ноги как у лани — вот только каждая толщиной с талию человека, пара витых рогов, шипастый спинной гребень. Удар ноги конунгура мог оторвать голову человеку.

Грейлок оставался напряженным, наблюдая за их передвижением по равнине. Он оценил дистанцию, по-прежнему прижимаясь к снегу. В его руках не было оружия.

Я — оружие.

На нем не было брони, и металлические разъемы панциря терлись о кожу его куртки. Рот оставался закрытым, и единственный тонкий след пара поднимался из его ноздрей. Асахейм был изнурительно холодным, даже для его усиленной физиологии, и здесь существовала тысяча способов умереть.

Конунгуры остановились. Вожак стада застыл, его величественный рогатый профиль возвышался на ослепительно-белом фоне.

Сейчас.

Грейлок выскочил из укрытия. Его ноги заработали, отбрасывая назад снежную пыль. Ноздри горели, втягивая воздух в его поджарое тело.

Конунгуры тут же понеслись, удирая от бегущего хищника. Грейлок быстро приближался, его бедра уже пылали. Второе сердце колотилось, наполняя систему насыщенной адреналином кровью. В ней не было мёда — он несколько дней воздерживался от пищи, очищая организм от боевых стимуляторов.

Мое чистое состояние.

Конунгуры бешено скакали, высоко перепрыгивая через разглаженные ветром сугробы, но Грейлок был быстрее. Его белые волосы развевались над вздымающимися плечами. Он обогнал самого медленного, несясь рядом со стадом и разжигая его панику. Группа разбила строй, бросившись врассыпную от несущего ужас среди них.

Грейлок сосредоточился на быке. Зверь был два метра в холке, более четырех тонн чистых мышц, двигавшихся на поразительной скорости. Он бросился за ним, чувствуя, как его ноги жжет резкой болью от перенапряжения. Страх зверя забил его ноздри, разжигая кровавое безумие, пульсирующее в венах.

Зверь резко повернул, пытаясь оторваться от него. Грейлок прыгнул, поймав шею животного вытянутой рукой и согнув ее для обхвата. Бык взбрыкнул, пытаясь разорвать хватку, лягаясь острыми копытами и ревя серию разносящихся эхом, кашляющих призывов о помощи. Грейлок взмахнул свободным кулаком и нанес удар по черепу конунгура. Он услышал треск костей, и существо отшатнулось в сторону. Грейлок вонзил свои когти в твердую, как лёд, плоть, потянув за связки и прижав зверя к земле.

Конунгур завопил и свалился, дергая ногами. Грейлок обнажил клыки и припал к глотке животного. Он укусил, один раз, второй, разрывая плоть и встряхиваясь как собака. Он сосал горячую кровь, чувствуя, как она струится по его зубам, и наслаждение убийством нахлынуло на него. Тело под ним дернулось, лягнуло последний раз, потом затихло.

Грейлок отбросил безвольную голову быка в сторону и запрокинул свою.

— Хьолда!

Все еще возбужденный погоней, Вэр Грейлок проревел о своём триумфе в пустой воздух, выплевывая кусочки крови и шерсть. К тому времени остальное стадо было далеко, удирая по льду на возвышенность.

— Фенрис хьолда!

Его крик разнесся по равнине. Грейлок посмотрел вниз и оскалился. Эндорфины насытили его кровь, и сердца колотились в тяжелый, волнующий унисон.

Мое чистое состояние.

Туша начала испускать пар, когда кровь забила ключом из ее бока. Грейлок оторвал плечо голыми руками, чувствуя горячие, влажные куски. Он проигнорировал остекленевшие глаза быка, пустые и быстро остывающие, оторвал полосы мяса и с жадностью впился в них, восполняя энергию, потраченную во время погони. Мясо конунгура было жирным, достаточно жирным, чтобы удовлетворить потребности даже его тела хищника.

Только когда Грейлок наелся, он заметил, что снег впереди него был потревожен. Он оторвался от своего пиршества, кровь заструилась по его подбородку. Что-то приближалось.

Он недовольно зарычал и поднялся. Зверь внутри него был все еще возбужден и бдителен, все еще наполнен удовольствием от убийства. Вдалеке, темным пятном на бледном небе приближался флаер. Он летел быстро, кружа над равниной и резко снижаясь.

Грейлок вытер рот, размазав кровь по белым волосам. Каждая мышца была по-прежнему напряжена, каждый волос стоял дыбом. Он недовольно зарычал.

Лучше бы это были хорошие новости.

Флаер с тупым, коротким носом подлетел поближе, избегая сугробов. Это был штурмовой корабль «скарр» с экипажем из четырех человек, с открытыми бортами и вооруженный спаренными болтерами под крыльями. Единственная фигура стояла, не держась, в открытом пассажирском отсеке, длинные рыжие волосы разметались от турбуленции при спуске.

— Ярл! — заорал новоприбывший сквозь рев, когда флаер остановился, зависнув в метре над землей. Поворотные двигатели пробили глубокие колодцы в снегу, расплавляя и испаряя его, превращая сугробы в жижу.

— Тромм, — прорычал Грейлок, не заботясь скрыть свой гнев. Он все еще не остыл.

Волчий Гвардеец Тромм Россек был в полном боевом доспехе. Он выглядел как обычно грозным и энергичным, а его глаза светились радостью.

— Новости от Къярлскара! Железный Шлем собирает нас!

Грейлок сплюнул на снег кровью.

— Прямо сейчас?

Россек пожал плечами, по-прежнему борясь с колебанием штурмового корабля.

— Так и сказал.

Грейлок покачал головой и бросил грустный взгляд на искалеченную тушу конунгура. Удовольствие от убийства сменилось оцепенением, тупой болью разочарования. С трудом он вернулся в охотничье состояние. Он почувствовал, как волосы на руках расслабились, когда он прыгнул и втянул себя в пассажирский отсек зависшего корабля.

— Доброе убийство? — осведомился Россек, широкая улыбка расплылась на его большом, татуированном лице.

— Доставь-ка меня назад в Этт, — пробормотал Грейлок, сев на металлический пол, когда кэрлы в кабине добавили мощности в форсунки.

Доброе.

Штурмовой корабль летел на северо-восток, лавируя между вечно вздымающимися пиками. Плато Асахейм было высотой в тысячи метров, и даже внизу на охотничьих равнинах воздух был опасно разряженным для смертных без дыхательных масок. Впереди флаера молодые горы громоздились друг на друга, покрытые льдом гигантские скалистые утесы смешались в восходящем порядке, все выше, все круче. Двигатели штурмового корабля завыли, неся его ввысь.

Грейлок повис на краю открытой платформы. Он чувствовал, как кровь на его лице начала кристаллизироваться. Он был почти без одежды и скоро холод обездвижит даже его тело, но он по-прежнему стоял на краю, позволяя холодному воздуху бушевать в его смертельно-белой гриве.

— Так что его растормошило? — спросил он, наконец, легко приспосабливаясь к резким виражам корабля.

Россек пожал плечами.

— Все Ярлы в зале. Кажись, что-то серьезное.